его тяжесть под ребрами. Опасность уже здесь, но упорхнуть от нее не выйдет.

– Войко пропал! Мой сын исчез! – Некрас схватился за голову и завыл страшнее, чем недавний ураган.

Взгляд заметался по толпе, пытаясь выхватить из десятков лиц одно – бледное и тонкое, как след луны на воде, с темными, как бархат ночи, глазами. Но все, что видела Руслана, – лишь таких же в недоумении озирающихся людей.

– Да с чего бы кому-то, тем более чертям, похищать Войко? – матушка встала рядом с Русланой, чуть закрывая дочь спиной.

«Не к добру. Что-то назревает», – догадалась она и вжала голову в плечи. Венок из сердцецветов только теперь съехал на глаза, и Руслана одним порывистым движением сорвала его с себя. Даже ветер не унес! А так бы хотелось избавиться от этих проклятых цветов. Глаза б их не видели!

– На кой мальчишка колдунам? – смеясь, подхватил кто-то. – Скорее уж, он сам сбежал.

Холод окутал тело, и Руслана даже проверила – не распахнулся ли кафтан? Но все тесемки были на месте, а пояс туго затянут. Однако дрожь, закравшаяся под одежду, не утихала.

Неужели Войко и правда сбежал?..

Он ведь обещал дождаться решения Русланы! А сам… Ну конечно. То был обман, лишь бы недовольная невеста не привлекала лишнее внимание своим бунтом. Войко обхитрил Руслану, а сам улизнул при первой же возможности.

– Я тоже их видела, – смело выкрикнула незнакомая девушка. – Это не кошки были, а черти! На двух ногах бежали, востроголовые, а зубы острые, длинные, как…

– Что ты говоришь такое? – Бояна шумно охнула и сокрушенно всплеснула руками. – Не было в Хрустале бесов никогда! Откуда им теперь взяться?

Некрас вспыхнул, как сухое сено.

– Всем известно, откуда, – сквозь зубы процедил купец. Он нашел Руслану и впился в нее взглядом, точно когти зверя – в добычу. – Невеста-то у нас необычная.

Руслана нахмурилась недоуменно, неосознанно шагнула назад. Спиной она натолкнулась на кого-то, но даже вздрогнуть не успела. Отцовские руки защитной броней легли на плечи.

– Одумайся, Некрас, – над макушкой Русланы раздался голос Моймира. – Не говори то, о чем потом жалеть будешь.

Даже вьюга не пугала так, как это делала тишина, накрывшая заснеженную поляну. Каждый взгляд был обращен к Руслане, но лишь в родителях она не чувствовала подозрений или угрозы.

– Я не скажу ничего такого, о чем не знают остальные в Хрустале, – развел руками отец Войко. Он хотел шагнуть навстречу, но крепко увяз в снегу и чуть не упал.

В этот миг Руслана глянула на обернувшуюся мать, ища поддержки. Бояна поджала губы и сокрушенно качнула головой. Что это значит? Но размышлять над этим уже не осталось времени. Отряхнувшись от снега и выпрямившись, Некрас напомнил толпе:

– Руслана-то не хотела замуж за Войко. Мне доложили, как брыкалась лесная девка, когда ее в баню с моим сыном вели.

«Лесная девка».

Два слова, от которых у любой нежной девы задрожат коленки. Руслана же лишь тяжело сглотнула – в горле пересохло, будто вся влага из тела испарилась от чужой кипящей злобы.

– Глупости! – больше не смея молчать, Руслана выступила вперед.

Моймир и Бояна попытались ее остановить, вразумить и заставить молчать, но девушка стряхнула с себя родительские руки и еще громче произ– несла:

– Вы едите мясо, которое добываем мы с отцом. Одеваетесь в меха пойманных нами животных. Можете не бояться хищников, что по границе леса ходят, – благодаря нам! А теперь смеете говорить, будто я служу Боровому?!

– Может, и не служишь, – снисходительно отмахнулся Некрас. Кольца с драгоценными каменьями на его пальцах слабо блеснули, и Руслане захотелось затолкать их купцу поглубже в глотку. Лишь бы прекратил сеять лживые, грязные слухи, от которых ей будет не отмыться. – Но никакая другая девушка не ходит в лес так часто, как ты. А всем известно, что Хозяин леса любит себе дев в ученицы заби– рать.

– Я никогда не жила в лесу. Как бы он меня учил? Бежал бы за мной, пока по лесу иду? Или шептал на ухо, пока из засады целюсь в дичь? – Руслана хохотнула, надеясь, что ее веселье поддержат. Но никто даже не улыбнулся.

Народ, который еще недавно распевал свадебную песню, танцевал в хороводе вокруг Русланы, теперь сторонился ее. Все смотрели на неудавшуюся невесту с опаской, будто дочка охотника в один миг обратилась ведьмой.

– Не знаю, как он тебя научить успел, но, похоже, ты весьма способна. Лихо от моего сына избавилась! Только вот шестерки твои подвели – не успели спрятаться вовремя.

Руслану словно кочергой ударили по голове. Перед глазами поплыло, мысли разбрелись по сознанию непослушным стадом.

– Так вы считаете… Думаете, я эту вьюгу за Войко наслала?!

– Уходи с моего двора, Некрас! Тебе здесь больше не рады, – отец выступил вперед. Вместо него Руслану за плечи обняла матушка. Она что-то успокаивающе шептала на ухо, но Руслана не понимала ни слова. Они будто расслаивались на несвязные звуки и жужжали-жужжали злым осиным роем.

«Лесная девка», – гудело в голове, прожигая нутро клеймом.

– Да чтоб вы все знали! Войко сам сбежать хотел! – выкрикнула Руслана так громко, что горло засаднило.

Некрас, который уже стоял у калитки, обернулся. В темноте первого зимнего вечера было не разглядеть его лица, но Руслана и так ощутила отвращение, которым пропитался морозный воздух.

– Врешь, ведьма! Мой сын бы никогда так не поступил. Это ты наколдовала ураган, чтобы сорвать обряд и избавиться от Войко!

Венок из сердцецветов захрустел поломанными стеблями, когда Руслана сжала его в кулаке.

– У Войко есть возлюбленная. Они обменивались письмами, и он собирался бежать к ней. Даже звал меня с собой! Обещал, что купит лошадь.

– Гнусная ложь! – остатки терпения Некраса затухали, как пламя в горниле остывающей печи. – Пытаешься выгородить себя, спрятать колдовство, да не выйдет! Обещаю, Руслана, ты ответишь за содеянное зло, и никакие чары, никакой Боровой тебя от суда не спасут! Ты своей головой поплатишься за сына, которого у меня забрала!

– Ничего из этого не будет, Некрас, потому что я верну Войко быстрее, чем ты поднимешься в свой терем! Войко расскажет правду, и ты еще пожалеешь о сказанной лжи!

Некрас горько, с недоверием усмехнулся. Его рот зло скривился, но извергнуть проклятие убитый горем купец не успел.

– А ну пошли все отсюда!

Руслана даже не поняла, когда матушка успела сбегать в избу за веником. Теперь Бояна прогоняла им гостей, которые перестали быть желанными.

– Прочь! Пошли вон! – размахивала веником женщина. Самых настырных приходилось хлестать по спине, выдворяя.

Слышались причитания и презрительный