Путешественник, нашедший мёртвый город

1863–1935 гг.

Стоя на песчаном холме посреди бескрайней пустыни Гоби, в самом сердце Азии, Пётр с восхищением смотрел на развалины загадочного мёртвого города тангутов Хара-Хото: башни и стены из утрамбованного лёсса, руины домов, буддийских храмов и пагод. Через Хара-Хото проходил в древности Великий шёлковый путь…

Пётр Козлов был учеником Пржевальского. Николай Михайлович купил имение по соседству с посёлком Слобода, где работал на заводе Пётр Козлов. Юноше посчастливилось познакомиться со знаменитым путешественником, и Пржевальский пригласил его в экспедицию в Центральную Азию. Но было одно препятствие: в экспедициях могли участвовать только военные. Тогда увлечённый странствиями Пётр сдал экстерном экзамены за шесть классов реального училища и поступил во 2-й Софийский пехотный полк. Все преграды были преодолены.

В 1883–1885 гг. отряд Николая Пржевальского направился в северный Тибет. Для начинающего путешественника это был бесценный опыт и боевое крещение. Пётр всему учился у знаменитого исследователя, однажды участвовал в сражении с кочевниками, которые численностью превосходили русский отряд. Атаку отбили, а Пётр впоследствии получил за свой героизм Георгиевский крест. После смерти Пржевальского Пётр продолжил путешествия в Центральную Азию.

И вот в 1908 году Монголо-Сычуаньская экспедиция под руководством Петра Козлова обнаружила Хара-Хото, погребёный в песках. Это было величайшее археологическое открытие: развалины древнего города, который монголы всячески скрывали от посторонних глаз. Русские путешественники первыми провели научные исследования руин и их раскопки. Вот как знаменитый путешественник Марко Поло описал Хара-Хото в XIII веке: «Вы попадаете в город Эдзина (так назывался город на языке тангутов), расположенный в начале песчаной пустыни, в провинции Тангут… Плодородная земля и скот удовлетворяют потребности людей, им не приходится заботиться о торговле. Путешественники, проходившие через этот город, запасались провизией на много дней, чтобы пересечь пустыню».

«Путешественнику оседлая жизнь – что вольной птице клетка. Лишь только пройдут первые порывы радости по возвращении на родину, как опять обстановка цивилизованной жизни со всей своей обыденностью становится тяжёлой…»

В XIV веке Хара-Хото был уничтожен войсками династии Мин. Они изменили русло реки Эдзин-Гол, и вода ушла, а люди, собрав самое необходимое, бежали из этих мест. Сухой климат способствовал хорошей сохранности зданий и предметов.

«Стоило копнуть любой закруглённый холмик дома, – писал в дневнике Пётр Кузьмич, – как за сухой землёй вскоре обнаруживались солома, циновки, устои дерева и проч., мы не могли уравновеситься – брались за одно, за другое, за третье; жадно схватывали то один найденный предмет, то другой. …К вечеру наша палатка уже представляла маленький музей, малое собрание предметов Хара-Хото…»

Самые интересные находки отправили в Петербург, в штаб-квартиру Русского географического общества, а экспедиция проследовала по своему маршруту. На обратном пути отряд Козлова вернулся в Хара-Хото, отразив по дороге атаку тангутов, – ночью на лагерь напала сотня вооружённых кочевников. Спас товарищей часовой: он вовремя сообщил о нападении, и выстрелы отогнали разбойников.

Раскопки древнего города возобновили. Летом в пустыне нестерпимо жарко, поэтому работать приходилось с рассветом и на закате солнца. Открыв очередной субурган – культовое сооружение буддистов, – Пётр увидел тайник с наиболее ценными предметами тангутов – рукописями, книгами, иконами и скульптурой. В раскопе обнаружили разнообразные предметы из железа и бронзы, керамику – тяжёлые сосуды с орнаментом для воды, знаменитый тонкий китайский фарфор. Находки были поистине уникальны. В Петербург доставили более 6000 книг и свитков на тангутском языке. Самой ценной находкой стал тангутско-китайский словарь, который позволил начать работу по расшифровке древней письменности.

Русское географическое общество устроило в Петербурге выставку предметов из Хара-Хото, она имела огромный успех. Пётр Козлов получил чин полковника Генерального штаба, был избран почётным членом РГО, награждён золотыми медалями Лондонского и Итальянского географических обществ. Открытие мёртвого города сделало его знаменитостью. После экспедиции Пётр Кузьмич два года работал над материалами о Хара-Хото и найденными артефактами.

Всего он провёл в этом регионе 17 лет, совершил 6 длительных экспедиций в Монголию, Китай и Восточный Тибет. В перерывах между экспедициями Пётр много читал, старался заполнить пробелы в образовании – изучал естественные науки, астрономию, этнографию.

«Как никогда ещё в жизни, мне особенно хочется поскорее вновь ринуться в азиатские просторы, ещё раз навестить Хара-Хото и потом побывать дальше, в сердце Тибета – Лхасе, о которой влюблённо мечтал мой незабвенный учитель Николай Михайлович Пржевальский».

После революции 1917 года Пётр Кузьмич работал в заповеднике «Аскания-Нова», где благодаря его стараниям появились лошади Пржевальского. Он приложил огромные усилия для сохранения этого природного заповедника и зоопарка в условиях гражданской войны. Дважды его могли расстрелять: белые – за симпатию к большевикам, красные – за то, что он был царским генералом.

Большая часть вывезенных Козловым артефактов хранится в фондах Эрмитажа.

Владимир Афанасьевич Обручев

Выдающийся геолог Сибири и писатель-фантаст

1863–1956 гг.

В небольшом имении Обручевых в сумерках горят окна в большой зале. Молодая женщина сидит в кресле и читает детям «Следопыта» Фенимора Купера. Трое мальчиков устроились на скамеечках у её ног и слушают мать с замиранием сердца. Вечерние чтения давно стали традицией в этой семье. С героями Майн Рида и Жюля Верна они мысленно одолевали льды Арктики, поднимались на высокие горы, опускались в глубины океанов, изнывали от жажды в пустыне, охотились за слонами, львами и тиграми, переживали приключения на таинственном острове. Из бумаги они вырезали людей и животных, клеили из картона лодки и пароходы, устраивали охоты на диких зверей, войну «бледнолицых с краснокожими», кораблекрушения. Средний из братьев, Владимир, станет потом выдающимся геологом, географом, писателем-фантастом и напишет: «Я могу сказать, что сделался путешественником и исследователем Азии благодаря чтению романов Жюля Верна, Купера, Майн Рида. Они пробудили во мне интерес к естествознанию, к изучению природы далёких, малоизвестных стран».

Владимир вспоминал, что с матерью в раннем детстве они говорили «обязательно по-немецки или по-французски и поэтому владели обоими языками свободно; утро всегда проходило в уроках у матери – все три языка, арифметика, география, чистописание. Она задавала нам задачи по арифметике, и мы должны были решать их в уме. Благодаря этой практике я на всю жизнь сохранил способность быстро решать в уме простые задачи».

«Не отрекайтесь от мечты! Есть люди, которые легко уступают обстоятельствам. Но затруднения проходят, а время упущено, и остаётся горькое сожаление о жизни, прожитой без огня, растраченной на мелочи, на труд, лишённый радости».

Гимназия, реальное училище и, наконец, в 1881 году Петербургский Горный институт – ступени учёбы Владимира Обручева. В студенческие годы в петербургских газетах появляются его первые стихи и рассказы, и он даже всерьёз думает бросить Горный институт ради литературы. Но желание исследовать какую-то необжитую окраину огромной Российской империи оказывается сильнее.

Позже его литературный дар во всей полноте