В пепельной дымке глаз напротив пляшут обезумевшие черти. Он тоже сейчас там, на той кухне, а может, за обшарпанной дверью спальни…

Не контролируя глупые эмоции встаю на цыпочки и глажу рукой его затылок, шею, плечи. Клянусь, что слышу, как бешено заколотилось его сердце. Да что говорить — мое сходит с ума не меньше.

— Ты же скучал по мне? — прикрыв глаза, шепчу ему на ухо. — Скучал. Я все чувствую.

Он шумно выдыхает и, положив руки мне на талию… отодвигает от себя, моментально возвращая обоих с небес на землю.

— Прекращай, твое поведение отвратительно.

— Твоя ширинка думает иначе.

— Хватит нести чушь!

— Я проверю?

— Пять лет прошло, Вика. Пять! — нажимает. — А ты ничуть не изменилась. Все такая же! Хотя нет, цинизма стало больше. И тебе не идет.

— А чего ты хотел? — завожусь буквально с полоборота. — Чтобы я превратилась в безмолвную монашку, лелеющую твой светлый образ? Что буду наматывать сопли на кулак до старости? Я хотела стать счастливой!

— Стала?

— Мне хорошо с Тиграном, — возвращаю ему брошенную им же ранее реплику. — Наверняка лучше, чем тебе с твоей рафинированной Иванной.

— Саш, ты тут?

Легка на помине. Его пассия открывает дверь лоджии и сразу же оценивает критическим взглядом слишком маленькое расстояние между телами двух, казалось бы, едва знакомых людей. Все зоны комфорта с дребезгом нарушены. Я бы все сразу поняла. Но кто знает, может, она не такая умная, как кажется.

— Тебя долго не было, я заволновалась, — продолжает она, делая вид, что это не ее мужчина стоит сейчас в миллиметре от другой девушки.

— Не выходи, тут холодно. Идем лучше в дом, — Саша кладет ладонь на ее талию и уводит свою невесту с места едва не случившегося преступления. Хотя я безбожно себе льщу — он меня даже пальцем не тронул. Но точно, не потому, что не хотел…

Приходя в себя, давлюсь еще одной сигаретой, а потом слышу как внизу открывается подъездная дверь. Запахнув белоснежное пальто Иванна, придерживая Сашу под локоть, плывет к черному внедорожнику.

Увела-таки любимого от греха подальше. Или он сам захотел уйти. От греха.

Словно завороженная наблюдаю, как он открывает ей пассажирскую дверь и помогает присесть, потом обходит капот и садится в машину сам, заводит мотор. «Ровер» уезжает, оставляя после себя пустое место на стоянке и точно такое же в моей душе.

Все безвозвратно утеряно. Он уехал. С ней. Это ее он будет любить сегодня ночью, а не меня. А я просто выставила себя круглой дурой.

В очередной раз.

В сумке звонит телефон, и я знаю, что это Тигран. Мысль, что сейчас мне придется возвращаться к нему приводит в уныние, кто бы знал, как я этого не хочу. Но часы моей свободы подошли к концу, пора возвращаться в клетку.

— Все в порядке?

— Да, в полном.

— Ты какой-то напряженный.

Молчу, выруливая на главную, и буквально кожей ощущаю взгляд Иванны. Он исследует тебя, разбирает на молекулы и атомы, и кажется, что нет ни единого шанса скрыть от нее хоть что-то. Она не слишком много говорит по жизни, я и того меньше, но она всегда понимает даже то, о чем я молчу.

Сейчас под гнетом ее глаз-сканеров очень неуютно. И мне неприятно это ощущение, так чувствует себя только тот, кому есть, что скрывать от своей половины. А мне нечего! Мы просто поговорили с ней, только и всего.

«Ты же скучал по мне? Скучал, я все чувствую».

— Это была она, да?

— Ты о ком? — перевожу взгляд с дороги на спутницу. — Я тебя не понимаю.

— Саш, не забывай, что у меня за профессия, — губы трогает мягкая улыбка. — Я сразу чувствую, когда между мужчиной и женщиной присутствует сексуальное напряжение. И началось оно точно не этим вечером. А еще я видела, как ты на нее смотрел.

Черт! Мне тридцать девять, но чувствую я себя застуканным за чем-то нехорошим пятнадцатилетним сосунком.

Я смотрел на нее? Разве? Ну, может, только пару раз взглянул…

— Ты говорил как-то, что у тебя был роман с молодой девушкой, что отношения были сумбурными и очень короткими, но ты долго от них отходил. Это была она, да? Эта девочка — дочь Вари?

Тяжелый выдох вырывается из груди сам собой.

Неприятная тема. Не то чтобы я держал ее за семью замками, но старался не афишировать. Ну чем тут гордиться? Если не вдаваться в подробности, со стороны выглядело все так, словно я, уже взрослый на тот момент мужчина тридцати четырех лет, воспользовался наивностью девятнадцатилетней студентки. Приехал, затащил в постель, а потом исчез. Только вот студентка была далеко не наивна и технично меня соблазняла. И она знала, что делает. И на самом деле история была намного глубже, чем «переспали и разошлись». Но общественности же было бы все равно, стань это достоянием, мужчины старше всегда по умолчанию виноваты в том, что случилась близость, так уж повелось.

Но если совсем начистоту, не рассказывал я о ней совсем по другой причине… мне просто не хотелось поднимать эту тему с кем-либо. Это было мое, слишком личное.

Не хочу ворошить и сейчас.

— Ты что, ревнуешь? — вымучиваю улыбку и перемещаю правую ладонь на колено Иванны. — Это было очень давно и я уже все забыл.

— Ой, лукавишь, Градов, — щурит идеально подведенные глаза она, но ладонь не сбрасывает, наоборот, кладет сверху свою. — Ты снова упускаешь из виду, что я чувствую людей насквозь. Между вами искрило.

«Ты скучал по мне?».

— У нее есть мужчина и между прочим не какой-то там, а успешный бизнесмен. Я слишком старый и бедный для нее, не вариант.

— То есть будь ты чуть богаче и моложе…

Отшутиться не вышло… У женщин вроде Иванны, мудрых и знающих жизнь, есть одна особенная черта — они очень проницательны.

Паркуюсь на стоянке недалеко от ее подъезда и глушу мотор. Опускаю другую ладонь на тандем наших рук.

— Она действительно в прошлом, — вкладываю во взгляд всю искренность на какую только способен. — Да, она мне нравилась когда-то, но с тех пор прошло целых пять лет.

— Ты говорил, что испытывал к ней сильные чувства. И слышал бы ты как ты о ней говорил… Это мало похоже на «просто нравилась», согласись.

Испытывает меня. Прощупывает. И кажется мне, что я с треском проваливаю ее проверку на вшивость.

Ну что я должен ей сказать? Что да, ты права — сердце забилось быстрее, когда я снова ее увидел? Что думал о ней весь день и весь этот чертов вечер и изо всех сил контролировал себя, чтобы на нее не смотреть?

Да, можно было бы затеять дурацкий разговор о погоде, сделать вид, что мы друзья. Но ведь ни к каким хренам собачьим мы не друзья! Кому нужно это лицемерие? Я не хочу обсуждать с ней погоду. Я вообще ничего не хочу с ней обсуждать. Мне было сложно находиться рядом с ней! Рядом с ней душат воспоминания о том, что уже не вернуть.