— И у вас получается? — В голосе девочки чувствовалась неподдельная заинтересованность. — Получается находить им родителей?

— Иногда получается. — Не хотелось врать малышке. — Но иногда, пока дети ждут настоящего дома, приходится придумывать что-то еще.

— Как это? — Крис даже придвинулся ближе.

— Ну, вот, например, у меня есть одна идея. Я люблю животных…

— Мы тоже! — подхватили дети.

— Вот я и думаю: если бы можно было найти человека, у которого есть много интересных животных…

— Вроде Хэнка… — подхватил Крис.

— Да. Вроде Хэнка. Я думаю, хорошо бы этот человек разрешил мне привести нескольких ребятишек из моего агентства познакомиться с животными.

— Конечно! — согласился Крис. — Я всегда помогаю Вилли ловить Амоса!

— Это и есть моя идея, — заключила Ниса.

— А вы не спрашивали Хэнка, нельзя ли привозить этих детей сюда?

Прямой вопрос Криса, заставил Нису задуматься: действительно, почему она сразу же не спросила Хэнка об этом?

— Нет, — нехотя призналась она. — Пока мне не удалось с ним поговорить. С самой пятницы, когда я узнала, что у Хэнка есть ранчо, все не могу найти подходящий момент.

На лице Криса отразилось смутное подозрение.

— Значит, только поэтому вы принесли нам курицу с клецками?

— И играли в бассейне? — надула губы Кейси.

— И поехали на пикник? — Крис отпрянул от нее. — А мы-то считали вас другом.

— Так оно и есть… — Кляня свою дурацкую нерешительность, Ниса теперь пыталась все объяснить. — Просто то, о чем я хотела просить… это ужасно большое одолжение…

— И потому вы решили втереться в доверие вместо того, чтобы прямо спросить, — раздался сзади суровый и безжалостный голос. Подскочив от неожиданности, Ниса испуганно обернулась.

В дверях стоял Хэнк.

— Мисс Ниса, боюсь я ничем не смогу вам помочь. — Он бросил взгляд на детей. — Я не люблю людей, которые используют моих родственников. Мало того, мне и самому не по душе служить игрушкой в чьих-то руках.

Держа в руках мешочек со льдом, Хэнк смотрел, как тень вины туманит голубые глаза Нисы Литл, и чувствовал, как от глухого раздражения сводит челюсти. Почему его так задело, что эта тростинка заинтересовалась не им, а лишь тем, что он может предложить ей в плане карьеры?

— Позвольте мне объяснить, — негромко начала она.

— А вы уверены, что мне захочется слушать?

Лицо малышки Кейси исказилось испугом.

— Ты ведь не собираешься ее ударить? — прошептала она.

Прижавшись спиной к перилам веранды, ее братишка Крис старался выглядеть храбрым. За последние несколько месяцев детям не раз приходилось бывать свидетелями ожесточенных родительских стычек. Неудивительно, что напряжение, возникшее между Хэнком и Нисой, повергла бедняг в панику.

— Конечно нет, детка. — Хэнк, нагнувшись, погладил девочку по голове и одновременно положил лед на ногу Нисы. — Нам просто надо обсудить с мисс Нисой ее проект. — На самом-то деле этого хотелось ему меньше всего. Он нутром чуял, что даже простое обсуждение будет означать бесцеремонное вторжения в его личную жизнь. Не повреди она ногу, он бы без лишних церемоний выставил ее за дверь.

Но девушка сейчас и шага не могла сделать, и это не позволяло Хэнку с ней так поступить. Теперь, пока не спадет опухоль, придется выслушивать ее объяснения. Что ж, выслушать-то он выслушает, но это вряд ли что-нибудь изменит.

— Мисс Нисе нужно такое место, где много животных, — осторожно начал Крис.

Ниса деликатно кашлянула.

— Дело в том, что есть дети… для которых, возможно, никогда не удастся найти приемных родителей. Сейчас я как раз занимаюсь такой семьей. Там пятеро сирот. — Она сделала паузу, подбирая слова. — Обычное усыновление может только усугубить те проблемы, которые они уже имеют. Понимаете, ваш Ноев ковчег…

— Стоп. Только лишь потому, что я подбираю брошенных животных, вы хотите, чтобы я занимался и бездомными детьми. — Он покачал головой. — Но ведь я — фермер, а не детский психолог. Я понятия не имею, как помочь вашим пятерым сиротам.

Ниса поспешила бодро улыбнуться.

— Вы меня не так поняли. — Она подалась вперед, насколько позволяла вытянутая нога с компрессом.

— Мисс Ниса просто хочет, чтобы дети иногда приходили ухаживать за животными! — взволнованно перевела Кейси.

— То есть? — Он в замешательстве потер шею. — Какая от этого польза самим детям?

На веранду вышла домоправительница Реба, бережно сжимая в руках большую корзину. Бросив на Нису быстрый оценивающий взгляд, она, не говоря ни слова, принялась накрывать на стол и расставлять угощение.

Охваченная волнением, Ниса не замечала, что нетерпеливо сжимает и разжимает лежащие на коленях руки.

— Я разработала программу под названием «Дети и животные». Понимаете, эти одинокие дети нуждаются в понимании и любви, а общение с животными как раз может им это дать. И еще — им очень важно развивать чувство ответственности, тогда они смогут найти свое место в жизни и повысить самооценку. Я читала, что забота о животных — это замечательный способ внести в жизнь детей хоть какой-то смысл. Понимаете?

— У меня есть дело, которым я должен заниматься, — резко сказал Хэнк. — Я не могу превратиться в няньку для целого сиротского приюта.

— О, если вы согласитесь поддержать нашу программу, вам не придется ровно ничего делать. Нам нужно только ваше разрешение. — Ниса вновь порывисто устремилась к нему, балансируя теперь на самом краешке кресла. — И мы начнем понемногу. Например, пятеро ребят два раза в неделю. Разумеется, я тоже буду приезжать вместе с ними как руководитель.

Она будет приезжать с ними?

Ниса Литл будет появляться у него на ранчо дважды в неделю? Да еще неизвестно, на сколько времени? Только не это.

— Я не согласен, — отрезал Хэнк.

Если она втянет его в это дело, то дальше втянет еще во что-нибудь. А он не собирается идти у ней на поводу, несмотря на всю благородность идеи и ангельскую красоту ее лица.

Честно говоря, именно ее ангельская наружность, которая уже действовала на потайные струны его души, и волновала Хэнка больше всего.

— Что верно, то верно, — вмешалась в разговор Реба. — Трудные дети дадут только новые трудности.

— О нет! — В своем порыве защитить детей Ниса почти вскочила с кресла. — Дети Хэдвеев пережили немало трудностей, это верно, но сами они не будут обузой! Старшему, Мартину, уже пятнадцать. Нелли — одиннадцать лет. Томасу — девять. Шарлотте — семь. И четыре года маленькой Ребекке. Вся трудность их определения в семью состоит в том, что эти дети не хотят разлучаться. Они хотят остаться семьей.