то не более ли возгорели они святою ревностию и преданностию Богу, когда удостоились получить благодатное откровение о снятии с них поношения? А вместе с тем, святыя качества их не привлекали ли к ним в большей мере благоволения Божия и не низводили ли на них благодатныя дарования, предуготовлявшия их к чудному событию? Если пророки Иеремия и Придтеча Господень Иоанн были освящены Богом прежде рождения и исполнились Духа Святаго еще во чреве матери: то еще большее освящение, без сомнения, было усвоено чревоношению праведной Анны. Здесь приготовлялось не одно простое рождение, но вместе с тем и открытие тайны премудраго совета Божия, от века сокрытой и непроницаемой даже для самих Ангелов. Здесь устроялся нерукотворенный ковчег Божий, уготовлялось живое селение Всевышняго. Отсюда должна была изойти единственная и святейшая Дева, которой, по предречению Пророка (Ис 7,14) предопределялось сделаться Матерью Бога Слова. "Славнейшее таинство — поет Св. Церковь — неведомое Ангелам, великое для человеков и от века сокрытое! Вот целомудренная Анна носит в утробе Богоотроковицу Марию, приготовляемую в селение для Царя всех веков и в обновление рода нашего".

По прошествии днй чревоношения, благовестие Ангела исполнилось — и св. Анна, в 8-й день сентября, родила дочь. Восторг родителей, освободившихся от "поношения безчадства", был невыразим. Явное чудо милости Божией, прежде всего, обратило очи их, полныя слез благодарности, к небу — и Иоаким благоговейно взывал к Всемогущему Богу: "Ты, источивший непокорным людям воду из скалы, благопокорным даруешь из безплодных чресл плод, на радость нам". Анна, в безмолвном восторге, возносяся к небу душею, смиренно помышляла: "Заключающий и отверзающий бездну, возводящий воду на облака и дающий дождь! Ты, Господи, дал мне произрастить пречистый плод от безплоднаго корня". — И Св. Церковь, разделяя восторг праведных Богоотцев взывает вместе с ними всему миру: "сей день Господень! радуйтесь людие!"

Преблагословенная Дева, несмотря на тогдашнюю маловажность некогда знаменитаго дома Давидова, в своем рождестве наследовала высокую славу: род ея, исходя от Авраама и Давида и продолжаясь много веков, заключал в себе имена ветхозаветных патриархов, первосвященников, правителей, вождей и царей Иудейских{7}. Доблести прославленных предков, при самом рождении благодатнаго младенца, уже украшали имя его. Но все эти преимущества, так много ценимые миром, скоро померкли в лучезарном свете той неземной славы, которую Всевышний уготовал новорожденной Деве.

Св. Иоаким, в живейшей благодарности, принес в храм, как мог, жертву Богу; когда же настал пятнадцатый день по рождении младенца, то, по обычаю Иудейскому, новорожденную дочь назвали именем "Мария", данный Ей от Ангела еще прежде зачатия. Св. Младенец был храним и воспитываем со всею нежностию и заботливостию благочестивых родителей и со дня на день видимо укреплялся. Предание говорит, что когда Пресвятой Деве исполнилось шесть месяцев, мать поставила Ее на землю, чтобы испытать: может ли Она стоять, и Преблагословенная, сделав семь шагов, возвратилась в материнския объятия. Тогда св. Анна взяла Ее на руки и сказала: "жив Господь Бог мой! Ты не будешь ходить по земле, доколе я не введу тебя в храм Господень". И устроив особое место в спальне, куда возбранен был вход всему нечистому, Анна избрала непорочных еврейских дочерей, чтобы они ходили за благословенным дитятею ея. При исполнении года Марии, Иоаким сделал большой пир и созвал на него священников, книжников, старейшин и много народа. На этом пире он поднес к священнику дочь свою, и они, благословляя Ее, сказали: "Бог отцев наших! благослови дитя сие и дай ему имя славное и вечное во всех родах!" Присутствующие отвечали: "да будет; Аминь!" После этого он поднес дочь к первосвященникам, которые, также благословив Её, сказали: "Боже Вышний! призри на дитя и благослови его благословением последним, не имеющим преемства". Сама же Анна с радостию взывала при этом: "воспою песнь Господу Богу моему, Он призрел на меня и, отъяв поношение врагов моих, дал мне плод правды, единственный и многоценный пред Ним". И отнеся младенца в спальню, снова вышла к гостям и служить им[3].

По достижении Мариею двухлетняго возраста, св. Иоаким хотел исполнить над благодатною дочерию обет посвящения Ея храму; но св. Анна, как по чувствам нежной матери, так и из боязни, чтобы дитя не соскучилось по доме и не стало бы искать родителей, уговорила супруга отложить это посвящение еще на год. В это время, в благословенном младенце Деве начали уже развиваться те силы ума и сердца, которыя предупредили возраст, и родители стали чаще и чаще внушать Ей, что они родилась вследствие молитв их; что Она посвящена Богу еще до рождения и, как Божие дитя, должна разлучиться с ними и быть у Бога в храме; что Ей там будет гораздо лучше, чем у них и, если Она будет любить Бога и следовать закону Его: то Бог сделает для Нея гораздо более, чем отец и мать! Так св. Иоаким и Анна приготовляли своего младенца к посвящению Богу.

IV.

 ВВОД ВО ХРАМ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

Днесь храм одушевленный святыя славы Христа Бога нашего, едина в женах

благословенная чистая, приводится в храм законный жити во святых, и радуются

с нею Иоаким и Анна духом, и девственнии лицы Господеви поют, псаломски

воспевающе и чтуще Матерь Его.

(Служба 21 Нояб. на вел. веч. ст. 2, на Госп. воззв.)

В Божественном деле нашего спасения все было облачено в тайну, и эта тайна, сокровенная от век и от родов в Боге, благовествованием Св. Духа была возвещена сначала на земле в Церкви Божией, а отсюда уже сделалась известною началам и властям небесным, явив собою многоразличную премудрость Божию. Ангелы и Пророки в недоумении испытывали эту тайну, — но не могли проникнуть ее. Таким сокровенным характером запечатлено было и посвящение Марии на служение Богу, при введении Ея во храм. Она — плод пламенных молитв и долгих ожиданий, дитя некогда царственнаго рода — при достижении лишь трехлетняго возраста, должна была, по обету родителей, оставить кров родной и на чужих руках жить при храме, в подвигах молитвы и труда. Ни естественная привязанность родительскаго сердца, ни страх, внушаемый слабостию возраста и пола, ни тяжесть собственнаго одиночества в летах глубокой старости, — ничто не поколебало решимости Иоакима и Анны. Но что же это? Есть ли это только дар Богу от безплодных родителей за