– Я бы с радостью предложила вам чашечку чая… – (Мужчины с надеждой взглянули на нее.) – Но я даже не знаю, есть ли в доме вода.

– А нам еще трюмы чистить. – Тарни многозначительно взглянул на свою команду.

Ответом ему был дружный стон.

– Что ж, – сказал капитан, обращаясь к Полли, – еще увидимся.

– Спасибо вам… за помощь и за книгу, и…

– Не стоит благодарности. – Тарни от смущения порозовел. – Терпеть не могу, когда дама в беде.

Один из рыбаков многозначительно присвистнул, и капитан тут же обрушился на него:

– Хватит болтать! На выход!

Когда моряки ушли, Полли притащила наверх последние несколько сумок. Достав оттуда простыни, она накрыла ими диван, после чего изучила большую коробку с чистящими средствами, которую вручила ей на прощание Керенса.

«Поскребешь там минут сорок, – сказала она, – и поймешь, что за ужас ты себе уготовила. После чего точно одумаешься, бросишь все и вернешься обратно».

Усмехнувшись, Полли пошла проверить, есть ли в доме вода. Та, к счастью, текла. Да и бойлер натужно зашумел, когда девушка повернула кран для горячей воды. На этом Полли решила пока прерваться, так как после долгой дороги и отчаянных рыданий ей ужасно захотелось есть. Сначала надо перекусить, а потом уже можно браться за уборку.

Поскольку теплее на улице так и не стало, Полли не поленилась надеть шапку и самую теплую из своих курток. Ей ужасно хотелось выпить чашечку горячего кофе, даже несмотря на то, что встреча с рыбаками согрела ее изнутри.

Поднявшись вверх по мощеной дорожке, Полли вышла на улицу, которая могла считаться здесь центральной. Взгляд ее упал на газетный киоск, в котором помимо всего прочего были выставлены ловушки для креветок, лопаты и ведра. Все выглядело каким-то поблекшим и запыленным. Дальше шли бар с рыбацкой сетью у входа, пивной дворик, магазины зеленщика и мясника и скобяная лавка. Ближе к гавани стоял фургон, надпись на котором гласила, что тут продают свежую рыбу. Однако вокруг фургона было пусто – ни продавца, ни покупателей. Рядом Полли увидела маленький магазинчик, в котором торговали всякой всячиной. Она заскочила туда за молоком для кофе и пакетиком супа, который собиралась сварить чуть позже.

По соседству с магазином находилась булочная, витрину которой украшали не слишком аппетитные пончики и свадебный торт, больше похожий на обычный муляж.

Ободренная недавней встречей с приветливыми рыбаками, Полли решила заглянуть внутрь. Раз уж ей предстоит покупать тут хлеб…

Полли обожала хлеб – для нее он всегда был чем-то особенным. Она любила его и в детстве, и когда уже стала взрослой. Даже в ресторан она частенько заглядывала для того, чтобы отведать хлеба. Она любила есть его просто так и в виде тостов, ей нравились французские рогалики и итальянские плетенки, изысканные багеты и самые обычные буханки, ломтики которых успевали впитать в себя сок бекона.

Полли начала печь хлеб еще в колледже, но в полной мере предалась этому занятию лишь после того, как они с Крисом купили квартиру. Все субботы девушка тратила на приготовление теста и выпечку. Так продолжалось до тех пор, пока приблизительно с год назад Крис вдруг не решил, что хлеб для него вреден: у него, мол, аллергия на глютен. Если учесть, что до тридцати четырех лет Крис ел хлеб без всякого ущерба для здоровья, подобное заявление выглядело не слишком убедительным. Но Полли решила не обострять ситуацию и практически отказалась от своего хобби.

Но что же ей съесть сейчас? Пожалуй, что-нибудь из местной кухни… Булочку, там, или лепешку с сыром.

– Здравствуйте! – сказала Полли, переступая через порог.

К пекарям она всегда относилась с искренней симпатией. Еще бы, преданность своему делу заставляла этих людей подниматься ни свет ни заря. Они готовили вкуснейшее тесто, чтобы потом накормить голодных. Девушка считала профессию пекаря одной из самых благородных в мире. Как-то раз, когда они отправились на отдых во Францию, Полли едва не довела Криса до безумия, настаивая на посещении едва ли не каждой местной пекарни, тогда как его больше привлекали винодельни. Полли же хотелось почувствовать разницу между всевозможными видами зерна и местной выпечки.

Сейчас Полли увидела за прилавком пожилую женщину, которая как две капли воды походила на собственную продукцию. Не чувствуй себя Полли слегка не в своей тарелке, это сходство могло бы ее позабавить. Продавщица в своем белом, запачканном мукой фартуке выглядела совершенно круглой. Таким же круглым было и ее лицо, а щеки, похожие на блины, уныло свисали вниз. Длинные с проседью волосы она завязала на затылке в круглый пучок. Ну просто не человек, а огромная булочка. Полли склонна была отнестись к незнакомке с симпатией.

– Что желаете? – поинтересовалась та, бросая скучающий взгляд на часы.

– Секундочку, дайте мне осмотреться, – откликнулась Полли. – Я тут новенькая. А что у вас есть?

Вместо ответа продавщица ткнула пальцем в стену, где висел список, нацарапанный корявым почерком: хлеб в буханках, хлеб в нарезке, пончики с начинкой, тост с сыром, тост с ветчиной, тост с сыром, ветчиной и ананасами (надо же, какая экзотика, подумала Полли), печенье к чаю и пряники. Судя по всему, хлеб здесь был представлен только одного вида. И сколько Полли ни старалась, ей так и не удалось уловить запах свежей выпечки. Напротив, здесь царила какая-то затхлость, исходившая, казалось, от самой женщины за прилавком.

– Тост, пожалуйста, – сказала Полли.

Сэндвич, купленный на заправочной станции, лишь ненадолго утолил чувство голода. Она оглянулась. Присесть было негде, как нечем было и запить еду, не считая запыленных жестянок с фантой.

Женщина что-то пробурчала себе под нос с таким видом, будто делала Полли великое одолжение.

– Что, простите?

– Какой именно тост? – злобно рявкнула продавщица.

– С сыром и ананасом, пожалуйста, – вежливо пояснила Полли, пытаясь понять, чем она могла задеть пожилую даму.

Та тяжко вздохнула и повернулась:

– Пойду включу тостер.

Тостер почернел от долгих лет использования и выглядел немыслимо грязным. Полли уже начала жалеть о том, что вообще все это затеяла. Встреча с дружелюбными рыбаками настроила ее на оптимистичный лад, но теперь она снова упала с небес на землю.

Девушка осторожно осмотрелась. Полкам и шкафам тоже не помешала бы хорошая чистка. Женщина грузно склонилась и извлекла на свет божий уже готовый сэндвич, который и отправила в тостер. Полли чувствовала, что с каждой минутой есть ей хочется все меньше и меньше.

– Знаете, я только что переехала сюда, – объявила она бодрым голосом. Позитивный настрой – вот что требовалось ей сейчас больше всего. – И мне тут нравится. До этого я жила в Плимуте.

– Ясно, – фыркнула собеседница. – Стало быть, вы здесь для того, чтобы взвинтить цены на жилье и понемногу выселить местных?