ведет носом и безошибочно находит именно ту машину, в которой сижу я.

Его жена.

Которую увезли из страны силой.

Бесы! Если не сказать хуже. Я прикусываю нижнюю губу и наблюдаю за тем, как Рауль уверенно движется сюда.

– Кто это? – спрашивает Алиша. – Храбрец.

Самоубийца! Потому что боевые волки, пока еще в человеческом обличье, преграждают ему путь.

– Мой муж, – выдыхаю я со стоном и в ответ на большие глаза Али объясняю: – Да, это Рауль, за которого я вышла замуж.

– Красавчик, – хмыкает волчица, явно издеваясь над моими натянутыми до предела нервами. – У альфы Микаэля хороший вкус на мужчин.

Я давлюсь смешком.

– Уверена, выбирала его жена.

– Она тоже падкая на красивых мужчин?

– Ее идеал – Рамон.

Не знаю, почему я это говорю, почему мы вообще обсуждаем Рауля и Рамона, и Сиенну, которую я зачем-то вспомнила. Он перевернутая страница… Но, кажется, он так не считает, потому что вервольф останавливается в нескольких метрах от автомобиля и приказывает на легорийском:

– Немедленно отпустите мою супругу.

Берн явно не в курсе моей аферы, потому что слегка теряется, но оружие, направленный в грудь Раулю пистолет, не опускает.

– Здесь нет твоей жены, парень.

– Венера моя супруга по законам Вилемии.

Пистолет на месте, и я вижу, как из других автомобилей выходят остальные вервольфы. Высокие, грозные, вооруженные до зубов, и у них численное превосходство.

– Отдайте ее мне, и никто не пострадает.

Мне становится дурно, и вовсе не из-за жары. Судя по взгляду Алиши, она думает о том же. Предки, Рауль же считает, что меня увезли силой. Похитили. И собирается меня спасти! Забрать домой.

Я не придумываю ничего лучше, чем выйти из машины с намерением сказать Раулю, что все хорошо.

– Рауль, я тут по собственной воле.

– Венера, – его взгляд на мгновение становится нежным, – рад, что с тобой все хорошо.

– Да, я в порядке. – Не совсем, но это уже незначительные детали.

Судя по виду главного безопасника, ему моя самодеятельность не нравится, и он готов буквально запихнуть меня обратно в автомобиль.

– Вернись в машину, Венера.

– Все в порядке, – вытягиваю руку вперед, пытаясь успокоить Берна. – Я просто с ним поговорю.

– Венера, ты хочешь сказать, что улетела сама? – переходит Рауль на вилемейский.

– Что? Нет. Рамон меня увез.

– Я так и думал, – сжимает кулаки «муж».

– Это неважно. Теперь мы вместе ищем дочь.

– Я тоже ищу нашу дочь. Я здесь ради нее.

– Нашу? – вскидываю я брови.

– Я признал ее. Ты моя супруга, и это наша дочь.

Только этого мне не хватало!

Я оглядываюсь, на Али и безопасников, мне неловко. Неловко признаваться в своих ошибках. Меня, пожалуй, спасает только то, что я говорю на иностранном языке.

– Рауль, прости, что так получилось. – Я волнуюсь и забываю половину слов, но все-таки объясняю: – Я подтвердила наш брак, потому что считала – мою дочь забрал Волчий Союз. Я манипулировала тобой. Наша свадьба – ошибка. Фикция. Прости, пожалуйста. Я сильно-сильно раскаиваюсь.

Вот, я все сказала, и, по идее, он должен сейчас разозлиться и уйти. Но Рауль не уходит и даже не злится.

– Я знаю, Венера. Я все понял. Но это не отменяет моих чувств и намерений в отношении тебя. Альфа Микаэль подтвердил, что ты теперь моя жена. Ты подтвердила при свидетелях, что ты моя жена. Поэтому я забираю тебя с собой.

Что?!

Напрягаюсь я. Напрягаются абсолютно все. Кроме Рауля.

– Ты не можешь меня забрать, – напоминаю я. – Я ищу свою дочь.

– Я тоже ищу нашу дочь, и найду. У меня есть все ресурсы. Пойдем со мной, Венера.

– Постой. Я не хочу.

Он тяжело вздыхает, и его взгляд разом меняется, становится жестким и серьезным:

– Ты моя жена. Слушайся меня.

То есть, мое мнение снова не учитывается?

«Рамон!» – зову я по нашей несовершенной, хромоногой мыслесвязи. – «Рамон, меня же сейчас увезут!»

Он слышит.

То есть, никакого ответа, я не слышу его голоса, но я каким-то шестым чувством понимаю, улавливаю отклик Рамона, и знаю, что он уже движется сюда. Надо только чуть-чуть потянуть время. Просто тянуть время.

– Рауль, ты ведь здесь не ради меня? У тебя, наверное, дела к Альме.

– Альмы здесь нет. Как и ребенка. В доме только слуги.

Не знаю, чего я ждала. Наверное, подсознательно, тем самым шестым чувством я знала, я чувствовала, что Сары не в доме. Не здесь. Но это не отменяло того, что я надеялась. Надеялась, что найду ее сегодня! А еще это не объясняло…

– Откуда?..

– Я был здесь вчера.

– Тогда что ты тут делаешь сегодня?

Нехорошее такое чувство ледяным прикосновением скользит по спине ощущением ловушки.

– Я же сказал, что приехал за тобой. Это единственное место, которое выдала Сураза. Я знал, что сюда прилетит Рамон, а значит, он привезет тебя с собой. Пойдем со мной.

Он протягивает мне руку, но между нами становится Берн.

– Она никуда не идет.

Это даже не ловушка, отчетливо пахнет жареным, пусть даже это всего лишь метафора. Потому что из новых машин выходят остальные вервольфы. Уверена, волки Хантера умелые бойцы, некоторые из них, как и мой друг, участвовали в легендарных Волчьих боях. Даже численное превосходство им не страшно. Но я точно не хочу, чтобы из-за меня проливалась кровь. Не имеет значения, легорийцев или вилемейцев.

– Она моя жена. Если вы не отпустите ее по-хорошему, будет по-плохому.

То есть, мое мнение для него вообще по боку?!

– Не надо по-плохому. – Лучше бы Али сидеть в машине, но она выходит и становится рядом со мной. – Почему бы не дождаться моего супруга, Хантера Прайера, старейшины Легории? Решить все мирно.

Потому что я читаю ответ на заострившемся лице Рауля. Он не хочет дожидаться Хантера и Рамона. Он хочет забрать меня, отвоевать себе.

Берн готов к атаке «моего мужа», а вот я – нет. Я отшатываюсь, и Алиша рывком запихивает меня в машину, жмет на блокировку дверей. К счастью, никто не стреляет, но это, пожалуй, единственный плюс. В остальном, две группы вервольфов схлестываются в ожесточенной схватке. Одни расправляются друг с другом врукопашную, другие на ходу трансформируются в опасных хищников, что вонзаются друг в друга зубами. Еще немного, и они порвут друг друга в клочья.

Меня начинает трясти, даже успокаивающие поглаживания Алиши по спине не срабатывают. Что-то во мне изменилось после родов: мне дико страшно и хочется крепко зажмуриться. Я не хочу на это смотреть, и не смотреть не могу. Особенно, когда Рауль ударяет Берном о бок машины. Я вскидываю