— Обязательно развяжем, — засмеялся десятник, — Только сначала позаботимся о твоих удобствах.

Он не обманул. Путы Игорю разрезали через десять-пятнадцать минут, но только после того, как мрачный крупный раб приковал его цепью за ногу к оси одной из телег.

— Вот и отдыхай пока, — Густ, подойдя к расстроенному Игорю, сидевшему возле колеса, сильно пнул его по ноге.

Только в том месте, куда этот придурок наносил удар, ноги попаданца не оказалось — тот разгадал намерения Густа, как только он их задумал. По роже его прочитал, как раскрытую книгу.

Убрав одну свою нижнюю конечность, Игорь сделал круговое движение второй, за лодыжку которой был прикован, и захватил цепью ногу доставалы. Дальше уже всё было совсем просто — попаданец резко увёл ноги, вновь, как и на злополучной поляне, уронив Густа на землю. Только в этот раз одним борцовским приёмом Игорь не ограничился, сильно пробив правой рукой тому в печень.

Он бы мог убить козла, но рассудка терять не стал и лишь сделал врагу больно. Очень.

На вопли придурка сбежался весь лагерь. Напарник Густа по конвоированию Игоря, пока десятник держал у горла попаданца острие меча, помог завывающему товарищу распутать цепь и отволок его в сторону.

Тут подбежали двое из трёх охранников лагеря и принялись избивать Игоря тупыми концами копий.

Было очень больно. В этот раз заклинания парализации на него никто не накладывал — нет сейчас тут магов — и пришлось терпеть боль по настоящему. Попаданец старался не кричать, но сдержать стонов при особенно сильных ударах не смог.

— Хватит! Файз, Эмин! Отойдите от него, — громко скомандовал десятник, — А тебе, Густ, поделом. Иноземец, — обратился он к попаданцу, — Ещё раз что-нибудь подобное сделаешь, приколю. Перед бароном отвечу. А вы что тут толпитесь бездельники?! — заорал он на рабов, сбежавшихся, чтобы с удовольствием посмотреть на бесплатное представление, — Быстро делом занялись, если не хотите порки.

Разогнав всех от телеги, к которой был прикован Игорь, десятник и сам ушёл, напоследок погрозив попаданцу похлопыванием рукой по ножнам своего меча.

— С обедом не опаздывай! — крикнул ему вдогонку Игорь и хрипло засмеялся.

Смех отозвался болью во всех отбитых частях тела. Саднили и те ушибы, что он получил только что, и те, что ему нанесли, когда его организм на пять-семь минут был обездвижен магией.

Кстати, у Игоря сложилось впечатление, что наносимые удары значительно сокращают время действия заклинания на тело. Так что, те его уколы ножом своей руки, которые он сделал при первом знакомстве с этим гадским заклинанием, похоже тогда его спасли.

— Господин Итом приказал вам принести, — молодая девушка-рабыня, примерно ровесница попаданца, с опаской подойдя к нему на расстояние не ближе трёх шагов, положила на землю тряпичный узелок и поставила рядом небольшой глиняный кувшин, — Здесь из пайка дружинников.

Значит, вооружённые люди барона — это и в самом деле не егеря, не слуги, а его воины. Честно говоря, Игорь представлял себе средневековых дружинников несколько по иному — в кольчугах, металлических шлемах, со щитами. А тут, какие-то куртки из грубой кожи, а головы вообще ничем не покрыты. Или только в военных походах надевают броню?

— Спасибо, красавица, — улыбнулся он рабыне, кажется, напугав ту ещё больше.

Она развернулась и ушла таким быстрым шагом, что можно даже назвать его бегством.

Игорь чуть прополз и забрал себе щедрое угощение десятника. Итом? Наверное, неплохой мужик. Или радуется взбучке, полученной Густом?

Как ни странно, не смотря на ломоту во всём теле, аппетит у попаданца не пропал, а даже, наоборот, разыгрался. Хотя, понять это можно — позавтракал он с Кольтом давно, и после этого совершил длинную прогулку-пробежку по свежему воздуху девственного леса.

В кувшине оказалось кисловатое не креплёное вино, а в узелке — чёрствый хлеб, кусок, судя по запаху, козьего сыра, вяленое мясо и луковица.

— Ну что ж, приятного аппетита.

Попаданец принялся есть и размышлять. А подумать ему было о чём.

Пока Игорь через силу насыщался принесённой едой — ни избитое тело, ни убогость угощения аппетита не добавляли — в голове постепенно появлялось понимание, что он влип в неприятную ситуацию. Даже тех куцых знаний, которые он приобрёл от общения с Кольтом, и услышанных реплик захвтивших его людей хватало, чтобы примерно оценить обстановку.

Попал он в руки барона, а, поскольку, этот феодал охотился со своим другом и, похоже, с женой и дочерью в принадлежащих Ливорскому королю Сонных дебрях, значит он имеет на это право, то есть является непосредственным вассалом короны.

Тёмно-красные татуировки, которые виднелись у него на руках и из-под воротника на шее, и то, как он ловко обездвижил Игоря магией, говорят о том, что барон является иск-магом, то есть не одарённым с рождения — таких, по словам Кольта, днём с огнём не сыщешь — а за огромные деньги купившим себе в одном из храмов — Порядка или Хаоса — инициацию и какое-то количество магических умений.

В общем-то, это пока все выводы, которые Игорь мог сделать. Для большего ему просто не хватало информации.

Насчёт себя любимого попаданец придумал легенду ещё после первых двух недель общения со своим молодым другом. Игорь решил выдавать себя за жителя Лапандии — другого материка. Шальную мысль, кому-то рассказать правду, пришлось отбросить, как невозможную. Ему бы не поверили, посчитав лжецом. Тут есть своё понимание устройства мира, и вступать с этими взглядами в бой, означало очень быстрый конфликт со жрецами Храмов, который для иномирянина мог закончиться исключительно плохо.

Гости из Лапандии на материке Раухан и конкретно в Ливорском королевстве встречались, но крайне редко. Кольт, за всю свою короткую сознательную жизнь, встречал только одного, останавливавшегося в трактире его дяди четыре года назад. Да и мало ли на том материке государств?

Нет, идея выдать себя за жертву кораблекрушения — Сонные дебри, если идти через них на запад караваном восьмину, достигали океана — была наиболее оптимальной. Не придерёшься. Вот только, как объяснить, чем он питался, не имея при себе денег? Всё же браконьерил? Да, уж. Признаться даже в незаконном выкапывании репы — это гарантированное наказание плетьми, а не законная рыбная ловля или охота — прямой путь к увечью или смерти.

Оптимизм Игоря по поводу отсутствия при нём компрометирующих улик основательно увял, когда он рассудил, что местные люди, хоть и не знают законов Кулона, но точно не дураки, и предназначение блёсен сразу же поймут. А допросы здесь проводят — Кольт понарассказывал — ничуть не добрее, чем в земном средневековье.

Несмотря на относительную молодость, в свои двадцать два года сержанту Егорову пришлось побывать во многих передрягах, но вот сидеть на цепи ему ещё не доводилось.