— Прежде чем скрыться, они подожгли труп, — объяснил он. — Термитной гранатой. У нас осталась только кучка обгорелых кусков металла и несколько биологических следов — в Интерполе ничего нет.

Брэдли махнул компьютером:

— Вот фото киллера.

Анна взглянула на зернистое, размытое изображение глазами другого человека. Светлые волосы, жесткий, безжалостный взгляд; наемник, убивший Мэтта Райана, был снят вполоборота.

Внезапно она вернулась туда, снова скорчилась на тротуаре, обливаясь кровью, раздираемая мучительной болью. Снова она ждала смерти. По телу ее прошла дрожь.

— Почему… Почему он не убил меня?

Темпл сжал ее руку:

— Скорее всего, вам просто повезло. Полиция из Джорджтаунского участка прибыла примерно через десять секунд. Наверное, наш блондин подумал, что вы все равно не выживете после такой раны, и решил не тратить время.

— Но Скайлер он тоже не убил, — сказала она. — Мэтта, Бирна, всех остальных, даже того парня, с которым встречалась сенатор, — Дански… Они убили всех, кроме нее. Если это были триады, какого черта на них нашло?

— Это было предупреждение, — объяснил Брэдли. — "Красная стрела" припугнула Скайлер, чтобы та притормозила охоту на жнецов в Южной Калифорнии. Они хотели показать ей, что могут до нее добраться, где бы она ни была, кто бы ее ни защищал… — Он смолк, провел ладонью по волосам. — Мы в полном дерьме. Эти люди выставили нас посмешищем. Даже Скайлер отказалась от наших услуг.

— А как же иначе! Это же Вашингтон, — раздраженно фыркнул Темпл, как будто это слово объясняло все.

— Нет,— покачала головой Анна. Она положила руки на простыню и попыталась собраться с мыслями, попыталась отгородиться от боли, грызущей ее изнутри, боли, от которой хотелось выть, и заставила себя мыслить как федеральный агент, а не как женщина, на глазах у которой безжалостно застрелили близкого друга. — Вы видели лицо этого подонка. У него кожа белее моей. Я занималась делом триады фальшивомонетчиков Во Шинь Во в Детройте в двадцать первом году. Эти парни не нанимают посторонних, чтобы посылать сообщения, и "Красная стрела" работает точно так же.

— Вы не можете быть в этом уверены, агент Келсо.— Брэдли пристально смотрел ей в лицо. — Нескольких сотрудников Скайлер уже застрелили там, в Лос-Анджелесе,— "Красная стрела". Теперь они решили взяться за сенатора.

Она увидела, как напряглось ее лицо.

Кровавые события снова разворачивались перед ее мысленным взором, и Анна поморщилась.

— Он застрелил Дански, — сказала она. — Зачем ему было делать это? Этот человек был не вооружен, не представлял угрозы, в отличие от нас. Но киллер вернулся и прикончил его. Он ликвидировал его.

Брэдли помолчал несколько мгновений.

— Мы уже допрашиваем сотрудников "Кадена".

Темпл кивнул:

— Похоже, кто-то разворошил осиное гнездо…

Брэдли продолжал:

— Гарретт Дански встречался с сенатором Скайлер, чтобы обсудить кое-какие детали… — Он смолк и снова взглянул на свой компьютер. Анна успела разглядеть какие-то заметки, в глаза ей бросились слова "ООН" и "слухи". Прежде чем она успела что-нибудь прочесть, он отвел взгляд. — По-видимому, корпорация "Каден" озабочена некоторыми разговорами в ООН. Что-то насчет регулирования производства имплантов для биомодификации. Ничего особенного. Не думаю, чтобы китайские головорезы интересовались подобными вещами. В данный момент у нас нет оснований предполагать, что смерть Дански не была случайностью.

— Дело в том, — заговорил Темпл, — что нам придется еще как следует поработать, чтобы в этом разобраться. И то, что вы остались живы, очень важно для нас, Анна. Я привел пару агентов, они готовы выслушать вас, если вы в состоянии давать показания. Чем больше вы расскажете, тем быстрее мы сможем поймать этих парней. Договорились? — Он ободряюще улыбнулся ей.

Анна попыталась улыбнуться в ответ, но ее душили рыдания. Возможно, если бы ей не удалили глаза, она заплакала бы прямо перед этими людьми. Она ненавидела себя за эту слабость, за то, что с таким трудом контролирует эмоции — гнев, ярость, горе, отчаяние, захлестнувшие ее, словно беззвучная буря.

Мэтт Райан погиб. Единственный во всем мире человек, которому она доверяла, человек, который спас ей жизнь. Человек, который дал ей второй шанс. Он умер, и Анна не смогла это предотвратить. Рука ее непроизвольно потянулась к тому месту, где должен был находиться карман пиджака с медной монетой, но пиджака не было, и пальцы смяли простыню. Она подумала о телефонном звонке, который сделала в вечер перед покушением. Мэтт всегда был готов помочь ей и ничего не просил взамен.

— Секретная служба не позволит им уйти безнаказанными, агент Келсо, — сказал Брэдли. — Мы найдем этих людей.

Она судорожно вздохнула и медленно кивнула:

— Да, сэр. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь расследованию.

— Отлично…— Брэдли наклонился, чтобы вытащить провод из гнезда, но она остановила его:

— Прежде чем вы уйдете, могу я… Вы не одолжите мне сотовый? Мне нужно поговорить с Дженнифер Райан. Я должна сама сообщить ей.

Темпл протянул ей свой телефон:

— Давайте. Не торопитесь.

Когда Анна снова осталась одна, в темноте, она произнесла номер домашнего телефона Райана и молча слушала гудки.

В душе у нее из гнева и боли начало формироваться нечто твердое, холодное, словно черный алмаз.

Станция "Ноябрь", Новый Южный Уэльс, Австралия

В сознании его сохранились лишь обрывки воспоминаний о том, что произошло между взрывом беспилотного самолета-робота и пробуждением в полевом госпитале спецназа к югу от границы.

Он помнил, как утонул или почти утонул. Рыжевато-бурая жижа отравленного ручья обволакивала его, словно антишоковая пена. Он помнил кошмарный треск очередей, разрывавших на части тело Сэма Дуарте,— это казнил его какой-то автономный робот-охотник. И еще он помнил тень, гигантскую тень, которая вошла в ручей и вытащила его на камни. Голоса, говорившие на языках, которых он не понимал.

Саксон провел в госпитале много часов, — по крайней мере, так ему казалось. Дни и ночи сливались воедино. Он потерял счет времени. Он смутно понимал, что его пичкают лекарствами. Врачи говорили о сильных ожогах, о повреждении киберконечностей при падении в реку. Искусственные ноги "Гермес" были прострелены и превратились в бесполезные куски металла; внутренние импланты были повреждены — оптика, ускоритель рефлексов, связь и прочее. Уже не говоря о его плоти, о его человеческой плоти.

Однако все это казалось далеким и незначительным, словно происходило с кем-то другим. Когда Саксон засыпал — если это можно было назвать сном, — ему являлись призраки.

Сэм, Кано, остальные члены Шестой группы — они наблюдали за ним. Они ничего не говорили, не бранили его, не плакали. Иногда они приходили целыми и невредимыми, не было крови, блестели треугольники брони гибких черных жилетов, золотые щитки шлемов были подняты, словно наемники явились с парада. Иногда они снились ему в виде обугленных трупов, кусков красной и черной плоти на обгоревших костях.