Исчезли утренние скребущие звуки лапок на карнизе, воркование и голубиные ухаживания, как исчезла и я маленькая.

У бабушки

Моя бабушка Катя была самым близким мне человеком в детстве.

К бабушке с дедушкой мы ездили почти каждые выходные. Быть с ними — рай. Это было самое защищенное от жизненных невзгод место, где нас любили и ласкали.

Они жили в Космическом микрорайоне, по-простому «Космос». От нашего дома на троллейбусе № 14 или 15. № 3 довозил до кинотеатра «Космос», и надо было довольно много идти пешком, если ждать другой троллейбус было невмоготу. Иногда я так делала.

Даже от остановки 14-го надо было пройти через дворы или по главной улице мимо магазинов около километра.

Дорога всё время проходила в радостном предвкушении встречи.

Квартира была на втором этаже. Я взлетала по лестнице и звонила в дверь. Бабушка спрашивала из-за двери:

— Кто?

— Это Я!

Дверь открывалась. Бабушка всплескивала руками, и я падала ей в объятия.

— Мои ласточки прилетели, — говорила она.

В маленькой прихожей мы оставляли обувь, которую дедушка неизменно начищал до ухода.

Квартирка была малюсенькая, хрущевка вся одним коридорчиком. Справа кухня и туалет с ванной (смежный), прямо гостиная, за ней спальня.

В гостиной стояло раскладное кресло, которое при надобности превращалось в кровать, стол с шестью стульями, у которого добавлялась панель для расширения посредине. Стол раскладывали для гостей. И диван— тоже раскладной, на нем спали мы. Он стоял возле стены, смежной с кухней. Вдоль стены напротив стоял буфет для посуды. Направо — окна и дверь на балкон, телевизор.

На стене напротив телевизора висела репродукция картины «Грачи прилетели» Саврасова. Отчетливо вижу эту темную картину в контрасте с красной обивкой дивана и стульев.

Слева от стола, в кресле сидит бабушка и говорит по телефону. Возле телефона — телефонная книжечка, записанная аккуратным дедушкиным почерком. У бабушки была феноменальная память. Когда она совсем ослепла и не могла сверяться с книжечкой, она помнила все телефоны наизусть.

Последней комнаткой была спальня. Туда втискивались двуспальная кровать, письменный стол и платяной шкаф.

Элементом будуара был крохотный столик в левом углу возле двери в кладовку, на котором лежала бабушкина накладная коса со шпильками.

В нашем доме не было даже такого маленького пространства, посвященного красоте. Меня потрясало в детстве, что косу можно было купить и носить, а не растить и мучиться. Тогда была мода на накладные волосы. Длинных волос не было ни у одной женщины в семье. Эта одна накладная коса прокладывала для меня дорогу в женственность и в «можность» в случае, если, например, не случится своих густых и длинных волос.

Бабушка носила гладко зачесанные назад волосы и косу, выложенную элегантной улиткой на затылке. Мне очень нравилась бабушкина коса. В ней было что-то от драгоценности, так как ее нельзя было трогать. Или трогать очень осторожно. Коса было толстая, волосы густые, золотисто-русые. Бабушка выглядела как королева в короне.

Когда бабушка состарилась, она перестала красить волосы и отказалась от косы. Коса была тяжелая, и голову тянуло назад, напрягало шею. Новая бабушкина прическа напоминала одуванчик — волосы были легкие, как белый пушок. Но даже без косы, голова в пушке смотрелась по-королевски.

При всей миниатюрности квартиры в ней было три кладовочки. В кладовке в прихожей висели зимние пальто и шубы и другая верхняя одежда. В кладовке в гостиной жила швейная машинка, принадлежности для шитья, постельное белье, подушки для дивана (для нашей ночевки) и старые фотографии, которые я обожала рассматривать. Последняя кладовка была почти секретным домиком. Там с дедушкиной аккуратностью были сложены все остальные хозяйственные и не только вещи. Дверь была спрятана за шкафом, как потайная.

Однажды к бабушке в дом постучалась невеста в свадебном платье с дружками. На свадьбах предполагались игры, и невесту надо было спрятать. Бабушка завела невесту в пышном платье в тайную кладовку, и платье едва ли поместилось в тесном пространстве. Жених пришел ее искать, но не нашел. Пришлось ему платить хороший выкуп за невесту. Кладовка сработала замечательно, и бабушке с дедушкой подарили бутылку шампанского.

Для меня эта кладовка была порталом в другой мир, почти домиком на дереве. Я любила там сидеть на табуретке и читать книжку или просто слушать пространство.

Когда была совсем маленькой, меня приводило в восторг то, что у бабушки был почти игрушечный веничек, прямо для моих маленьких ручек. Он хранился в первой кладовке. Иногда казалось, что некоторые вещи прямо сделаны для меня, и это был тот случай.

Веники были самодельные, их можно было купить на базаре. Приходя к бабушке, я принималась мести прихожую, как взрослая. Бабушка меня нахваливала, а я гордилась и чувствовала причастность к большому процессу взрослой жизни.

Обычно мы приходили к бабушке без каких-то планов. Все домашние задания, даже скрипка, оставались дома. У бабушки мы отдыхали и расслаблялись, наслаждались свободой и любовью.

В нашем доме никогда не было конфет. Если появлялись подаренные красивые коробки, они тут же шли на презенты. А у бабушки с дедушкой на буфете всегда стояла хрустальная вазочка с дюшесками или барбарисками. Проще нет конфет, но они работали.

Вкусив конфетной сладости, мы получали карманные деньги на аттракционы — 10 копеек на один заход, 20 — на два, по пятаку за раз с человека. За стадионом, недалеко от бабушкиного дома, был парк аттракционов с лодочками. Они были нашими любимыми качелями. Деньги на развлечения были непозволительной роскошью в детстве, только бабушка с дедушкой нам доставляли такое удовольствие.

Нагулявшись и накатавшись, мы возвращались назад к бабушке, на кухню. Она готовила очень вкусно и, что еще более ценно, уделяла нам максимум внимания. У нее были необычные болгарские глиняные тарелочки, красивые ложечки и чашечки. Всегда было вкусное домашнее варенье. У нее оно не исчезало с такой быстротой, как у нас дома. Бабушка варила борщ со специей хмели-сунели, и он был невероятно ароматен.

Много делала блюд из рыбы, так как дедушка регулярно рыбачил. Жареная рыба была почти всегда. На боках целой рыбешки бабушка делала насечки, чтобы разрезать мелкие косточки, и рыбки становились полосатые, как зебры. Еще и в клеточку — такая была фактура дна сковородки.

Бабушка с детства очень любила молоко. Она выросла в частном доме, и у них была корова. Потому постоянно покупала молоко и кипятила его в кастрюльке. У нее был специальный «дворник», чтобы молоко не убегало. Это был такой плоский диск, который начинал брякать по дну кастрюли, когда молоко подходило к точке закипания. После