рукавами висел на мне наперекосяк, а в руках вместо женской сумочки шуршал полиэтиленовый пакетик с заклеенными скотчем ручками. Бомжом я, конечно, не выглядела, но образ сильно экономящей особы мне создать удалось, и Александр никак не мог соотнести мой внешний вид с теми миллионами, которые у меня якобы завалялись. Надеюсь, у директора сложится такое же впечатление, и они оба всю беседу будут мучиться, есть ли у меня на самом деле деньги или нет.

– Вы Ифигения? – уточнил Александр, явно не веря в то, что клиентка, обещавшая принести миллионы, выглядит настолько убогонько.

– Ещё с утра была ею, – бодро отвечала я, – но пока доехала до вашего центра немного помялась, уж извините. Пойдемте? Где у вас переговорная?

Мы прошли по довольно узкому коридору, одна сторона которого была увешана всяческими дипломами и грамотами в тяжёлых золотых резных рамках. Вдоль другой стоял стеклянный шкаф, в котором громоздились разнокалиберные кубки и награды. Александр преодолел шок от моего внешнего вида и вошёл в привычную роль продавца, перечисляя регалии, мимо которых мы проходили. Наконец мы дошли до переговорной.

Оформление переговорной можно было охарактеризовать одним словом – богато. Все кричало потенциальному клиенту о прекрасно идущих делах в компании: массивный стол из красного дерева, окантованный золотом, книжный шкаф, тоже из красного дерева, с исключительно дорогими подарочными экземплярами книг, тяжёлые кожаные диваны и кресла, картины в золотых рамах, мельхиоровый письменный набор на столе. В переговорной меня уже поджидал директор, который выглядел под стать интерьеру. Дорогой костюм, сшитый на заказ, платиновая печатка на мизинце, запонки с бриллиантовой россыпью и дорогущие часы на пол-запястья.

Александр представил нас друг другу. Директора звали Станислав Забейконь, и я была неимоверна рада тому, какое впечатление произвёл мой внешний вид на лощёного Станислава. Он даже не попытался скрыть разочарования: прождал почти три часа, чтобы увидеть перед собой полу-бомжеватую клиентку.

– Вы Ифигения с несколькими миллионами? – довольно бесцеремонно обратился ко мне Станислав.

– А Вы, я так понимаю, директор Станислав, который хочет у меня эти миллионы изъять? Под высокие проценты? – с милой улыбкой ответила я и доброжелательно продолжила: – Давайте, рассказывайте о своей акции. Я вся в нетерпении. Для начала я планирую инвестировать шесть миллионов, наличными.

Услышав о готовности инвестировать довольно большую сумму, да ещё и принести эти деньги наличными, Станислав расплылся в улыбке.

– Ифигения, часто ли вы мечтаете о том, чтобы просыпаться от тёплых лучей утреннего солнца, нежно касающихся вашей кожи, где-нибудь на берегу океана в бунгало эксклюзивного отеля? Только представьте себе: завтрак в постель, после вы спускаетесь к океану, ступаете в тёплую воду кристальной чистоты, а едва ощутимый бриз нежно ласкает ваши волосы. Это рай на земле. Именно такую жизнь ведут многие наши клиенты по акции «Наивысшее ценностное преимущество для наших самых перспективных клиентов». И они абсолютно счастливы. Смотрите на их радостные лица.

Станислав повернул ко мне экран своего ноутбука, где слайды с фотографиями радостно улыбающихся людей на фоне бесконечных пальм, бассейнов и баров быстро сменяли друг друга. Интересное начало продажи инвестиционного продукта, подумала я. Почему они сразу пытаются переключить моё внимание с деталей своей акции на нечто романтическое? В акции явно какой-то подвох. Надо узнать какой.

– Хотите так же? – сладким голосом чуть ли не с придыханием спросил меня Станислав.

В это время у меня запищал телефон, в котором я поставила будильник ровно на десять минут после начала встречи.

– Извините, – сказала я, спешно доставая допотопный кнопочный телефон из своего полиэтиленового пакетика, – это очень важный для меня звонок. Сейчас вернусь.

Я вышла в коридор, закрыла за собой дверь и начала бубнить под нос, имитируя разговор по телефону. Через пять минут я вернулась в переговорную с очень озабоченным видом.

– К сожалению, вынуждена прервать нашу встречу. Совершенно неотложные дела. Можем продолжить завтра. Давайте я подъеду в это же время. А пока вы можете дать мне ваш инвестиционный договор, я передам его на изучение своему юристу.

Просьба посмотреть договор вызвала явное замешательство. В результате невразумительных и сбивчивых объяснений я поняла, что готовых документов у них нет, с каждым клиентом составляется индивидуальный договор, причем он является настолько конфиденциальным, что заранее его никто кроме подписантов посмотреть не может.

Я вышла из офиса «Попандополус Инвест» в раздумьях. Как правило, алгоритм моих действий с телефонными спамерами простой: я назначаю несколько встреч и их динамлю. После этого мне начинают названивать с претензиями, которые я спокойно выслушиваю, и дальше выкатываю свою: перестаньте звонить со своими дурацкими рекламными предложениями. Я прекрасно знаю, что по доброй воле телефонные спамеры никогда не удалят мой номер из базы. Поэтому я придумала такой замечательный способ их проучить. И им урок, и мне весело. Все равно, Геры нет, а мне нужно как-то развлекаться. И главное, я добиваюсь своего – мне больше не звонят.

В ситуации же с «Попандополус Инвест» есть свой нюанс. Меня заинтересовала суть схемы, которую они предлагают. То, что это финансовая махинация, совершенно очевидно. Интересно, какая именно. Вдруг, что-то новенькое, о чём я ещё не знаю. Поэтому я приняла решение встретиться с ними ещё раз, почитать договор, настолько секретный, что его даже нельзя выносить за пределы офиса. А проучить их я всегда успею.

Везде мошенники

Второй день на работе я начала, как и все офисные сотрудники, с проверки почты. В почте было одно новое письмо от Николая Анатольевича со ссылкой на корпоративный фильм. Мне предлагалось внимательнейшим образом ознакомиться с ним, ибо его содержание поможет при сдаче экзамена на знание корпоративной культуры банка. Ещё в расписании у меня на пол-одиннадцатого значилась какая-то встреча в кабинете некоего Бондаренко Д.С.

– Господа, кто такой Бондаренко Д.С.? И где его кабинет? – спросила я у коллег по комнате. – У меня с ним встреча через 10 минут, не знаю, куда идти.

– Ну вы даёте! – из шести человек, сидевших в комнате, ко мне повернулся только один парень. – Это ж наш самый главный. Дмитрий Семёнович. Председателем правления, наверное, теперь назначит себя вместо Дины Валерьевны. Разве не он вас пригласил? Он нам ТАКОЕ письмо про вас разослал. Типа, вы крутая.

– Точно, он, – сказала я и даже покраснела. – Утреннее помутнение рассудка случилось, не распознала имени своего начальства. А где оно сидит?

– На втором этаже. От ресепшена налево, мимо сейфа, за сейфом сразу направо, мимо кабинета отдела кадров, потом ещё раз направо, сразу за туалетом налево и вуаля – перед вашим носом дверь кабинета