– Абсолютно точно.

Джордж стиснул зубы. В свои двадцать пять лет его сестра уверенно шествовала к участи старой девы и, похоже, смирилась с ней. Она никогда дважды не танцевала с тем же партнером, никак не поощряла джентльменов к визитам. С момента разрыва своей помолвки она фактически не обнадежила ни одного из ухажеров.

– Тогда зачем вообще говорить об этом? – наконец спросил он.

– Да это просто наблюдение. Но согласись, в юности мужчинам позволено очень многое.

– Ты опять читала писанину этой ведьмы.

У Генриетты дрогнули уголки губ.

– Мисс Уолстонкрафт? А если и так?

– Люди сочтут тебя синим чулком.

– А если я такая и есть? – Она небрежно махнула рукой. – Какая разница, если я уже приняла решение. Я не собираюсь выходить замуж.

– Не собираешься замуж? – Джордж открыт рот, закрыт его, снова открыт, но тут ему пришло в голову, что он похож на золотую рыбку.

Сестра ответила ему холодным взглядом.

– Хочешь высказать свое мнение? Тогда будь осторожен, иначе я сумею доказать, что ты лицемеришь.

Джордж прекрасно знал, что младшая сестра остра на язык и сообразительна, но ему вовсе не нравилось, когда эта бойкость обращалась против него и даже одерживала над ним верх.

– Матушке следует запретить тебе чтение. Ты становишься слишком умна, а это не доведет тебя до добра.

– Если тебе позволено красоваться в роли холостяка, не вижу, почему бы мне не последовать твоему примеру. – И она решительно кивнула головой, словно желая поставить точку в споре.

– Хенни, пожалей своего брата! Если матушка что-то пронюхает, она совсем потеряет покой.

Генриетта ответила ему жестким взглядом.

– Вот ты должен вступить в брак и продолжить род, а я стану просто вместилищем семени какого-то мужчины.

Обдумывая эти слова, Джордж осторожно выдохнул. «Вместилище семени». Надо же. И это его сестра.

– О Боже, Генриетта, только послушай, что ты такое говоришь!

– Но ты ведь не станешь отрицать, что это правда?

– И что… что ты собираешься делать? Чем занять свою жизнь?

– Думаю, что смогу найти массу занятий. – Она ухватила себя за подбородок. – Даже могу сама зарабатывать себе на жизнь. Я слышала, что леди Апперли подыскивает себе наемную компаньонку.

– Наемная компаньонка? Я этого не допущу. Как глава семьи я это запрещаю. Наемная компаньонка! Как будто мы не можем прожить без твоих денег.

Генриетта затихла. Ее лицо побледнело, только на щеках горели красные пятна. Недобрый знак.

– И что дальше? Заставишь меня выйти за первого встречного? Нет. Нет, пока ты сам не женишься, ты не вынудишь меня ступить на этот путь. Это справедливо. Ты не можешь этого отрицать.

– Хочешь сказать, что, как только я найду невесту, ты прекратишь эти глупости? – возмущенно выдохнул он.

Сестра улыбнулась – озорно и насмешливо. У Джорджа мурашки побежали по спине от этой улыбки. Точно так же он чувствовал себя, когда узнал, что его друг Саммерсби попал в смертельную ловушку, и вот чем все кончилось. Саммерсби застрелился.

– Ну, учитывая твое упрямство, я чувствую, что ничего не теряю при такой перспективе, – ответила сестра.

– Перспективы? – раздался еще один голос. – Я бы сказал, что перспективы чудесны. А вы как полагаете?

Джордж обернулся. К ним приближался мужчина, точнее сказать, истинный денди – безупречно жесткий воротничок, замысловатый узел галстука, искусно взъерошенные волосы. Безусловно, его лакей потратил немало времени, чтобы достичь такого эффекта.

Джордж порылся в памяти, но не обнаружил этого парня в списках своих приятелей. Если когда-нибудь они и встречались за карточным столом, то, видимо, Джордж был слишком занят игрой и не запомнил его имени.

Сияя, незнакомец остановился перед Генриеттой, и его улыбка стала еще шире.

– Я бы сказал, что перспективы с каждым мгновением становятся все светлее.

Генриетта ответила ему ледяным взглядом. Привычка обескураживать нежелательных кавалеров сделала его весьма выразительным.

– Разве мы знакомы?

– Смею сказать, что это упущение я как раз собираюсь исправить. – Он с надеждой посмотрел на Джорджа, в то время как сестра смотрела на него без всякого выражения.

Джордж позволил себе слегка усмехнуться. Сестра наверняка сочтет эту усмешку маленькой местью. В конце концов, она заслужила это своими разговорами о браке.

– Моя сестра, мисс Генриетта Аппертон.

И, не сообщая ничего о мужчине, Джордж исполнил такой сложный, такой изысканный поклон, что могло показаться, будто они находятся в бальном зале, а не у пыльного входа для слуг. Генриетте даже пришлось попятиться, чтобы дать ему место. Поклон занял какое-то время, и незнакомец воспользовался им:

– Реджинальд Лич, к вашим услугам.

Слава Богу, у него хватило сообразительности представиться и тем избавить Джорджа от неизбежной неловкости. Однако они и в самом деле были незнакомы.

Трезвый или пьяный, Джордж никогда бы не забыт такое забавное имя.

Генриетта слегка поклонилась, впрочем, достаточно вежливо, тем не менее брат успел заметить, как насмешливо дернулся уголок ее губ.

– Но как могло случиться, – продолжал Лич, – что я не имел возможности познакомиться с вами раньше?

– Не могу сказать, сэр, но я мало бываю в обществе. – Голос Генриетты звучал вполне любезно, однако тепла в нем не было.

– Мало бываете в обществе? Бог мой, какая потеря для нас. Надо срочно это исправить. – И он предложил Генриетте руку, а когда та не приняла ее, невозмутимо продолжил: – Я мог бы представить вас множеству молодых леди и джентльменов. Говорят, многие из них сейчас здесь, начиная с маркиза Энфилда и графа Хайгейта и заканчивая мисс Пруденс Уэнтворт. Я даже слышал, что леди Апперли решилась покинуть свое поместье, чтобы присутствовать здесь. Неслыханное событие.

– О да, – отозвался Джордж. – Скажите, а вы не слышали разговоров о том, что Гектор Пауэр тоже собирается приехать?

Лич наконец оторвал взгляд от Генриетты.

– Бог мой, конечно же, нет. Ему пришлось покинуть страну. Из-за кредиторов. Возможно, ему повезло, и он сумел прихватить с собой смену белья, но ни одного лакея. Бедняга! – Лич для убедительности мотнул головой. – Да, бедняга!

Черт, Джордж потерял еще один шанс выиграть хоть какие-то деньги. Пауэр был известен тем, что, хлебнув бренди, терял голову за игрой и проигрывал глупо и много.

Генриетта обмахнулась ладонью. Будь они в бальном зале, она воспользовалась бы веером.

– Уверена, что все это ужасно интересно.