Увидеть Селену снова было теперь почти невозможно. Ей было запрещено навещать его, и даже если бы она это сделала, в супермаксе визиты были строго без контакта с посетителями, сидя за плексигласовым окном и разговаривая по телефону. Для Джозефа видеть ее, не имея возможности прикоснуться к ней, было бы еще более невыносимо, чем не видеть ее вообще. Телефонные звонки также были ограничены и тщательно прослушивались. Даже разговоры Джозефа с адвокатом теперь велись через плексигласовое окно. Единственным, кому разрешалось вступать в физический контакт с Джо, кроме охранников, был профессор Локк. Каким-то образом ему позволили продолжать свои исследования и лечение, даже когда Джо был заперт, что позволило ему на несколько дополнительных часов в день выходить из камеры для сеансов терапии, состоящих из допроса профессора, взятия образцов крови и мочи, а также проведения МРТ и ПЭТ-сканирования в тюремной больнице. Грантовые деньги, собранные профессором Локком, позволили приобрести оборудование, что, вероятно, было одной из причин, по которым ему был разрешен такой доступ.

Даже книги и журналы были запрещены в супермаксе, если они не были одобрены администрацией. Телевизоры внутри камер контролировались охранниками и были неизменно настроены на общеорганизационные программы и религиозные службы. Не было ничего необычного в том, что телевизор неожиданно включался, транслируя марафон "Поклонение и хвала" какого-нибудь телепроповедника далеко за полночь. Это была еще одна форма изощренной, коварной пытки, которую применяли охранники.

Личной жизни в супермаксе не существовало. Охранники круглосуточно следили за передвижениями Джо с помощью видеокамер, а связь между заключенными и сотрудниками диспетчерской будки осуществлялась в основном через громкоговорители и микрофоны. Освещение и дверные замки находились под электронным управлением в диспетчерской будке. Если офицер в будке был не в духе, он оставлял свет в камере Джо включенным на всю ночь.

Сами камеры представляли собой бетонные подземелья размером два на три метра, где все сенсорные сигналы ограничивались бетоном, сталью, голой семидесятипятиваттной лампочкой в клетке на потолке и телевизором на стене, который периодически включался, чтобы передать послание надежды и искупления.

Джо как раз собирался начать качать пресс, когда заметил профессора, стоящего в дверях. Голос из контрольной будки приказал ему встать и опереться руками о стену в задней части камеры.

- Ты знаешь правила, Джо. Нам нужно заковать тебя для транспортировки.

Джо сделал, как ему было приказано, поднялся и прошел в заднюю часть камеры, где встал на колени и положил руки на стену. Стражники вошли внутрь и умело сковали ему запястья и лодыжки, а затем помогли подняться на ноги.

- Как поживаешь, Джозеф? - спросил профессор, тепло улыбаясь. Он положил руку на плечо Джо и легонько похлопал его, когда охранники вывели громадного человека из камеры. Даже несмотря на то, что он похудел, Джо знал, что он все еще производит впечатление внушительной фигурой. Профессор Локк пытался внедриться в жизнь Джо как некий суррогатный отец, но Джо знал, что этот человек втайне боится его. Настоящий отец Джо никогда его не боялся. Даже когда он зубами разорвал ему горло.

- Со мной все в порядке, профессор.

- А как твои позывы?

- Все еще сильны, но вполне управляемы, сэр. - Джо не видел причин лгать. Он никогда не отрицал того, кем был, даже на суде. В камере все знали, что он убьет любого из них, если останется с ними наедине достаточно долго. Здесь не было никаких секретов.

- Это хорошо, Джозеф. Мы собираемся попробовать новый препарат на этой неделе. Он предназначен для лечения пациентов с биполярным расстройством, но я думаю, что он может помочь и тебе. Сначала мне нужно сделать еще одно сканирование твоего мозга, чтобы увидеть, как работают ингибиторы серотонина.

- Хорошо, профессор.

Они вышли из камеры и пошли по коридору. Джо смотрел в пол, пока они шли по длинному коридору. Мысль о том, что он проведет остаток жизни в этой холодной, безжизненной темнице, все больше и больше беспокоила его. Он не представлял, как сможет прожить еще один год в этом месте, и уж тем более всю оставшуюся жизнь.

- Профессор?

- Да, Джозеф?

- Как вы думаете, я когда-нибудь вылечусь? Неужели вы думаете, что я когда-нибудь смогу покинуть это место?

- Не знаю, Джозеф. Даже если я вылечу твою патологию, преступления, которые ты совершил, все равно останутся. Ты убил много людей. Я не думаю, что государство это простит. Давай просто сконцентрируемся на том, чтобы вылечить тебя, хорошо?

Джо кивнул и снова уставился в пол. В последнее время он уже не был так уверен, что когда-нибудь снова станет нормальным, и если профессор Локк не найдет лечение его болезни, то ему придется искать его самому. И он не сможет сделать это за решеткой.

6

Джозефа вывели из камеры в кабинет ПЭТ-сканирования в наручниках, цепях на животе и ножных кандалах.

- Тебе придется снять их с него.

- Ни за что, - сказал охранник. Это был крупный мужчина, ростом 190 сантиметров и весом более 100 килограммов. Он выглядел взволнованным, испуганным. - Этот парень ест людей. Я ни за что, блядь, не сниму их с него. Он откусил яйца другому зеку неделю назад!

Профессор Локк опустил очки и посмотрел поверх них на рослого офицера исправительного учреждения.

- Этот заключенный не должен был находиться рядом с Джозефом. Это было либо случайной ошибкой, либо преднамеренным преступлением со стороны одного или нескольких ваших коллег-офицеров.

Глаза охранника стали дикими, лицо вспыхнуло. Он шагнул вперед, так что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица профессора - Хотите сказать, что один из нас подставил этого парня, чтобы Джозеф мог изувечить его? Ты это хочешь сказать?

Профессор Локк не сдвинулся с места, спокойно встретив гневный взгляд офицера, не обращая внимания на его яростную вспышку.

- Я говорю, что это вполне возможно.

- Это чушь собачья! - Взорвался офицер.

Из его рта брызнула слюна и попала на очки профессора. Профессор Локк спокойно снял их и вытер носовым платком, который достал из заднего кармана.

- Ну, может быть. В любом случае это не имеет значения. Что сделано, то сделано. До тех пор, пока это не повторится.

Прежнее хорошее поведение Джозефа во время транспортировки привело к тому, что его "повысили" с уровня I до уровня II, что означало, что он больше не нуждался в двух