Договорить помешал подкатившийся к горлу горький комок. Бедный Йен.

– Предатель,  – закончил за нее Чаффи, кивнув. – Но это не так.

Фиона растерянно заморгала.

– Извините?

– У нас новости,  – вмешался в разговор Алекс.

На какое-то мгновение Фионе показалось, что он намерен вновь взять ее руки в свои, но он этого не сделал. Неожиданно для себя она поняла, что ей не хватает этого прикосновения, которое пробуждало все еще тлеющие в сердце мечты… напрасные мечты, мечты, на которые она не имела права. Дед достаточно четко объяснил ей эту печальную истину.

– Новости,  – автоматически повторила она. – Что-то связанное с эдиктом моего деда, полагаю? Ни за что не поверю, что он не проинформировал вас о нашем изгнании.

– Проинформировал. Но что, если я скажу, что вы можете возвращаться домой?

В полном недоумении Фиона лишь хлопала глазами, не в силах поверить услышанному, а потом наконец произнесла:

– Я бы сказала: спасибо, нет.

Алекс улыбнулся ей, и Фиона чуть подалась к нему, будто хотела согреться от этой улыбки.

– Даже если это означало бы, что вернулся ваш брат?

Девушка вскинула на него глаза и несколько неимоверно долгих секунд пыталась осознать то, что он сказал, но понимала лишь одно.

– Но мой брат не может вернуться,  – прошептала она наконец, решив, что Алекс жестоко пошутил. – Вы сами мне об этом сказали в свое время.

– Я ошибался. Мы все ошибались. Йен жив.

Фиона вскочила со стула.

– Что?

Алекс тоже поднялся и подошел к ней почти вплотную, но девушка отступила назад. Каждый удар сердца отдавался гулом у нее в ушах.

– Мы только что были в замке Хоузворт,  – произнес молодой человек, стараясь говорить как можно спокойнее и слегка отступив назад. – Хотели лично сообщить вам очень хорошие известия. Йен жив. Более того, с него сняты все обвинения. Выяснилось, что он помог разоблачить нескольких предателей и добыл информацию, которая выведет на оставшихся.

Фиона вновь заморгала, будто стараясь сфокусировать зрение и вернуть расплывшуюся картину мира в обычное состояние, и оперлась на сильную руку Алекса, которая казалась ей сейчас единственной твердой опорой.

Жив. Йен жив! Он в безопасности. Он невиновен! Все они не запятнаны позором.

Все еще пребывая в растерянности, девушка потерла ладонью лоб, словно это помогло бы ей восстановить ясность мысли и душевное равновесие, и пролепетала:

– Я не понимаю.

Нежным движением Алекс усадил Фиону и опустился на колено, положив ладони на подлокотники ее кресла.

– Я не могу сказать вам всего, не могу даже сказать, где он сейчас, потому что ему все еще угрожает опасность и лучше пока скрыться от любопытных глаз. Вы тоже не должны пока говорить с кем-либо о том, что я вам сообщил. Ради его безопасности.

Она пристально посмотрела ему в глаза, опасаясь разглядеть в них хитрость или жестокость, но увидела только сочувствие и радость.

– Но с ним все нормально? Он здоров?

Алекс кивнул:

– Уверен, что скоро он свяжется с вами: наверняка захочет представить вас своей жене.

Фиона замерла с раскрытым ртом, будто подверглась розыгрышу.

– Так он женился и, видимо, поэтому так долго не объявлялся. Не так ли?

– Скажем…  – начал было Алекс, возвращаясь на свое место, но Фиона жестом остановила его, не желая больше ничего знать.

– Мы не вернемся,  – сказала она тихо и тяжело вздохнула. – Я не хочу, чтобы Мейрид опять оказалась рядом с этим ужасным стариком.

– Наверное, вы правы,  – фыркнул Чаффи,  – но можно поехать с нами.

Фиона сама почувствовала, как ее брови подскочили вверх.

– Поехать с вами? Куда?

Ответа она не дождалась. Алекс и Чаффи многозначительно переглянулись, и Чаффи сказал:

– Забыли об этом.

– Вы забыли, куда хотели меня отвезти?

– Мы должны все правильно рассчитать,  – сказал, не обращая внимания на ее сарказм, Алекс. – Главное – у вас больше нет необходимости оставаться здесь, но очевидно также, что вы должны вернуться для того, чтобы занять подобающее место в обществе. Если даже нет других резонов,  – он весело улыбнулся,  – то хотя бы для того, чтобы увидеть, каким станет лицо вашего деда, когда он обо всем узнает.

Алекс продолжал улыбаться, а у Фионы тревожно стучало сердце. Как сказать ему? Сможет ли она вообще когда-нибудь позволить себе сообщить правду?

Фиона уже открывала рот, чтобы что-то ответить, когда в передней раздался стук в дверь. Отсрочка! Теперь у нее будет время подумать. Мейрид предоставила ей такую возможность.

– Это моя сестра. – Фиона поднялась со стула. – Буду вам очень признательна, если пока ничего не скажете ей о Йене. Шок может причинить ей серьезные неприятности.

– Вы уверены, что так будет лучше? – спросил Алекс, так же вставая.

Фиона кивнула, глядя на открывшуюся в этот момент дверь. Но это оказалась не Мейрид. На пороге возник мальчик лет двенадцати, и, войдя в комнату, он поклонился, с трудом пытаясь восстановить дыхание, будто только что побывал на крыше собора Святого Павла. Начавшее было возвращаться к Фионе спокойствие вновь улетучилось.

– Чего тебе, Тим?

– Вы… вы должны идти…  – сбивчиво проговорил мальчик, указывая рукой куда-то вдаль. – На холм. Она… Ей плохо.

Фиона коротко кивнула и махнула рукой в сторону передней:

– Дай мне накидку, Тим, там…

Мальчик, не сказав больше ни слова, вышел.

– Нам придется отложить этот разговор, господа,  – сказала Фиона мужчинам. – Я должна посмотреть, что там с сестрой.

– Мы с вами,  – ответил Чаффи, направляясь к двери.

Фиона удержала его за руку.

– Не надо. Вы только еще больше ее расстроите. Если хотите, приезжайте завтра после обеда. К тому времени я осторожно сообщу ей новости, а сейчас мне нужно идти.

– Но ведь лучше, если с вами будет кто-то из тех, кто в случае чего сможет помочь,  – попытался возразить Алекс.

Впервые с того момента, как эти двое мужчин постучали в дверь, Фиона весело и легко рассмеялась.

– О Алекс, я ухаживаю за Мейрид чуть ли не с тех пор, когда нас учили ходить. Мне не нужна помощь: главное – чтобы не мешали. Увидимся завтра!

– А она не может причинить вам вред?

– Конечно, нет,  – быстро ответила Фиона, подумав, что правду им в данном случае знать не обязательно.