с меховыми отворотами. Черные джинсы с кучей заклепок. Ботинки высокие, армейский образец. Босодзоку? Нет, скорее — кавайный паренек, пересмотревшийся анимешных сериалов. Что это еще за клоун? Она его видит впервые в жизни.

Придурок чувствовал себя вполне уверенно.

И нагло ухмылялся.

* * *

— Ты кто такой? — нахмурилась Наоки.

Половину риса из кастрюли она выложила на тарелку.

— Поговорить надо.

— Я тебя не знаю.

— Меня зовут Тейн.

Дурацкое какое-то имя. Не японское совершенно. И не русское. На американца странный пришелец не похож.

Мошенник, решила Наоки.

Или продавец какой-нибудь мелочевки.

— Мне ничего не нужно. Проваливай, Тейн.

Патлатый мальчик никуда валить не собирался.

— Открой дверь, Наоки.

Девушка напряглась.

— Я знаю твое имя и бла-бла-бла, — кавайный парнишка закатил глаза. — Пропустим эту прелюдию. Тебя что, начальство не предупредило о моем визите?

Слово-то какое — «визит».

— Никто меня не предупреждал.

— Предупреждали, — уверенно заявил Тейн. — Но ты же не открываешь в такую рань почту, да? Я понимаю, после рейда надо выспаться. И делаю на это скидку. А теперь впусти меня в теплый подъезд, дорогая. И попробуем начать всё заново.

— Стой на месте, говнюк, — отрезала Наоки. — Сейчас я проверю почту.

Тейн вновь закатил глаза.

Но промолчал.

— В ящик что-нибудь сбрасывали? — обратилась Наоки к компьютеру.

— Утром поступило два письма.

— Откуда?

— Первое — от абонента с ником Тейн. Второе — из управления. Подписано именем «Глеб Измайлов».

Уже веселее.

Руководитель «Альфы».

— Открыть второе.

На экране телевизора развернулся интерфейс мессенджера Yahoo. Два запечатанных конверта. Первый — от Тейна. Курсор ткнулся во второй документ, выводя текст на большой экран.

Читая послание, Наоки всё больше хмурилась.

Глеб Измайлов сухо предупреждал подчиненную о том, что к ней должен прибыть некто Тейн, представляющий интересы «профсоюза». В обязанности Наоки вменялось обсуждение с Тейном «дела чрезвычайной важности» и всевозможное сотрудничество. О переводе в другое ведомство — ни слова.

— Впусти его, — сдалась Наоки.

Картинка с гостем исчезла.

Мессенджер — тоже.

Телевизор вновь замаскировался под фартук, оброс иллюзорными кафельными квадратиками.

Наоки перенесла тарелки с рисом и салатом к обеденному столику на утепленной лоджии. Вернулась за соком и палочками. Села на мягкую банкетку и набросилась на еду.

Мелодичный звонок в дверь.

— Кто?

— Ваш гость, — сообщил компьютер.

— Открывай.

Наоки слишком устала, чтобы бояться оборотней, притворяющихся людьми. Тейн явно пришел по делу, он не собирался ее убивать.

Послышался звук полотна, втягивающегося в стену.

Сервоприводы.

Модно же…

— Разувайся в прихожей! — крикнула Наоки.

Тейн неожиданно подчинился — было слышно, как он возится со шнурками и пряжками. Куртку тоже снял, повесил на крюк. Молодец.

— Знаешь, — сказал Тейн, переступая порог кухни. — Я бы мог отправить тебе фамильяра. Если бы знал, что такая хрень с почтой.

Фамильяра…

Ты еще с бубном попрыгай.

— Я не обязана там сидеть круглые сутки.

— А можно и мне риса?

— Сам себе накладывай.

— Как скажешь.

Тейн быстро нашел чистые тарелки и палочки, выложил остатки риса, покосился на пластиковую емкость с салатом. Наоки махнула рукой. Дескать, чего уж там. И вернулась к своему позднему завтраку.

Гость придвинул банкетку и устроился за столом. Напротив хозяйки квартиры.

— Люблю традиции. Минимализм, и всё такое. Нет, чтобы картошечки с котлетками навернуть, мы же в России. Но ты — не такая.

— Мы не в России, — возразила Наоки. — Это японская префектура.

— Нюансы, — хмыкнул Тейн и занялся своей порцией. — В этом срезе — префектура. В другом — российская глубинка. В третьем — радиоактивная пустошь. Всё относительно.

— Каком еще срезе? — не поняла Наоки.

— Не бери в голову. У меня сегодня философское настроение.

— Говори, зачем пришел.

Тейн ответил не сразу.

Несколько секунд сосредоточенно пережевывал пищу, затем выдал:

— Честно говоря, не знаю с чего начать.

— У меня мало времени. Надо поехать в управление, оформить перевод. Так что ближе к сути.

— Твой перевод зависит от продуктивности нашего диалога. Поэтому можешь не спешить.

Наоки внимательно посмотрела на анимешника.

— Я слушаю.

— Итак, есть две проблемы. Первая — твой брат мертв. Вторая — у моих нанимателей кое-что пропало. И эту штуку надо вернуть.

Девушка не успела донести палочки до рта.

— Что ты сказал?

— Пропал важный артефакт…

— До этого.

— Твой брат мертв.

— Откуда ты знаешь?

— Поверь — знаю.

Наоки швырнула палочки на стол.

Отвернулась от гостя и уставилась в окно. Снова пошел снег. Мягкий, пушистый.

— Я тебе не верю.

— Разумеется.

— Ты его не знал даже.

Лицо Тейна посерьезнело.

— Знал. И гораздо лучше, чем ты думаешь. Мичи исчез из твоей жизни восемь лет назад. Хочешь знать — куда? Я могу рассказать о деньгах и конвертах. О многих вещах, которые не давали тебе покоя. И ты поверишь мне на слово. А затем увидишь всё собственными глазами — если, конечно, захочешь.

— Кто ты, мать твою, такой?

Верить этому мудаку не хотелось.

Мичи мертв…

Это еще требуется доказать.

— Я работаю в отделе внутренней безопасности профсоюза.

— Что еще за профсоюз?

— Давай начнем с оборотней. Перевертов, как мы их привыкли называть. Лезут и лезут, не сладишь с ними. Откуда берутся? Не понять. Правду власти не говорят, хотя и знают.

— И в чем она, правда?

Тейн забросил в рот огурец, задумчиво прожевал.

— Переверты не из вашего мира, Наоки. Представ себе вселенную, которая подобна дереву. Множество параллельных миров. Десятки и сотни. Возможно, тысячи. Это Многослойность. Мы называем альтернативные реальности слоями или срезами. Ведуны, вроде меня или твоего брата, умеют открывать порталы и переходить из одного среза в другой.

— А при чем тут оборотни?

— Они тоже это умеют.

Рассказ Тейна граничил с бредом, но ведь и волколаки когда-то считались фантастикой.

— Мичи — ведун?

— Был им.

— Что теперь?

— Я же сказал, он мертв. Погиб в одном из срезов, о котором ты, естественно, не слышала.

Наоки резко встала.

Прошлась по кухне из угла в угол. Верить в сказанное не хотелось, но что-то внутри подсказывало — Тейн не врет. Чуваку что-то нужно.

— Ладно, — она остановилась, чтобы набрать воды в электрочайник. Закрыла крышку, нажала кнопку. Загремела заварником и чашками, чтобы успокоить нервы. — Допустим, ты прав. Чего они добиваются?

— Ты про оборотней? Это экспансия, всё просто. Они захватывают один слой за другим. Вытесняют нас, людей. Можешь называть это борьбой за существование. Межвидовой конфликт.

— И правительство знает о Многослойности?

— Конечно, — Наоки не видела лица Тейна, но почувствовала иронию в голосе. — Не просто знает. Они обратились в профсоюз за помощью, поскольку сами не справляются. У вас тут самая настоящая оккупация, подруга.

Горсть чая отправилась в заварник.

Коробка — обратно на полку.

— Ты утверждаешь, — размеренно произнесла девушка, — что переверты лезут через порталы между мирами.

— Именно, — Тейн поднялся со своего места и начал убирать всю грязную посуду в моечную машину. — Как она включается?

— Голосом, — Наоки улыбнулась, глядя на старания чужака. Тейн искал сенсор или нечто подобное. — Компьютер, помой посуду.

Щелчок.

Заблокировалась дверца, начала набираться вода.

— Круто, — похвалил гость. — У тебя вся техника такая?

— Почти. А в твоем мире нет умных вещей?

— Есть, — признался Тейн. — Я просто не думал, что они есть и у вас. И, кстати, наши компьютеры считывают желания прямо из мозга.

— Я могу отдавать мыслекоманды, — обиделась Наоки. — Просто не хочу. Мне нравится голосовой режим.

— Твое право, — гость вернулся на лоджию и задумчиво уставился на проносящийся мимо поезд.

— Продолжай, — сказала Наоки.

— Что продолжать, — бросил через плечо Тейн. — Ваш срез — один из многих, подвергшихся нападению. Есть полностью захваченные миры. Где-то борьба идет с переменным успехом, а где-то проблемы только начались. Ты должна понять одну вещь: оборотни повсюду, они свободно странствуют между слоями и время от времени вторгаются в приглянувшиеся реальности. По какому принципу выбираются цели, никто не знает. Вот, например, с какого хрена им лезть в срез, переживший ядерную войну? Или экологическую катастрофу? Но ведь лезут. И вытесняют выживших представителей твоего вида.

— Тотальная война, — заметила Наоки.

— Межпространственная.

— А что профсоюз?

— Мы — коммерческая организация, — заявил Тейн, отворачиваясь от окна. — Объединение ведунов, боевых магов и охотников. У нас филиалы в сотнях миров. А штаб-квартира расположена в Изначалье. Считается, что Изначалье — это стержневая реальность, с которой, собственно, и началось ветвление. Схема простая: у некоего правительства возникают проблемы, оно не может справиться с внешней агрессией. Переверты лезут, население сокращается. И власти связываются с нашим представителем.