chitay-knigi.com » Разная литература » Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания - Борис Николаевич Пастухов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 68
Перейти на страницу:
друга. Примеров тому немало. Приведу только один.

Весна 1963 года. В Москву вновь приехал Фидель Кастро. Его первый визит был ознаменован ярким митингом на Красной площади. Теперь было решено провести советско-кубинский праздник дружбы на стадионе в Лужниках.

Солнечный день. Стадион переполнен. Только в центре зеленым овалом пустует футбольное поле, временно лишенное ворот.

Возле правительственной трибуны появляются Никита Сергеевич Хрущев и Николай Григорьевич Егорычев. Они видят переполненный кипящий стадион и пустое зеленое поле в центре. А временная трибуна возведена у самой кромки беговой дорожки. Хрущев говорит, обращаясь к Егорычеву: «Кубинцы не поймут этой пустоты. Срочно заполните поле людьми».

Я в тот день должен был выступать на митинге и потому стоял рядом. До начала митинга оставались считаные минуты. Егорычев подзывает меня: «Борис, успеем что-то сделать?»

Я сказал – успеем, а в душе поблагодарил за предусмотрительность наше мудрое бюро, которое решило на всякий случай (если вдруг останутся пустые места на трибунах) заполнить их комсомольским активом, который должен находиться по соседству на тренировочном футбольном поле.

Тут в разговор вмешался генерал, председатель Комитета госбезопасности по Москве и области. «Нет, этого делать нельзя. В таком случае нам трудно гарантировать безопасность Кастро».

Николай Григорьевич оборачивается к нему и твердо говорит: «Михаил Петрович, мы доверяем нашей молодежи. Борис, действуй!»

Бегу на тренировочное поле. Наши резервисты резвятся вовсю. Песни, танцы, какие-то игры. Уже через пять минут ребята вбегают через боковые ворота на центральную арену Лужников и продолжают свое веселье уже тут. Через десять минут футбольное поле было заполнено молодыми ребятами и девушками.

Директор стадиона бьется в истерике: они повредят газон, мы его только что настелили. Успокоили: «Повредят, новый положите, мы вам все компенсируем».

Митинг начинается минута в минуту. На трибуну выходят Фидель Кастро, Хрущев, члены правительства, стадион взрывается аплодисментами. Тон задают наши неугомонные активисты на футбольном поле. Они скандируют здравицы в честь Кубы и Советского Союза, Фиделя и Хрущева, размахивая советскими и кубинскими флагами. Невозможно оставаться спокойным пред этой волной юношеского энтузиазма.

Выступает Фидель Кастро. Его встречают криками и громом аплодисментов. Выступают, как было принято тогда, представители рабочего класса, интеллигенции, руководители партии и правительства. Последним выступает первый секретарь Московского горкома комсомола. Никогда в жизни – ни до, ни после – я не выступал на таком подъеме.

Речь моя начиналась так:

Нас водила молодость

В сабельный поход,

Нас бросала молодость

На кронштадтский лед…

Фидель Кастро обнимает и крепко жмет руку. Доволен, улыбается Николай Григорьевич – молодежь, как всегда, не подвела… Да и Хрущев, помнится, внимательно так и, я бы сказал, удивленно зыркнул своими маленькими глазками, словно говорил: «Эти ребята, похоже, из любого положения выкрутятся».

Николай Григорьевич любил семью. Нежно и трепетно относился он к Софье Ефимовне, своим детям и внукам. Его последняя и самая большая любовь – правнук Дима. Мы жили в одном доме, и мальчуган рос на наших глазах. Николай Григорьевич гулял с ним, катал на санках, потом провожал в школу. Учил уму-разуму. Он, не скрывая, гордился его смекалкой, добротой, улыбчивостью, ему очень хотелось, чтобы Дима вырос достойным человеком.

Это была какая-то удивительная и нежная дружба человека пожилого и совсем юного мальчугана. Мне казалось, что Николай Григорьевич мысленно повторял, повторял все время: «Дима, не подведи!»

Что-то похожее я чувствовал в его отношении ко мне. Егорычев был и останется для меня (не важно, что его давно нет) наставником во всем. Никогда не забуду его улыбку и задушевный тон разговора.

Мне очень повезло. Я встретил в своей жизни Настоящего человека, на которого всегда хотел быть похожим.

Глава 3. «За мужество, Серега!»

В МВТУ нам не только очень хорошо преподавали, но еще и прекрасно воспитывали. Именно там мы научились добиваться поставленных целей и никогда не отступать перед трудностями. Учились преодолевать собственную косность и лень, интеллектуальную и физическую. Нас научили жить интересно и всегда видеть главную цель. Педагогов немало, и обо всех хочется рассказать, но начну с поистине великого человека.

Александр Иванович Целиков

Для меня личность этого человека всегда представлялась чрезвычайно интересной. Я уже не раз пытался выразить (к сожалению, это выглядело не столь ярко, как мне бы хотелось) свое преклонение перед удивительной и разносторонней мощью этого человека, позволившей ему встать во главе одного из самых передовых производств нашего времени – прокатки. Он создал его буквально собственными руками. Это был единственный академик и великий конструктор, в котором совершенно естественно и полноценно сочетались глубокие теоретические познания и редкий талант организатора.

Если вы откроете энциклопедический словарь советского периода или нынешнего времени, увидите – статья об Александре Ивановиче занимает всего шесть-семь строк. Но за ними – плодотворный жизненный путь, великие труды подвижника своего Отечества – государственника, выдающегося ученого, который разработал теорию прокатки, создал уникальные образцы техники, опережавшие свое время. Он был одним из немногих дважды Героев Социалистического Труда, высокие награды которого были получены за работы в открытых областях науки и техники, но которые, безусловно, помогая укреплению промышленной мощи нашего государства, работали и на его оборону.

Мы с товарищами пришли учиться в МВТУ имени Н. Э. Баумана в 1960-е годы. И тогда, и сейчас среди самых ярких столпов нашей науки, бауманской профессуры, которая отдавала много сил, времени, здоровья работе со студентами и аспирантами, остается Александр Иванович Целиков.

Невозможно забыть его высокую, чуть сутуловатую фигуру. Его имя мы называли почтительно. Он любил студентов, относился к ним уважительно, по-отечески, без всякого высокомерия, не подавлял ни авторитетом академического титула, ни своей огромной эрудицией. Он замечательно читал лекции, возился со студентами на экзаменах. В его вопросах, в его доброжелательном взгляде как будто читалось: «Тянитесь, дерзайте, я верю в вас». Пустому, неподготовленному идти к нему на экзамен было совестно. Так и тянулись, старались доверие оправдать.

Александр Иванович никогда не был ни куратором группы или курса, ни «партийным прикрепленным», не произносил программных речей. Он воспитывал молодежь своим примером, своим отношением к жизни, к работе, и это была высшая школа воспитания.

Он многое сделал для подготовки научной и инженерной смены. Его ученики составили цвет, костяк многих мощных производственных, конструкторских коллективов на Урале, Украине, в Западной Сибири. Его воспитанники и сейчас достойно продолжают дело своего учителя и наставника. Среди них и Валерий Константинович Белянинов.

Валерий Константинович Белянинов попал на эти страницы не случайно. Все

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности