– В баре? Не помню, когда заходила в бар, – засмеялась она. – У меня дочке два года. Не до баров.

– А где она сейчас?

– Пока я на работе, за ней присматривает моя мама.

– Хотите, я с ней посижу? – внезапно выпалил я. Она резко остановилась и взглянула на меня.

– Зачем?

– Чтобы дать вам передышку. Мне нечего делать по вечерам. А дети у меня были – мальчик и девочка. Я умею обращаться с детьми.

– Но почему?…

Что я мог ответить? Что мне захотелось понянчить ее дочурку, поскольку моя собственная дочь гниет в азиатской тюрьме и я хочу вспомнить, как летает во сне двухлетний ребенок?

Так просто это не скажешь.

– Да так…

Мы снова двинулись вперед.

– Я подумаю, – сказала Люси, и я почувствовал себя глупым донельзя. – Ну, теперь все в порядке, – сказала она, когда мы дошли до ярких витрин. – Спасибо, м-р Иннес. До встречи.

На самом деле нам было по пути, но я кивнул, развернулся и зашагал в другом направлении. Через несколько минут я оказался перед «Седлом барашка» – пивной с грилем, в которой прежде не бывал, но тут решил заглянуть да и подкрепиться чуток.

Иззи добивала кроссворд из «Дейли Телеграф», дожидаясь начала викторины. Она могла заполнить клеточки кроссворда еще до того, как тоник перестанет пузыриться в ее джине. Уж кого-кого, а Иззи никак нельзя было назвать болтушкой. Да и меня тоже, если верить Мику Уильямсу; к тому же этим вечером я все больше глядел по сторонам, чтобы не пропустить Деккера, если тот вздумает появиться.

В прошлый раз Деккер здорово нас выручил: он тогда ответил на пару вопросов, с которыми без него у нас вряд ли что вышло бы. Еще у него хватало такта не лезть с ответами раньше нас: он выжидал и, если было ясно, что ни один вариант нами не предложен, предлагал свой. Я видел, что парень неплохо соображает. Хотя это не мешало моему желанию подпортить ему физиономию.

При появлении в команде залетных игроков неизменно возникала проблема: как поступить с кубышкой? Призовые деньги – двадцать пять фунтов – шли в общий котел. А что еще с ними делать? Кубышкой заведовала Иззи, которая стерегла накопленные богатства, как дракон в пещере.

Мы с Миком догадывались, что наши призовые частенько пускались на джин, но ничего ей не говорили. Когда же к нам присоединялись случайные игроки, выигрыш приходилось делить на всех.

Однако Деккер, прослышав насчет общего котла, предложил оставить в нем и свою долю, а Иззи тут же спросила, не хочет ли он войти в команду на постоянной основе. Замечу, что Иззи превращается в бестолковую кокетку, стоит только появиться у нас какому-нибудь симпатичному молодому парню. Она жеманно улыбается, хлопает ресницами и искрится интеллектом, которого у нее предостаточно. Как мы на все это реагируем – ей и дела нет. Всякий раз, как Деккер звякал колокольчиком и давал правильный ответ, она перегибалась прямо через меня и хлопала его по колену.

Слегка ошарашенный проявлением таких явных знаков внимания, Деккер намекнул, что не любит загадывать наперед, но в конце концов сдался, пообещав появиться на следующей неделе. То есть сегодня. Но викторина вот-вот должна начаться, а его все еще нет в помине.

Иззи разделалась с кроссвордом в рекордное время, отложила ручку и, окинув бар поверх очков, произнесла:

– Ну и где наш милый хиппи?

– Обстоятельства оказались сильнее его, – гнусаво процедил Мик.

Я не уловил про обстоятельства, а потом заметил у Мика на запястье никотиновый пластырь.

– Это у тебя зачем? Ты что, курить бросаешь? Мик посмотрел на кусочек пластыря так, будто приклеил его по ошибке. Он собирался ответить, но тут викторина началась.

Игра была в самом начале, когда я почуял знакомый приторный запах: не то пачули, не то что-то в том же роде. Маленькая рука с порослью рыжей щетины на восковой коже поставила на стол передо мной кружку пива и затем другую – перед Миком. Для Иззи был подан джин с тоником, за которым следовала еще одна кружка, и в это время голос у меня за ухом сказал:

– Привет от Люси.

Обернувшись, я увидел Деккера, который относил поднос к стойке.

Только он вернулся и пристроился между Иззи и Миком, как ведущий огласил вопрос: кто написал «Оду соловью»[15]?

Мне следовало промолчать. Ответ был не мой, но я все-таки не сдержался и выкрикнул:

– Китс!

Иззи раздраженно бросила ручку на стол.

– Это моя тема! – возмутилась она.

Мик смотрел на меня так, словно я спятил:

– Литература. Тема Иззи. Ты же знаешь правила. Я поднял ручку:

– Правила? Какие правила? Нет никаких правил. Мик повернулся к Деккеру. Обращаясь ко мне, он изображал наставника, читающего лекцию новичкам:

– Иззи – литература и история. Мой раздел – спорт, телевидение и поп-музыка. У Дэна вопросы общего характера из различных наук. Соблюдается очередность ответов. В разделах, закрепленных за нами, мы имеем право первого хода и, если не даем ответа, тогда позволяем высказываться остальным. Правил нет, с формальной точки зрения Дэн прав. Но мы играем именно так.

Деккер задумчиво кивнул:

– Ясно.

– Китс, – прошипела Иззи. – Моя тема. Отдай мне ручку.

Я отдал ей ручку, прежде чем задали следующий вопрос. Остаток раунда я просидел на своем табурете, тихо кипя от злости. Казалось смешным, что мне нельзя ответить на вопрос по своему желанию; ну а с Деккером тоже все вышло непросто: как бить морду парню, который только что угостил тебя пивом? В перерыве я извинился и вышел.

Когда я вернулся к столу, Мик с Деккером вовсю веселились, обсуждая какой-то забавный случай. Мик трясся от смеха, как тягач, который заводят холодным утром. Он откидывал голову назад и потирал свой внушительный живот. И куда подевалась вся моя злость? Между тем Иззи по-прежнему поглядывала на меня как коршун.

– Дэнни, – обратился ко мне Мик, – тебе следовало бы поговорить с Деккером о Чарли. Ему кое-что известно об этих делах.

– Каких таких делах?

– Мик рассказал мне о трудном положении, в котором оказалась ваша дочь, – сдержанно пояснил Деккер.

– Здесь еще вон сколько людей не в курсе, Мик.

– Я просто подумал – с ним стоит поговорить. Вот и все.

– Ты и с Иззи поговорил, а в результате я прочитал «Оду соловью». А толку?

Это их озадачило, но тут начался второй раунд.