— А ни за что! Донес кто-то. Слыхала небось, какиетогда времена были!

— А он потом вышел?

— Нет, где там, погиб! С такой высоты падать больно. Ону меня самым главным в городе был.

— В каком городе?

— Городок-то, сказать по правде, захудалый, папа мойвсе старался обустроить его, как мог, но… Кто-то, видать, позарился на егокресло. А места там красивые! И городок красивый, Братушев называется.

— Братушев? — воскликнула Даша.

— Неужто ты тоже из Братушева? — всплеснула рукамихозяйка.

— Я — нет, но один мой друг, он живет со мной на однойплощадке, даже историю Братушева пишет!

— Как это? — недоуменно спросила МаргаритаВалерьяновна.

— Его предкам принадлежало раньше село Братушево, изкоторого потом город сделали!

— Это при моем отце было, — гордо заметилаМаргарита Валерьяновна. ~ Если бы он еще несколько лет городом руководил,Братушев многого добился бы. А так… — Она только рукой махнула. — Ты былав Братушеве?

— Была! На лыжах каталась, очень красиво там! А выдавно там были?

— Очень давно! Почитай что с тех пор, как отцапосадили, и не была. Мы сразу оттуда уехали… Мать моя… Она боялась тамоставаться, говорила: люди — скоты, они нам все припомнят… А что припоминать…

«Неужели она не знает? — подумала Даша. — Даже неподозревает, как ее матушка над людьми издевалась? Как заставляла работать насебя и подавала конверты, где вместо денег зачастую были бумажки с нарисованнымкукишем? Портнихе, водопроводчику, врачу… А пожаловаться было некому — еемуженек был в городе главным. Интересно, он-то знал о художествах своейженушки? Да и мы мало что знаем. Только вершки, а корешки… Но как подвестиМаргариту Валерьяновну к разговору о школе, о кладе?»

— Маргарита Валерьяновна, а вы учительницу Костровузнаете? — решилась наконец Даша. — Из старой школы?

— Марью Семеновну? Еще бы мне ее не знать! Я у нееучилась! Хорошая женщина… Она, стало быть, жива, ты ее тоже знаешь?

— Жива, жива!

— Вот и славно, дай ей Бог здоровичка! Что-то, тезка,мы с тобой от нашей темы уклонились!

— От какой?

— Да вот от совпадений этих странных!

— Ах да, — с некоторой досадой вспомнилаДаша. — Ты вот скажи, сестра твоя Лариса моложе тебя или старше?

Ох, черт, еще и сестра, Даша совсем о ней забыла.

— Моложе, на два года! — ответила она.

— И моя моложе, на три года. Надо же!

— А ваша сестра в Москве живет? — поинтересоваласьДаша.

— В Москве. Только мы с ней не встречаемся!

— Почему?

— Гордая она, знать меня не хочет. Богатая, боится, чтоя свою долю потребую.

— Долю чего? — насторожилась Даша.

— Ой, не хочу я на эту тему даже говорить! Пусть живет какхочет!

— А мама ваша жива?

— Нет, давно уже померла, царство ей небесное! Толькоона нехорошим человеком была, и Лариска вся в нее! Может, грешно так говоритьпро мать родную, но много я с ней горя хлебнула. Ну все, закрываем эту тему.

— Маргарита Валерьяновна, а можно, мой друг придет квам?

— Какой друг? Зачем?

— Ну, тот, который историю Братушева пишет? Вы ему проБратушев расскажете?

— Сколько лет твоему другу-то?

— Пятнадцать.

— Историю, говоришь, пишет? В пятнадцать-то лет? А какего фамилия?

— Смирнин.

— Ишь ты, Смирнин. Братушевский барин был Смирнин… Еслибы не Смирнин, неизвестно, где сейчас была бы Лариска…

— Почему?

— Да так, случилась там одна история…

Даше безумно хотелось выспросить у Маргариты Валерьяновнывсе до последней мелочи, но она боялась выдать себя. Ничего, решила девочка,пусть Стас сам придет сюда и как потомок Смирнина обо всем разузнает. Во всякомслучае, дорожку она ему протоптала. — Вот что, тезка, хватит нам пропрошлое разговаривать, я-то ладно, я уже старая, а ты? Тебе вперед смотретьнадо, а не назад. Ты как к сериалам относишься? «Новую жертву» смотришь?

— Смотрю!

— Вот мы сегодня пропустили серию, а фильм ведь скорокончится. А я там ко всем героям привязалась…

И дальше разговор пошел о самых разных вещах.

Муся Лушкевич теперь вставала по утрам совсем с другимнастроением. Еще бы! Теперь у нее есть закадычная подруга, Вика Колесникова, иразвеялись последние сомнения в том, что она, Муся, обладает даром гипноза!Согласитесь, тут есть чему радоваться! Правда, Вика все время подбивает Мусюиспользовать свой дар по пустякам, но пока Мусе хватает сил не поддаваться.Вот, например, вчера Вика требовала, чтобы Муся усыпила на уроке физичку,потому что Вика не выучила урок. Но Муся не стала этого делать, она просто недала учительнице вызвать Вику. Всякий раз, как Вера Никитична доходила доВикиной фамилии в журнале, Муся посылала ей сигналы, и учительница пропускалаэту фамилию. Дешево и сердито, но Вике Мусини слова об этом не сказала. Так,сделала подруге подарок, только и всего. Муся чувствовала себя другимчеловеком, она не была больше зажата, как прежде, и мальчишки стали поглядыватьна нее совсем другими глазами.

Теперь они с Викой встречались в сквере по дороге в школу,сидели на уроках за одним столом и вообще стали, как говорится, «не разлейвода».

— Муська! Привет! — закричала Виктоша при видеподруги. — Муська, у меня к тебе просьба! Я тебя просто умоляю!

— О чем ты, Вика?

— Ты должна приворожить ко мне Ленчика!

— Что за бред?

— Он на каникулы ездил в Вильнюс, к родственникам, исовсем ко мне охладел!

. — Вика, с чего ты взяла? — Какая разница! Ну,Муська, будь человеком, что тебе стоит?

— Во-первых, приворотом занимаются гадалки, знахарки,кто там еще а вовсе не гипнотизеры!

— Не надо привораживать, ты только, внуши ему, чтобы онхотя бы ко мне подошел, а дальше я сама…

— Вот и подойди к нему первая…

— Тебе жалко, да?

— Вика…

— Муська, ну проверь себя, в конце-то концов! Можешь тызаставить постороннего человека что-то сделать вопреки его воле?

— Хорошо, — сдалась Муся. — Но это —последний раз!

— Мусечка! Ты золото! Идем скорее!

До начала урока оставалось еще несколько минут. ЛенчикМуравских стоял у окна в коридоре с Федькой Барыкиным и Юрой Зуевым. Они что-тооживленно обсуждали. Муся с Виктошей остановились неподалеку. Ленчик глянул наних, как на пустое место.