- Потому что нет отношений, - буркнула, устраиваясь поудобнее на парте, улегшись на скрещенные руки и закрывая глаза. До начала первого урока еще двадцать минут, успею подремать.

- Как это? – озадачивается Арина, садясь рядом и я понимаю – никакого сна.

Пришлось вкратце рассказать о нашем приключении, о моей встрече с идиотом с капустой в голове. Не упомянула только о найденных в его рюкзаке чипсах, почему-то вчера этот момент тоже упустила. Наверное, на стрессе совсем забыла, тем более при матери Рожкова, которая меня ненавидит еще с шестого класса, когда я ее сынку волосы синькой окрасила в пришкольном лагере. Мимо шагает Платонова, бросая на меня такой взгляд, что не сразу понятно: убить хочет или спросить что-то. Садится за первую парту третьего ряда, где они с Ереминым сидят. Последнего, кстати, пока нет. Уже хорошо, я пока не готова к встрече с ним, вчера хватило за глаза.

- Вас видела Лилька Магазинчикова, - кивнула на рыжую лопоухую госпожу сплетницу нашего класса, сидящую позади через три стола на одном с нами ряду. Именно ее мы вчера встретили случайно. Шла с парнем, наткнулась на нас и уже к 12 ночи пол школы в курсе, что мы тут с Ереминым любовь крутим. Только вот шли мы на расстоянии метра друг от друга, а между нами Вася с мамой, однако ведь кто мешает дорисовать детали? – Написала вчера в группе в ВК, что вы под ручку шли и мило беседовали.

- Угу, под ручку, - иронично отвечаю, садясь прямо и доставая учебник химии. - - Если только я бы эту ручку Еремина в качестве трофея охотничьего несла. Но по мне голова симпатичнее.

- Фу, подруга, что у тебя за наклонности, - смеется Арина, качая головой и поднимаясь, пересаживаясь к Юрке Бубликову. Он даже ухом не ведет, продолжает залипать в своем смартфоне, глупо улыбаясь. Дети современности – игры важнее девушек и любви. Скучающим взором оглядываю собравшийся класс, отмечая собственных одноклассников. Вон Кристина Собакина с Иркой Сухановой да Валькой Петровой опять ржут над неуклюжестью Машки Свиристеловой. Вторят этой компании Педальнов Влад, Доронов Амир и Гринев Иван. Наша святая шестерка активистов, отличников, красавцев и красавиц. Они уже даже на пары разбились, заявив классной, что будут на выпускном танцевать вальс. Я не против. Пусть лучше они позоряться, чем я или Аринка. Да кому вообще нужно плясать на выпуске танцы? Радоваться нужно, что школа закончилась. На своей парте второго ряда к счастью сижу одна. Последняя попытка подсадить ко мне мальчика в шестом классе закончилась кровавой бойне. Моя ручка проткнула Амиру ладонь, отчего тот долго плакал, а его мама грозила мне колонией для малолетних. Нечего девушек за бедра щипать, плевала, какое там отношение у этих «горячей кровью» к слабому полу. Никакой жалости любителям приставать на уроке.

Едва перевожу взгляд, вот фрики – Серов, Самойлов и Сазонов. S3 – бывшая банда готов, сегодня непризнанные музыканты. Илья, Вадим и Стас. На каждом празднике мучают наши уши своими песнями в надежде на мировую славу, ну да Бог им судья, лишь кто-нибудь отобрал у Ильи микрофон. Правда с ними у меня отношения лучше. Тот же Стас Сазонов хорошо учится, пару раз помогал на геометрии, он даже с Аринкой один год встречался. Думала уйдет после девятого, но остался. Иногда со школы вместе ходили, правда в этом году пока как-то не случилось.

Айварова с ненавистью смотрит на Летягину. Настя и Марина вечные враги, Настя подруга Лильки, Марина дружит с Платоновой. Ни та, ни другая в их конфликт, не лезут. Подозреваю обе уже сами не помнят с чего готовы в волосы друг другу вцепиться.

Вздыхаю, устраивая голову на учебнике и натыкаюсь взором на Артура Рябина. Тот как обычно на Камчатке первого ряда обитает, привычно в больших белых наушниках прослушивая очередной трек на своем листе Спотифая. Секунда. Наши глаза встречаются, и он весело подмигивает мне, вызывая улыбку. Артур - единственный парень, который никогда меня не дразнил за вес. Всегда в стороне от тусовок, в своем мире музыки и литературы. Книги он любит также, как Васька ММОРПГ* с логарифмами. Одно время моя подруга тоже точила на него зуб. Высокий брюнет, немного неуклюжий, худощавый, но симпатичный. Лицо чистое, без подростковых взрывов гормонов, так свойственных парням. В нем есть что-то от Андрея Болконского только без кудрей и глупенькой Наташи в довесок. Такой же твердый подбородок. Чистый открытый взгляд светлых голубых глаз с милой улыбкой. Не портил образ даже нос с горбинкой, всем прилично, не слащаво вылизано, как у того же Ладужкина или, прости Господи, Еремина.

Кстати о последнем. Пока я глазки Артуру строила подле меня приземляется вражеская пятая точка, бросая свой громадный черный рюкзак прямо на стол, бессовестно сдвигая разложенные тетради и пенал с ручками.

- Еремин, - специально голову не поднимаю, поскольку этот удод (птичка такая есть с ярким оперением) мне весь обзор своей тушей загородил, мешая налаживанию личной жизни. Разглядываю белую школьную рубашку, с закатами по локоть рукавами. Эти глупые модные фенечки с браслетами на запястье разных цветов и форм, мерзкая улыбочка да белый шарик из жвачки, который так и тянется рука лопнуть, чтоб по лицу размазало самодовольному.

- Гроза, - тянет, продолжая жевать, неимоверно раздражая собой.

- Пошел вон, - просто отвечая, пытаясь из-за широкого плеча разглядеть Артура. Бесполезно, Еремин словно специально сдвигается, устраивая локоть на соседней парте. Арина смотрит на обоих с интересом, да что там. Весь класс уши навострил, прекратив болтать, игнорируя звонок. Концерт по заявкам, блин.

- Нельзя так с любовью всей твоей жизни, Гроза, – ухмыляется детеныш кабачка, тяня ко мне свою вторую ручку. Непроизвольно дергаюсь назад, едва не падая. Позади свистит Рожков, а с ним Филатов Ромка, что Олесей Кроминой сидит. Гогочут, словно две гиены, а Олег еще вторит:

- Ах, эта любовь!

Не глядя назад, показываю средний палец парочке, возвращаясь в исходное положение и тут же слышу в спину возмущенный голос нашей биологички:

- Грознова, что за жесты! Твое хамское поведение переходит все границы!

Улыбка Еремина шире, проводит подушечкой большого пальца под глазом, показывая упавшую ресницу.

- Желание загадывать будешь? – интересуется. Как ни в чем не бывало, пока Мария Николаевна требует встать, поздороваться и сесть обратно. Поднимаю, цедя:

- Да, хочу, чтобы ты убрался на свой девятый круг, из которого случайно выбрался. Уверена, черти по тебе соскучились! – и сдуваю ресницу.

- Как же я любимую одну тут брошу. А сам в дом родной пойду? Возвращаться в котел, так вместе, - беспечно отвечает, устраиваясь обратно на стуле, да еще учебник мой к себе двигая с фразой. – Прости, я свой дома оставил.

- Лучше бы голову оставил! – шиплю в ответ, щипая за бок, пытаясь отодвинуться хоть куда-то. Внезапно за столом стало слишком мало места.

- Зачем? Тебе бы скучно стало рядом со мной безмолвным. Считай доброе дело для тебя делаю, отвлекаю от бытия насущного, чтоб душа твоя свободолюбивая под грузом гранита науки не загнулась от скуки, - проскандировал недоумок, открывая нужную страницу. Дарвинизм должен спасти меня от жестокого убийства или я за себя не ручаюсь. Молчу, отчаянно пытаясь удержать рвущуюся на волю язвительную фразочку. Если так сделать, он ведь отстанет?