Вам еще кое-что предстоит пережить, джентльмены.

Удушье.

По-научному говоря, асфиксию.

Сначала Джека охватывает сильный жар, потом комната начинает наполняться дымом. «Это уж дикость какая-то», — думает Джек, дикость запирать кучу народа в кромешной тьме, где еще вдобавок что-то горит.

До Джека доходит наконец, в чем состоит игра.

А состоит она в том, что, если нацепить маску до того, как раздалась команда, ты выбываешь — тебя выгоняют из здания, вышибают из школы. Поэтому Джек корчится, приникая к самому полу, где еще сохраняется кое-какой воздух. Но уже через минуту-другую у всех начинают гореть и слезиться глаза, все кашляют, задыхаются, и Джека на секунду охватывает первобытный страх, вот что такое испытывать панику, друг. Он чувствует панический ужас, понимая, что именно этого они от него и хотят. Хотят, чтобы он сдался, поднял лапки кверху, не выдержал.

Что и происходит кое с кем из учащихся, после чего они моментально становятся историей, прошедшим временем. Но Джек, мать твою, знает, каково это — не мочь вздохнуть, ведь не раз в его молодой жизни его накрывало волной. Он умеет справляться с удушьем, так что вперед, сволочи, посмотрим, кто кого! Да я скорее сдохну, мать вашу, чем потянусь к маске!

И все же какое счастье услышать крик Фуллера: «Маски надеть, остолопы!» — хотя попробуй сделать это в темноте, когда все пихают друг друга локтями, глаз ни черта не различает, а мозг диктует рукам только одно: «Живее, мать твою», а пальцы отвечают: «Да пошел ты сам знаешь куда». Вот наконец маска натянута и «а-ах!» — вздох облегчения!

Тут только и оценишь кислород.

Потом дверь распахивается и в их маленький ад вторгается благодатный прямоугольник света, становятся видны фигуры — кто на карачках, кто вот-вот упадет. Джек видит, что один парень уже на полу — он все еще не может справиться с маской. Сейчас этот кретин потеряет сознание! И Джек пихает ему свою маску, прижимает ее к самому его лицу, затягивает ремни и слышит новый вопль Фуллера:

— А теперь вон отсюда, ослы несчастные!

Джек уже без маски и потому может крикнуть:

— Потихоньку, ребята!

Около двери стоит парень, исполняющий роль регулировщика. Он по очереди выталкивает каждого за дверь. Однако парень, которому помог Джек, по-прежнему плох, он не может держаться на ногах, и Джек подводит плечо ему под мышку и поднимает. Дождавшись своей очереди у двери, он выносит парня на пожарную лестницу.

Которая, разумеется, вся в огне.

С ума сойти как круто, думает Джек, глядя вверх на пылающую крышу здания. Огонь бежит по пожарной лестнице огненной змеей, языки пламени вырываются из каждого окна, мимо которого они спускаются.

Джек видит Фуллера и старшего пожарного — те наблюдают за ними с соседней вышки, и Джек снимает с плеча парня и, слегка пихнув его, дает ему направление вниз, по лестнице, с которой скатиться тот все равно не может, столько на ней народу, а если б и скатился и разбил себе башку, для него было бы лучше, чем когда тебя уносят. Для пущей потехи пожарные еще поливают их водой из шланга, и спускается Джек полуслепым, полузадушенным, с подпаленной кожей, весь в синяках и мокрый.

Учащиеся валятся прямо на бетонную площадку, не обращая внимания на лужи, — они рады уже тому, что могут дышать, что не сгорели, когда к распростертым на бетоне телам подходит Фуллер.

Закурив новую сигарету, он с ухмылкой осведомляется:

— Вопросы есть?

Джек поднимает руку.

— Мистер Уэйд?

— Ага, — говорит Джек. — А еще мне можно?

Школа пожарных.

Приключение что надо.

Покруче, чем в парке «Ягодная ферма».[6]

Школа пожарных.

Развлечений там предостаточно, куда уж больше.

Сначала занятия — грызешь науку как бешеный, а потом попиваешь пиво с парнями в общежитии.

Хорошая штука — школа пожарных!

Следующий предмет, который предстоит освоить, — это строительное дело. На этот раз преподает им не профессор-ирландец, но самый что ни на есть местный строительный подрядчик с подлинным дипломом инженера; он раскрывает им премудрости строительства и как строится дом.

Этот подрядчик всем подрядчикам подрядчик. Зачесанные назад набриолиненные волосы заставляют вспомнить Оклахому былых времен. Белая рубашка, кармашек которой прикрывает целлофановый клапан. Из кармашка торчат авторучка и транспортир. Этот парень свое дело знает.

Строительная часть курса для Джека легче легкого — ведь все это ему знакомо. Каждый термин, который пишет на доске преподаватель, для него как прошедший день. Не то что вся эта химия, рассуждения о драме, сексе и примеры из греческой мифологии. Теперь речь идет о слуховых окнах, балках и стропилах, крепежном материале и паркетной плитке. То и дело мелькают такие слова, как «шкворень», «ферма», «обшивка», — слова, которые отец Джека вбил-таки ему в голову. Столько этого добра Джеку пришлось перетаскать, приладить, чтобы потом отдирать и делать работу заново, так что уж кто-кто, а Джек понимает, о чем толкует преподаватель.

Потом их приводят к стоящему в огромном металлическом сарае недостроенному дому. Дом похож на выставленное в музее чучело динозавра. Два этажа и мансарда. Половина дома представляет из себя каркас, вторая половина уже имеет стены, кровлю, двери, окна и прочие строительные атрибуты.

Для начала каждый учащийся должен облазить каркас, называя в нем каждый кусочек дерева — «дверной проем», «косяк», «притолока», потом поименовать сорт древесины и параметры исходного материала: «брус сосновый три на шесть», «два на четыре» и так далее. Когда весь класс проделывает все это без запинки, учащиеся переходят в отделанную часть дома. Там уже в ход идут оконные переплеты, разновидности стекла, лестничные балясины и перила — все то, что Джек научился теперь называть «мертвой топливной загрузкой», «материалом горения».

Строительное дело Джек также сдает на отлично.

Далее следуют утварь, инструменты, бытовая техника. А значит, тащи огнетушители в большой сарай и поджигай там телевизоры, блендеры, радиоприемники, часы-будильники и прочее, что будешь перечислять. Учащимся предстоит усвоить, как будет реагировать каждое из этих наименований на ту или иную температуру горения. Задача не из легких, потому что эти сволочи отказываются гореть. Конечно, если ты чуть ли не час щелкаешь кнопками на пульте дистанционного управления и у тебя уже голова идет кругом и развивается туннельный синдром,[7]а ничего путного на экране ты так и не видишь, то может возникнуть желание поджечь старенький «Панасоник» с двадцатидюймовым экраном, но, как выясняется, сделать это ох как не просто. Если хочешь, чтоб горело, как гренок на сковороде, придется поддать жару.