начать делать свои отношения немного лучше. Хотя бы чуточку. Чтобы вместо негатива накапливаться начал позитив и будущее пошло бы по другому пути, более счастливому.

Естественно, можно долго говорить и о других подводных течениях в ситуации измены. Но самое главное — вещи далеко не всегда такие, какими кажутся. Особенно — не такие простые. И когда люди оказываются втянуты в некие исключительные обстоятельства, нужно понимать: у них на то есть свои веские внутренние причины. Это понимание обычно дает существенный бонус к мудрости и опору для сложных жизненных моментов.

Глава 8

Амплуа любовницы: роковая красотка или одинокая душа?

Надя рассматривала пенку в чашке с капучино. За окном темнело, и кафе постепенно наполнялось людьми. Вместе с собой они приносили в зал зимнюю прохладу. От этого становилось особенно уютно.

Вика опять опаздывала. Надя стремилась сосредоточиться на внешнем, подавляя внутри агрессивные порывы. Даже взяла книгу с полки и принялась листать. Мысли проносились в голове и улетали. Зачем она здесь?

Лучшая подруга детства и эталон счастливой жизни — вот кем была для нее Вика. При каждой встрече, каждом разговоре Надя испытывала целый фейерверк чувств. От ощущения собственного ничтожества до какого-то благоговейного трепета и понимания, что жить можно иначе.

— Привет! — Вика всегда появлялась, словно цветочный вихрь, заполняя собою все пространство.

— Привет! — немного смущенно улыбнулась в ответ Надя.

Дорогое нежно-фиолетовое пальто, изящная сумочка, объемные струящиеся волосы, чуть раскосые глаза, уверенность и грация в каждом жесте. Надя, как всегда, залюбовалась. Она увидела, как мужчина за соседним столиком цепко ухватил Вику взглядом, точно обнаружил что-то требующее особого внимания. Паутина зависти поползла по душе. Надя тряхнула головой. Это малодушие.

— Как дела? — спросила она, пока Вика, снимая пальто, обнажала белую тонкую шею, ниже которой шел ненавязчивый вырез, частично открывающий грудь.

— Прекрасно! — звонким голосом ответила Вика. — Только вернулась из Дубая. Всеми силами пыталась не загореть, и видишь: получилось!

— О, здорово! А с кем? С Кириллом?

— Нет, с Игорем.

— А это кто?

— Игорь? Мы познакомились недавно, в баре.

Вот так так… Недавно — и уже в Дубае. Надя вот со своим Семеном уже три года встречается, а до сих пор дальше Геленджика не уехала…

— Как у тебя получается? — Этот вопрос Надя задавала регулярно в надежде хоть немного обучиться премудрости. Вике один из мужчин даже машину подарил, а золото и серебро — вообще обычные вещи.

— Очень просто. Мужчины со мной отдыхают. А за это дарят подарки.

Наде казалось, что Семен с ней отдыхает, но, вероятно, это было не так. И в чем причина, ухватить было пока невозможно.

— Я не выношу мозг и ничего не требую. Я довольная рядом с ними, счастливая. А все бытовые вопросы — к женам. Со мной только легкость и кайф! Мне ничего от них не нужно, и поэтому я получаю все! — Вика радостно улыбнулась.

Надя нахохлилась. Почему так? Кому-то скандалы и быт, а кому-то Эмираты? Неужели нельзя это как-то совместить? Да и обидно очень.

Вообще существование таких Вик было подобно бельму, от которого невозможно избавиться. Это настоящее живое издевательство над женским горем и тяжелой участью. Как говорила Надина мама, кому-то подранные колготки и борщи, а кому-то бриллианты. Оставалось только подпереть голову рукой и недоуменно наблюдать за этим сияющим подтверждением того, что жизнь может быть совсем другой. Яркой, полной путешествий, событий и подарков.

Вика возвращалась домой, и свет встречных машин немного слепил. Спать не хотелось. Она написала Игорю: «Игорь Валерьевич, отчет отправлять?» Это означало: «Быть ли мне готовой к твоему приезду?» Ответа пока не было. Наверное, не видит. Задумчиво переключая радиоприемник, Вика открыла окно. Зимняя прохлада. Так бодрит. Домой ехать было тошно. Фонари горели как-то особенно одиноко. И прохожих почти не было. Вика выжала педаль газа. Ночной город ее ждал.

Так кто же такая любовница? Роковая красотка, собирающая лучшие плоды, или одиночка, тоскующая по любви?

Дорогие читатели, очень часто мы не видим всей картины целиком. Попадает в кадр обычно только то, что нам решили показать. Ошибочно разграничивать мир на белое и черное, плохое и хорошее… Это дихотомия. Мы так привыкли. Привыкли к «или-или», но на самом деле человек многогранен. И в каждом из нас множество состояний и оттенков.

Давайте заглянем в структуру этих явлений.

Дело в том, что в коллективном бессознательном есть образ любовницы и образ жены, которым, осознанно или нет, мы стремимся соответствовать, оказываясь в той или иной ситуации. На самом же деле это всего лишь образы. Так принято, что жена пилит мужчину, вечно недовольна им, и он или пьет, или пытается сбежать из дома. И так считается, что любовница (вот прям от слова «любовь») — это некая очаровательная нимфа, от которой так и веет теплом и счастьем. Когда мы попадаем в ту или иную категорию, в нас автоматически запускаются известные установки. Это примерно как: «О! Зеленый свет — можно переходить дорогу. Красный — стоим на месте». То есть это некие базовые знания об устройстве мира, которым хочешь или нет, а нужно соответствовать. Вопрос: где же тогда мы настоящие? И можно ли быть твердо уверенными в том, что мы действуем исходя из собственных желаний и мнений, а не из навязанных представлений?

Разумеется, осознавая это, мы упрощаем себе жизнь. В следующий раз, когда захочется устроить скандал, можно отсесть и спокойно подумать: а кто же его по-настоящему хочет устроить? Вы или некий сценарий, по которому положено действовать замужней женщине? Ведь можно быть и другой. Можно быть радушной женой, у которой вкусно пахнет из кухни, дома уют и тепло. И вообще она красавица и умница и в состоянии самостоятельно разрешить какие-то бытовые проблемы. Можно и так.

И любовница. Ведь для того, чтобы тебя любили, вовсе не обязательно играть в то появляющуюся, то исчезающую независимую фею. Самодостаточную, без страха и упрека, обворожительную, но одинокую (часто даже без детей, ну в крайнем случае с одним ребенком, растущим у бабушки…).

Ведь на самом деле мы перестаем быть собой и надеваем какие-то «костюмы» из страха. Из страха быть отвергнутыми. Страха, что нас не будут любить такими, какие мы есть. И конечно, корни этого кроются в детстве. Если ребенок не получил любви по умолчанию, только за то, что он есть, а постоянно был