Несмотря на чудесное расположение, в редакции «Амалгамейтед ньюспейперз» царила атмосфера скрытого психоза. Чаще всего она выплескивалась в коридорах, где собирались подальше от всеобщего обозрения маленькими группками, или в женском туалете, или же на крыльце, куда заядлые курильщики выходили на очередной перекур. Определенный уровень беспокойства был нормальным явлением, учитывая специфику профессии, где предложение выпускников вузов намного превышает спрос на молодых сотрудников, но с тех пор, как пошел слух о сокращениях, сплетни, инсинуации и откровенный страх сгустились, как дым над полем боя.

– Здесь написано, – вслух прочла Клэр, глядя на монитор компьютера, где шарила по информационному бюллетеню Ассоциации журналистов, – что СМИ сейчас самая популярная специализация в вузах. В год выпускается больше специалистов, чем может потребить вся отрасль.

– Заткнись, Клэр! – попросила ее соседка. – Лучше почитай что-нибудь веселенькое. Там что, нет ничего бодрящего вроде садистских убийств?

– Клэр, тебя вызывает Тони! – покричали с другого конца отдела постоянных рубрик.

Клэр зажала нос пальцами, как если бы собиралась нырнуть в бассейн. Это был ребяческий жест, выражающий беспокойство, от которого она не смогла отучиться, несмотря на давно уже приобретенные манеры крутой взрослой девочки. И что этому Тони от нее нужно? Тема ей уже была выдана, и теперь предстояло попотеть, чтобы не сорвать график, после того как она столько времени проболтала с Молли.

Тони был начальник отдела репортажей и по совместительству – женатый любовник Клэр.

Она не собиралась влюбляться в женатика, больше того – держалась от таких подальше, учитывая как собственные интересы, так и интересы их жен. Потом – это было полгода назад, и Клэр до сих пор не могла поверить, что все вышло настолько банально, – она напилась на рождественской гулянке и оказалась в его машине, причем повиснув у него на шее. Единственным оправданием ее непристойного поведения могло служить то обстоятельство, что на вечеринке он был одет Санта-Клаусом и раздавал сотрудникам подарки. В детстве она обожала общаться с Санта-Клаусом. К счастью, в те времена он не залезал ей под блузку, как это сделал Тони.

Клэр улыбнулась своим воспоминаниям, особенно той части, когда он усадил ее к себе на колени на заднем сиденье «Рейнджровера» и спросил: «А ты, девочка, что хочешь получить на Рождество?»

Если бы ее саму не одолело ужасное желание, ему можно было бы припечатать сексуальное домогательство. Со временем интрижка лишилась остроты новизны, но Клэр продолжала с ним встречаться и все-таки влюбилась, дура эдакая.

Сегодня Тони играл роль начальника, то есть сидел за большим столом, пытаясь напустить на себя важный вид при помощи разделявшего их двухметрового массива ценной древесины.

– Послушай, лапуля, – Тони огляделся так, словно в цветочном горшке мог быть запрятан «жучок». – Мне бы не следовало тебе этого говорить, но я видел список кандидатов на сокращение. – Он сочувственно улыбнулся, потом взял ее за руку и сжал. – Ты там под номером два.

– Но я ничуть не хуже всей этой своры писак! – возмутилась она.

– Может быть, даже лучше, но ты пришла последней, следовательно, тебе всеми силами придется доказывать, что именно ты необходима в редакции, иначе пометут. Это не имеет никакого отношения к таланту, только к шансам на сокращение. Таланта у тебя, может быть, больше, но и шансов тоже.

– И что мне делать?

– Добыть такой потрясающий репортаж, такой неотразимо захватывающий, такой эксклюзив для газеты, чтобы вместо тебя уволили кого-то другого.

– Точно! – Клэр почувствовала, как рука снова потянулась к носу, и сама себя остановила. – Тогда мне надо пошевеливаться.

– Можно мне сегодня прийти?

– Но я буду занята поисками сенсации.

– Да ладно, Клэрчик, ты опять сможешь посидеть на коленках у Санта-Клауса. – Он попытался напустить на себя просящий вид и блистательно провалился.

– Тебе разве не говорили, – язвительно ответила Клэр, – что Санта-Клауса не существует? Это вымысел, фантазия работников торговли.

– Могла бы и схитрить. – Тони сказал это с таким милым, щенячьим выражением, что она смягчилась.

– В девять часов. Только не говори, что опоздаешь на свою электричку.

Клэр вернулась к себе, стараясь не падать духом, а думать о том, как, черт возьми, добыть материал, способный сохранить ей работу.

Начало лета в Лондоне всегда удовольствие. Молли казалось, что кругом сплошь ярко-синее небо и красные герани, а все люди улыбаются, сидя за уличными столиками кафе. Зелень в парках еще свежая и яркая, не пыльная и огрубевшая, как будет через пару месяцев. Каждый день она дает Эдди поболтать пухлыми ножками в гребном пруду местного парка, который лишь недавно заполнили чистой водой, и он не обрел еще блестящих украшений в виде оберток от мороженого и пакетов от чипсов. По утрам, прежде чем идти гулять с Эдди, Молли залезала под коврик посмотреть, не пришло ли уведомление, несущее радостную весть о том, что мать Джо в самом деле зарегистрировалась в контактном реестре. Но оно все не приходило. Наконец, когда душный июль оставил в прошлом свежие радости июня, письмо пришло.

В этот момент Джо, похожий на нерадивого школяра, приготовился прыжками преодолеть лестницу, поскольку опаздывал на работу. Он в последнее время был очень занят на работе и погружен в свои мысли. Настолько, что чуть не наступил на Эдди, ползающего вокруг коврика, и сначала даже не заметил пухлого конверта. Письмо было от департамента усыновлений Управления генерального регистратора Саутпорта.

– Ну же, открывай! – попросила Молли, не дыша. Это был первый полученный ответ, и они оба волновались.

Джо поник.

– Невезение. В реестре она не значится.

Молли крепче обычного обняла его, стараясь скрыть свое разочарование. Насколько все было бы проще, если бы она хотела, чтобы ее нашли.

Возникал и еще один вопрос: раз его мать не внесла свое имя в контактный реестр, означает ли это, что она активно не желает, чтобы ее разыскали?

Молли вздохнула. Теперь, когда стало ясно, что мать Джо не значится в реестре, придется делать следующий шаг. В воскресенье, как обычно, они обедают с приемными родителями Джо, Патрицией и Эндрю.

Осмелится ли она просить их о помощи?

Молли знала, что Пэт считает ее неудачной партией для Джо. Буйные рыжие кудри, заляпанные краской брюки, причуды типа желто-зеленого цвета обеденного стола – все это разительно отличалось от спокойного и размеренного образа жизни Пэт. Пэт не понимала и того, как молодая замужняя женщина позволяет себе появляться в шумных барах с подругой и обсуждать неизвестно что. Однажды Молли даже побила Джо в соревновании на скорость поглощения пинты пива, чем заставила Патрицию объявить, что ее сноха не похожа ни на одну из всех известных ей домохозяек.