— Это тебя не касается, — возразил Диего.

— Как будто это меня остановит, — хмыкнула Бьянка.

— Что такое Пэ-И-Пэ, — спросил Бенито.

— Ничего. Давайте пойдем на конюшню и оседлаем лошадей. Ты тоже поедешь верхом? — спросил Диего сестру.

— Да. Боюсь, что не смогу ни о чем спросить в присутствии этого постреленка, — сказала Бьянка, после чего все надели соломенные ковбойские шляпы и направились на конюшню.

Они подошли к стойлу, где стояла кобыла, на которой Бьянка любила ездить. И когда Бьянка стала седлать ее, Диего занялся племянником, наконец забыв о своем телефоне.

* * *

У Кинли была назначена встреча с невестой, которая должна приехать из Хьюстона, а Пенни была на занятиях в подготовительном классе школы, так что Пиппа оказалась не у дел. Не зная, чем себя занять, она снова и снова открывала свою электронную почту, чтобы проверить, не пришло ли ей письмо от поверенного. Саймон Руни не сказал ей, когда свяжется с ней, но, поскольку она в течение всех этих лет следила за тем, что происходит в компании, знала, что ее день рождения совпал со значительными изменениями в совете директоров. Одним из изменений был уход на пенсию ее двоюродного деда, Тео. У него не было детей, и, хотя у Пиппы было несколько кузенов, она оставалась главной наследницей семейной компании.

В уставе компании было написано, что прямой наследник мужского или женского пола имеет преимущественное право на пост председателя совета директоров. И Пиппа готовила себя к этой роли. Она знала, что, если «Дом Гамильтонов» рассчитывает остаться в числе основных игроков на ювелирном рынке, компанию нужно модернизировать. Поэтому она старательно изучала маркетинговую стратегию таких компаний, как «Тиффани», и, обучаясь на онлайновых курсах, получила степень магистра управления бизнесом. Она также училась на курсах по ювелирному дизайну в Лас-Вегасе, а потом в Коулз-Хилл. Она проделала большую работу, и теперь ей не терпелось занять свое законное место в компании.

Хотя она давно не пользовалась своим настоящим именем, тем не менее она подготовила проспект, который отослала мистеру Руни вместе со своим свидетельством о рождении и паспортом.

— Ну вот, с одним делом покончено, — облегченно вздохнула Кинли, стоя в дверях. — Есть новости из доброй старой Англии?

Пиппа улыбнулась, потому что Кинли смешно скопировала ее английский акцент.

— Нет. Я вся на взводе и не хочу возвращаться на ранчо. Надеюсь, ты не возражаешь, если я побуду здесь?

— Конечно, не возражаю. Расскажи мне побольше о вашем семейном бизнесе, — попросила она, а потом хихикнула. — Прости, но, когда я слышу о семейном бизнесе, я сразу же представляю себе мафиозный клан, а ты так далека от образа мафиозной принцессы.

Пиппа улыбнулась.

— Я не принцесса. «Дом Гамильтонов»…

— Бог мой! Я все еще не могу поверить, что ты наследуешь эту компанию! Она такая огромная! Джекс умрет, когда я скажу ей, что у нас появились такие связи. Она безуспешно пыталась выпросить у них разрешения использовать некоторые их идеи для создания свадебных диадем.

— Я даже еще не уверена, что они признают меня наследницей, — нахмурилась Пиппа.

— Им придется это сделать. Я хочу сказать, что ты имеешь полное право занять свое место. Мне нужно бы позвонить Итану… он единственный адвокат, которого я знаю. Он мог бы помочь тебе.

Пиппа покачала головой:

— Пока не нужно. Давай подождем ответа от нашего семейного поверенного. Так какие диадемы хочет Джекс?

Пиппа охотно принялась обсуждать это с Кинли. Это помогало ей не думать о Диего. А она должна была признать, что мысли о нем слишком часто посещали ее. Он просил ее прислать ему сообщение, но она проигнорировала его просьбу. Ей не нужны были осложнения в ее жизни, хотя он и так уже отвлекал ее от основных проблем.

Она не могла забыть, как приятно было спать в его объятиях прошлой ночью. Положить голову ему на грудь и слушать биение его сердца. Она так давно была одна. Конечно, у нее были Кинли и Пенни, но это совсем другое. Прошлой ночью она почти чувствовала, что Диего принадлежит ей.

Это волновало ее. Она боялась, что ею движет страх, когда она пытается думать о нем как о чем-то большем, чем просто любовнике на одну ночь, купленном на аукционе холостяков. Страх снова столкнуться лицом к лицу с отцом. И она начинала представлять, каково бы это было — остаться в Коулз-Хилл и продолжить отношения с Диего.

Но он был владельцем ранчо. Он был такой же неотъемлемой частью Коулз-Хилл, как «Гранд-отель» или маленькие магазинчики на центральной улице. Он принадлежит этому миру и никогда не сможет уехать отсюда. К тому же Пиппа видела, как ее родители боролись за власть, и ей было страшно связать себя с каким-либо мужчиной, который попытался бы контролировать ее так же, как это делал ее отец.

Но с Диего ей это не грозило.

Он никогда не покинет Техас.

— О чем ты думаешь? — спросила Кинли. — У тебя такой странный вид.

— О Диего.

– Α-a. Ты пошлешь ему сообщение? Я думаю, тебе надо это сделать. Почему бы не порадоваться жизни, пока ты ждешь письма от своего поверенного?

— Потому что он мне нравится.

— Это плохо. Клянусь, если бы я так не любила Нейта, моя жизнь была бы намного легче, — сказала Кинли, а потом покачала головой. — Я шучу. Нейт делает мою жизнь намного прекраснее.

Пиппа хотела того же, но одновременно и боялась этого. Но у нее с Диего не было детей, так что они с Кинли смотрели на такие отношения с разных точек зрения. Но часть ее хотела узнать, каково бы это было — находиться рядом с мужчиной, с которым она могла бы быть самой собой. Но она тут же прогнала эту мысль. Конечно, Диего не мог быть этим мужчиной, потому что его жизнь была здесь, а она сказала ему о себе только часть правды.

Оказавшись перед перспективой ужинать в одиночестве и прогоняя постоянное желание послать сообщение Пиппе, Диего сказал экономке, что вечером она может быть свободна, и написал своим братьям и Дереку, приглашая их отправиться в «Буль Пен». Двое из них откликнулись. Маурисио не мог пойти с ним, потому что был уже на пути в Даллас на встречу с важным клиентом. А Иниго намеревался снова вернуться к своей команде для очередной гонки, так что это был последний вечер, который он мог провести с Диего.

Диего нужно было выпустить пар. Он подъехал к бару одновременно с Дереком Карузерсом. Диего помахал рукой своему зятю. У Дерека был усталый вид.

И это было понятно, потому что Бьянка упомянула, что рано утром его вызвали на экстренную операцию.

— Спасибо за приглашение, — сказал Дерек. — Кажется, Хантер и один из его старых друзей собираются присоединиться к нам. Женщины устраивают сегодня девичник — ты знаешь об этом?

Конечно, он об этом знал. Он мог бы притвориться, что Пиппа из-за этого не написала ему. Но он отлично понимал, когда ему дают отставку. Он не раз проделывал это сам.