— А почему ты сомневаешься? — удивленно спросила Эми.

— У меня есть для этого основания. Когда в последний раз я видела вас вместе, вы не очень ладили между собой.

— Это тебя не касается, Джун! — Эми стиснула зубы.

— О, извини, — прошептала та, — если я расстроила тебя…

— Боюсь, что я могу расстроить тебя, — перебила Эми. — Ты бы не посмела этого сказать, если бы за столом был Филипп.

— Сказать что? — спросил Филипп, который услышал конец фразы, входя в комнату.

Возникла напряженная пауза.

— Ничего! — только и сказала Эми.

— Я вижу, вы ссоритесь, девочки. Не стоит, Джун, было бы хорошо, если бы все свои способности ты вкладывала в бизнес.

Джун вспыхнула, Эми зло улыбнулась ей. Такую же злорадную улыбку послала она и Филиппу, подумав заодно, какая же она дура, если вообразила, будто влюблена в этого человека.

— Какое тебе дело, ссоримся мы или нет? — Вопрос ее прозвучал довольно невежливо.

Губы Филиппа непроизвольно сжались, глаза потемнели.

— Мне кажется, ты не слишком далеко ушла от школьницы, Эми.

Если бы не Джун, она не, задумываясь, вылила бы ему на голову тарелку супа. Но пришлось сохранять спокойствие.

— Не знаю почему, но у меня абсолютно пропал аппетит. Оставляю вас друг с другом для важных разговоров. Вы такие скучные люди!

Эми выпорхнула из-за стола с легкостью бабочки. Минут через десять, когда Филипп нашел ее на конюшне, в глазах жены блестели слезы. Слезы гнева и ненависти, однако она сумела взять себя в руки.

— Уже закончили? Быстро же вы обсуждаете свои дела!

— Эми, не глупи.

— Ну, ну, насколько я понимаю, ты пришел объяснить, какой я еще несмышленый ребенок.

— Тема у меня другая — если хочешь, сражайся со мной, когда мы одни, но не в присутствии посторонних.

— Я вообще не хочу сражаться с тобой нигде, Филипп Старк. Это ты унижаешь меня при посторонних! И я спрашиваю: кто ты такой, чтобы так поступать? Если хочешь иметь жену, то и обращайся со мной как с женой.

— Если бы ты была настоящей женой, всего этого не случилось бы.

— Ненавижу тебя. Я действительно была дурой, когда думала… думала…

— Что ты думала?

— Ничего. — Она встала и направилась к выходу.

Он удержал ее за руку.

— Что тебе сказала Джун?

Судя по всему, Филипп догадался, что его секретарь кое-что себе позволила.

— Не намерена тебе этого говорить!

— Какая упрямая у меня жена! Я отослал Джун в Ривербенд, прочитав ей хорошую нотацию.

Глаза Эми удивленно расширились.

— Отослал? Почему?

— Почему? — весело передразнил ее Филипп. — Потому что ты моя жена, а она всего лишь секретарь! И вообще, Эми, я давно хочу сказать: как это трудно — быть твоим мужем. — Взгляд его посуровел, губы плотно сжались.

Комок подкатил к ее горлу.

— Поэтому ты был… был в таком плохом настроении все эти дни? А не потому, что у тебя болела голова?

— Какая голова! — отмахнулся Филипп.

— А я-то… не сумела догадаться раньше… Но я… я же не могу вот так просто отправиться с тобой в постель. Еще минуту назад я так ненавидела тебя.

— Но эта минута прошла! — воскликнул Филипп, и в глазах его появился какой-то блеск.

— Не совсем. Пока я не простила тебя и все еще сержусь.

Эми выпалила эти слова и тут же пожалела о них, увидев, как посмотрел на нее Филипп — словно на маленькую злючку.

— Мы начали неделю в полной гармонии друг с другом. Давай вернемся к этому состоянию, — серьезно предложил он, но серые глаза его снова потеплели.

— Хорошо, — согласно кивнула Эми.

— Отлично. Давай закончим наш ланч. Не знаю, как ты, а я чертовски голоден!

Они успокоились, и снова жизнь дома вошла в норму.

Боб по несколько часов в день проводил на огороде и в курятнике, стараясь привести в порядок то, что сам испортил, и получил законное вознаграждение в виде ежедневного катания на тракторе под надзором Филиппа. А Мери, видя, как меняется сын, старательно вела домашнее хозяйство. Он мыла и убирала в доме, стирала белье и готовила еду. Исчезло выражение постоянной растерянности в глазах.

Но Эми понимала, насколько хрупко это идиллическое равновесие, вечно оно продолжаться не может, и нужно принимать какое-то решение. В обстановке этой гармонии ей больше не хотелось бороться с Филиппом.

Часто она спрашивала себя, куда делась вся ее воинственность, и чувствовала при этом, как пылают щеки от стыда за свое поведение, за то, что она изводила Филиппа, заставляя его жалеть о браке с ней. Какими странными казались ей теперь и собственное строптивое желание, и сама мысль о том, что она непременно должна обуздать Филиппа Старка, чтобы не быть порабощенной самой… Что ей предстояло сделать для этого, она пока не знала, однако то, что уже уяснила, было значительным прогрессом в их семейной жизни: теперь замужество уже не казалось ей безрассудным поступком.

Как человек трезвый, Эми отдавала себе отчет, что в глубине души хотела этого. Видимо, она всегда была чуточку влюблена в него. А гнев и ненависть, вспыхивающие порой в ее сердце, возникали от ущемленной гордости. Осознавая это, она прекрасно понимала и другое — Филипп не любит ее так, как она любит его. Что же лучше? Быть замужем за человеком, которого ненавидишь, либо выйти за человека, которого любишь, но который не любит тебя? И главное: коль решила смириться, как сделать последний шаг?

По иронии судьбы, в том, что муж ее не любит, Эми убедила неожиданная встреча с Анной Ленгли, женщиной, чьи отношения с Филиппом были когда-то у всех на виду. Однако в конце концов она вышла замуж за человека намного старше ее, состоятельного и уже дважды разведенного. С Анной Ленгли, о которой она столько слышала, Эми довелось познакомиться в Ривербенде.

Супруги взяли Боба и Мери, чтобы выполнить обещание и покатать их на самолете, а заодно показать земли, намеченные к продаже. Когда они приземлились неподалеку от офиса в Ривербенде, на взлетной полосе стоял еще один самолет, увидев который, Филипп хмуро произнес:

— Ленгли.

Вскоре супруги Старк были в офисе. Увидев их, Джун сконфузилась и, к большому удивлению Эми, покраснела.

— О… Филипп! — помощница начала заикаться. — Здесь… здесь мистер Ленгли, он по… просил разрешения пролететь над нашими землями и взглянуть на них…

— Не волнуйся, Джун, все в порядке, — успокоил ее Филипп и раскланялся с супружеской парой, стоящей у окна.

— Анна, Роджер, как поживаете? Я рад, что мы с Эми вас встретили.