Верзила постарался скрыть свое разочарование.

– Ну, значит, выстрелим по нему, Старр?

– Не будем снова подвергать опасности политическую ситуацию, Верзила. К тому же у нас более важное дело, чем игра с чужими кораблями.

– Знаю, – нетерпеливо ответил Верзила. – Надо найти капсулу, но…

Он покачал головой. Капсула – это капсула, и он понимал ее важность. Но Хорошая драка – это Хорошая драка, и политические рассуждения Дэвида о необходимости избегать агрессии вовсе не значат, что нужно уклоняться от Хорошей драки. Верзила спросил:

– Что же нам делать? Двигаться прежним курсом?

– И даже быстрее. К кольцам.

– Если мы это сделаем, – ответил Верзила, – они просто полетят за нами.

– Вот и Хорошо. Посостязаемся.

Верзила медленно передвинул рычаг, и распад протонов в двигателе усилился. Корабль еще быстрее устремился к Сатурну.

Ожила приемная станция.

– Будем принимать? – спросил Василевский.

– Нет, мы знаем, что они скажут. Сдавайтесь, или мы применим магнитный захват.

– Ну?

– Единственная возможность – бежать.

– От одного вшивого корабля? – взвыл Верзила.

– Еще будет время подраться, Верзила. Прежде всего дело.

– Значит, снова бежать от Сатурна?

Старр невесело улыбнулся.

– На этот раз нет, Верзила. Мы должны основать базу в планетной системе – и как можно скорее.

Корабль с огромной скоростью несся к кольцам. Дэвид оттеснил Верзилу от приборов и взял управление на себя.

Василевский сказал:

– Еще корабли.

– Где?! К какому спутнику они ближе всего?

Василевский быстро работал.

– Они в районе кольца.

– Что ж, – сказал Старр, – значит, все еще ищут капсулу. Сколько их?

– Пока пять.

– Есть кто-нибудь между нами и кольцами?

– Показался шестой корабль. Мы не в безвыходном положении. Они слишком далеко, чтобы стрелять, но будут преследовать нас, пока мы не покинем систему Сатурна.

– Или пока наш корабль не погибнет, – мрачно заметил Старр.

Кольца постепенно увеличивались, пока не заполнили своей снежной белизной весь экран; корабль продолжал двигаться вперед. Дэвид не делал попыток снизить скорость.

На какое-то ужасное мгновение Верзиле показалось, что Старр сознательно Хочет разбить корабль о кольца. Он невольно воскликнул:

– Счастливчик!

И тут кольца исчезли.

Верзила был ошеломлен. Руки его устремились к управлению экраном. Он крикнул:

– Где они? Что случилось?

Василевский, трудившийся у масс-детектора и все время убиравший со лба волосы, бросил через плечо:

– Щель Кассини.

– Что?

– Промежуток между кольцами.

– Ага! – Шок постепенно проходил. Верзила развернул приемники экрана на корпусе корабля и снова увидел белоснежные кольца. Он точнее настроил прием.

Сначала одно кольцо. Потом пространство, черное пространство. Потом другое кольцо, чуть более тусклое. Внешнее кольцо более плотное. Снова пространство между кольцами. Щель Кассини. Здесь нет никакого гравия. Только черный промежуток.

– Какая большая, – сказал Верзила.

Василевский вытер пот со лба и взглянул на Дэвида.

– Пройдем, Счастливчик?

Тот не отрывал взгляда от приборов.

– Пройдем, Бен, через несколько минут. Затаите дыхание и надейтесь.

Василевский повернулся к Верзиле и коротко бросил:

– Конечно, щель велика. Я тебе говорил, что она шириной в две с половиной тысячи миль. Достаточно места для корабля, если она тебя испугала.

Верзила ответил:

– Ты сам слишком нервничаешь для парня шести футов размером. Может, Счастливчик ведет корабль слишком быстро для тебя?

– Послушай, Верзила, если мне взбредет в голову сесть на тебя…

– Тогда в том, на чем ты сидишь, будет больше мозгов, чем в твоей голове, – выпалил Верзила и закатился писклявым смехом.

Старр сказал:

– Через пять минут будем в щели.

Верзила поперхнулся и снова взглянул на экран. Он сказал:

– Там что-то мерцает внутри.

– Это гравий, Верзила, – отозвался Старр. – По сравнению с самими кольцами, в щели Кассини его мало, но все же она не на сто процентов чиста. Если мы столкнемся с таким куском…

– Один шанс из тысячи, – сказал Василевский.

– Один шанс на миллион, – Холодно поправил Дэвид, – но именно этот один шанс и погубил агента Х на «Сети космоса»… Мы на границе. – Рука его твердо лежала на управлении.

Верзила глубоко вздохнул, напрягшись в ожидании удара. Корпус корабля будет пробит, микрореактор вспыхнет ослепительным красным блеском. Но по крайней мере все будет кончено прежде, чем…

Дэвид сказал:

– Прошли.

Василевский шумно выпустил воздух.

– Прошли? – переспросил Верзила.

– Конечно, прошли, ты, тупой марсианин, – сказал Василевский. – Кольца всего в десять миль толщиной, а сколько нам нужно секунд, по-твоему, чтобы пройти десять миль?

– Значит, мы по другую сторону?

– Конечно. Попытайся отыскать кольца на экране.

Верзила развернул экран в одном направлении, потом в другом.

– Пески Марса, тут какая-то темная полоса.

– И больше ты ничего не увидишь, малыш. Мы на теневой стороне колец. Солнце освещает другую сторону, и свет не проходит сквозь мили густого гравия. Слушай, Верзила, чему вас учат в марсианских школах, кроме песенки «Блесни, блесни, звездочка»?

Нижняя губа Верзилы начала медленно выпячиваться.

– Знаешь, свиная голова, тебе не мешало бы провести один сезон на марсианской ферме. Я уж постарался бы, чтобы весь жир с тебя сошел.

Дэвид сказал:

– Мне Хотелось бы, Бен, чтобы вы с Верзилой прекратили спор и отложили его на потом. Займись масс-детектором.

– Конечно. Эй, тут непорядок. Счастливчик, насколько резко ты изменил курс?

– Сколько смог выдержать корабль. Будем оставаться под кольцами, сколько возможно.

Василевский кивнул:

– Ладно. Так они не смогут воспользоваться масс-детекторами.

Верзила улыбнулся. Все получается прекрасно. Никакой масс-детектор не зарегистрирует массу «Метеора» из-за вмешательства колец, и даже визуальное наблюдение здесь бесполезно.