– Полагаю, мы закончили. Возможно, есть еще внутренние повреждения, но…

Джулиана с трудом оторвалась от созерцания его рук… ею овладели неприятные воспоминания. Вид Патрика Чаннинга с закатанными рукавами, перепачканного кровью, заставил вспомнить тот ужас, что преследовал ее вот уже несколько месяцев. Похоже, мисс Бакстер на роду написано вновь и вновь переживать кошмар, связанный с гибелью старшего брата мистера Чаннинга. Причиной смерти, несомненно, явился ружейный выстрел, сделанный с приличного расстояния. В этом никто не сомневался. Было ясней ясного, что руки убийцы не замараны кровью жертвы. К тому же Джулиана была почти уверена, что видела человека, убегавшего прочь от места убийства, – именно прочь, а вовсе не к поверженному! Но если Патрик и вправду хладнокровно и обдуманно застрелил Эрика, то почему тогда стоял в кабинете отца, перепачканный в крови брата?

Джулиана силой заставила себя отойти от стола, подальше от сладковатого, медного запаха свежей крови. Открыв дверцу печи, она поворошила кочергой еще не погасшие угли, чтобы хоть как-то отвлечься от внезапного приступа душевной боли. Если бы только в тот роковой день она вообще не раскрывала рта…

Мисс Бакстер приехала сюда, в Шотландию, с намерением убедить Патрика возвратиться в Англию, чтобы спасти своих безвинно страдающих младших сестер. А еще она надеялась хоть отчасти избавиться от чувства вины за ту роль, что сыграла во всей этой истории. Но вид свежей крови, заставивший Джулиану припомнить ужас того самого дня, помог ей и осознать кое-что необычайно важное.

Сейчас, глядя на то, как Патрик Чаннинг спасает жизнь чужой собаке, она уверилась: он ценит жизнь.

А это означало, что мисс Бакстер совершила ужасную, непоправимую ошибку.

Когда Патрик завязал последний узелок на шве, уже сгустились сумерки. Как обычно в таких случаях, он ощутил облегчение. Никогда нельзя знать заранее, насколько успешной будет операция, однако попробовать все равно стоило.

Были все основания полагать, что это животное выживет – если удастся избежать заражения. В любом случае следовало отыскать хозяина пса и попробовать вытянуть из него хоть несколько шиллингов. И дело тут вовсе не в том, что в случившемся есть доля вины хозяина, – просто деньги были, мягко говоря, не лишними. И инструменты, и лекарства стоили недешево. Патрик подумал даже, не стоит ли предложить мисс Бакстер оплатить потраченные материалы. В конце концов, бедный пес угодил под колеса ее экипажа. Знал Патрик и то, с каким трудом удается мистеру Джефферсу, вознице, содержать свое семейство. А эта леди – пусть даже без туфелек и с растрепанной прической – буквально пахла деньгами…

Впрочем, он тотчас же отказался от этой идеи. Мистер Чаннинг ничем не желал быть обязанным Джулиане.

Патрик снял колбу с керосиновой лампы, неторопливо чиркнул спичкой и лишь затем обернулся, чтобы взглянуть на мисс Бакстер. Она сидела на полу, поджав ноги, а на коленях у нее покоилась морда Джемми. Теперь, когда операция завершена, самое время подумать о том, каким ветром ее сюда занесло. Направление этого ветра Патрику заранее не нравилось. Очевидно, что ничего доброго от приезда мисс Бакстер ожидать не следовало.

И все же то, что ее визит избавляет его от необходимости принимать решение, приносило величайшее облегчение. Патрик невероятно устал от сомнений в правильности своих действий. Он скучал по своей семье, по чистому воздуху и милым сердцу холмам родного Йоркшира. Там уже настала пора листопада, а осень – его любимое время года… Патрик стосковался по сестричкам, Мэри и Элинор, по их веселым милым личикам… скучал по конюшням, где провел столько времени…

И скучал по своему брату Эрику. Хотя с этим уже ничего нельзя было поделать.

То, что мисс Бакстер так легко его обнаружила, очень плохо. Но это вовсе не означало, что петля вокруг шеи Чаннинга затянется в ближайшие пять минут. У них достаточно времени, чтобы побеседовать, а там он решит, что делать с мисс Бакстер.

– Как вы себя чувствуете? – нарушил он долгую паузу.

Джулиана прерывисто вздохнула, и взгляд его поневоле остановился на ее высокой груди. Непрошеное явление мисс Бакстер всколыхнуло в нем воспоминания о танцах и приемах в деревенских усадьбах, о той жизни, которую он отверг, и о тех надеждах, что возлагал на него отец… Напомнила она ему и о брате, которого он потерял, и о той злосчастной ссоре с Эриком, как раз перед самой его гибелью.

– Со мной все хорошо. – Джулиана подняла на него глаза. – А собака еще жива?

– Ага. – Патрик зажег оловянный фонарь и поставил на ближайший шкафчик. – Благодарен вам за то, что мне ассистировали.

Произнося это, он нисколько не лукавил. Джулиана несказанно изумила его своей решимостью и твердостью. Видимо, она все-таки не совсем та пустоголовая вертихвостка, обожающая театральные эффекты, каковой он считал ее до сих пор.

«О нет, – сам себе возразил мистер Чаннинг. – Сегодня она показала себя как весьма хладнокровная вертихвостка! Такие существа много опасней…»

– Я слишком мало сделала и не заслужила благодарности.

Ее слова сбили его с толку, заставляя предположить в ней нечто прямо противоположное той жизнерадостной леди, что пыталась возбудить ревность Эрика на балу в Соммерсби… Джулиана раздражала Патрика еще до того, как поцеловала его тогда, в холле, а потом выступила как единственная свидетельница убийства его брата. Самое разумное – это поднять ее на ноги, встряхнуть хорошенько и отправить восвояси. Но вместо этого Патрик опустился на пол рядом с нею.

Джемми прополз немного вперед и нетерпеливо ткнулся носом в руку хозяина. Чаннинг взъерошил шерсть на спине пса. После всех треволнений последнего часа было приятно прикасаться к животному, жизнь которого не висела на волоске.

– Ходил слух, что вы здесь, в Мореге, занимаете должность ветеринара. – Голос Джулианы дрожал. – Но мне в это как-то не очень верилось. А где вы всему этому научились?

Патрик молчал, не сводя глаз с собаки. Сомнений нет: Джулиана напугана родом его занятий так же, как и всем прочим в его жизни. Правда, профессию он выбрал себе сам, а вот прочие аспекты бытия как-то ускользнули из-под его контроля.

– А чем, вы думаете, я занимался те пять лет, что меня не было в Лондоне? Я учился. В Италии.

Мисс Бакстер наморщила упрямый носик:

– А мой отец говорил, что вы просто путешествуете… что проводите дни в праздности и лени, сорите деньгами. «Если верить слухам» – так он сказал.

Почесывая шелковистое ухо Джемми, Патрик взвешивал возможные последствия рассказа о его житье-бытье в Италии леди, не умеющей держать язык за зубами. И желание хотя бы чем-то с нею поделиться возобладало над здравым смыслом.

– Я четыре года обучался искусству ветеринарии в Туринском университете. Мой отец поощрял меня – правда, считал это не более чем увлечением. Он так и не позволил мне открыть собственную практику.