— Ну вот, — развел руками Иннокентий, — видишь, как она меня расчихвостила, — не без труда выговорил он последнее слово.

— И все же не пора ли мне узнать, что вы от меня хотите? — спросил Лобанов.

Натали и Иннокентий переглянулись.

— Нам бы хотелось, чтобы мы все держались бы вместе, — сказала Натали. — Мы, немногие оставшиеся в живых люди после сокрушительного кораблекрушения, барахтаемся в океане, держась за одну дощечку. И выплыть мы можем лишь в том случае, если будем грести согласовано.

— Это верно, — пьяно пробормотал Иннокентий. Его глаза потеряли прозрачность и напоминали мутное стекло.

— Завтра Дмитрий Львович будет вас ждать, — сказала Натали. — Помните о нашем разговоре.

— Хорошо, я приду, — сказал Лобанов, поднимаясь. — Рад был с вами провести этот вечер.

Глава пятая

Но уйти ему не удалось, внезапно шумно отворилась дверь, и на пороге появился двухметровый гигант Джордж. Несколько секунд он осматривал диспозицию, и Лобанов ощутил на себе его пристальный взгляд. Затем его лицо расплылось в улыбке.

— О вас тут есть пир. А мне ничего не сообщать. Иннокентий, ты плохо поступать, очень плохо. — По-русски Джордж говорил бегло, но строил предложения не по существующим в языке правилам грамматики, а исключительно по своим. Акцент же был таким чудовищным, что многие русские слова в его устах приобретали даже большее английское звучание, чем сама английская речь.

— Проходи, Джорджик, — поспешно вскочил Иннокентий. — Мы просто хотели посидеть с нашим новым другом, ближе познакомиться.

— А почему ты думать, что я не хотеть с ним ближе знакомиться. — Джордж подмигнул Лобанову. — Он всегда думать, что у него есть привилегии делать все больше, чем другие.

Джордж не без труда протиснулся вперед, так как для его большой фигуры места в номере практически не оставалось.

Лобанов встал, и они, словно влюбленные, оказались почти прижаты друг к другу. Он всегда относил себя к высокой половине человечества, но сейчас чувствовал себя непривычно маленьким, так как едва доставал Джорджу до подбородка.

Они пожали друг другу руки. Затем Джордж подошел к столу и внимательно все осмотрел. Все спиртное было уже выпито, но такая мелочь не могла смутить гиганта. Из небольшой сумки он извлек бутылку виски.

— I adore шотладский виски, — объявил о своих пристрастиях Джордж. Он разлил напиток по рюмкам. — Предлагать выпить за дружбу. Мы приехать in land предков, чтобы напиться ее соками и обрести новые силы. Я помнить, есть такой греческий герой. Черт, совсем забыть его имя.

— Его звали Антей, Джорджик, — подсказала Натали.

— Ты умница, ты все знать. Я за это тебя всегда любить. — Джордж обернулся к Лобанову. — Когда у нас бывать meeting, я всегда восхищаться ее умом.

— А вы часто встречаетесь? — спросил Лобанов.

— Ofen. Мы же есть родственники.

— Здесь кого ни возьми, все родственники, — усмехнулся Лобанов.

— You like me, — проговорил Джордж. — Когда старик приглашать меня его сопровождать in Russia, я спрашивать его: а что мне делать в этой the country. И он мне говорить: я хотеть знакомить тебя с new рarent. Я в тот момент думать: зачем мне нужны новые люди, мне хватать старых. Но затем ко мне приходить мысль: все равно я должен куда-то ехать. Почему не сюда? И я рад, что не ошибаться. Я видеть, мы с вами могли бы стать хорошей парой.

Джордж, поймав удивленный взгляд Лобанову, вдруг громко расхохотался.

— О, я не иметь в виду геев, в сексе я like only women. Я предлагать выпить за наш общий успех. Чтобы каждый получить бы свою долю успеха. До сих пор я не иметь успех, он не иметь успех, и она тоже не иметь успех, — показал он по очереди на себя, на Иннокентия и Натали.

Лобанов вдруг почувствовал, как последние слова пришлись не по вкусу ни тому, ни другой. Он ощущал, как растет напряжение в этой малюсенькой комнатке. Все смотрели друг на друга так, словно ждали провокации, но не знали, от кого она последует.

Внезапно Джордж положил свою тяжелую, словно кувалду, руку, на плечо Лобанова, и оно под тяжестью этой богатырской длани немного даже прогнулось.

— Вы должны мне непременно показывать, где тут хорошо проводить time. Где можно тут поиграть?

— Поиграть? — не понял его сразу Лобанов.

— Рулетка, карты. Если я через полчаса не оказаться в казино, я стану умирать от скуки. Я не сомневаться, что вы знать хорошее заведение.

Лобанов слегка пожал плечами. Разумеется, он знал пару подобных местечек. Более того, одно время даже посещал их. Это было в тот счастливый период его жизни, когда у него завелись деньги. И однажды вечером, томясь, подобно Джорджу, от скуки, он решил попытать счастья. Но счастья за игровым столом к нему так и не пришло, двух визитов в казино хватило, чтобы он проиграл все, что заработал за пару месяцев. Лобанов зарекся не посещать эти злачные заведения.

— Ну, чего мы сидеть тут! — решительно воскликнул Джордж. — Все немедленно поехать.

У Лобанова в бумажнике сиротливо лежали последние двести долларов. Но сейчас им вдруг овладела бесшабашность. В конце концов, проиграть их — не такая уж большая потеря.

Вся кампания уселась в его автомобиле. Рядом с ним устроилась Натали. Достаточно ему было немного протянуть руку в сторону, и он мог коснуться ее плеча.

Они подъехали к казино, в котором Лобанов когда-то оставил свои деньги. Это было далеко не самое лучшее подобное заведение в городе, зато он помнил, что здесь можно выпить кружку пиву вполне по приемлимой цене.

Они вошли в зал, и Джордж уверенно, словно был здесь уже десятки раз, зашагал к рулетки. Было очевидно, что он чувствовал себя в подобных заведениях как у себя дома. Увидев, что Лобанов отстал от него, он решительно повернулся к нему.

— Ты ходить очень медленно. Я чувствовать, тебе сегодня повезти.

Лобанов сидел за игровым столом и смотрел, как крутящийся на рулетки шар вот-вот поглотит его первые сто долларов. Так и произошло. Джордж, который тоже проиграл, обернулся к нему.

— У тебя есть еще money.

Лобанов протянул ему последние сто долларов.

— Это все? — спросил удивленный Джордж.

— Все, — выдохнул Лобанов.

— Я тоже больше ничего не иметь. Слушать меня, — Джордж наклонился к Лобанову, — давать каждый поставит по половинке. O kei.

— Я не против.

— Сейчас мы будем выигрывать, я чувствовать это своей печенью. Ставим на семерку, это есть мое самое счастливое число.

Джордж обменял деньги на жетоны. Лобанов снова стал следить за метящим в плену