Вскоре тропа привела Токло к другой реке, берега которой были глубоко изрыты оленями. Долина петляла и извивалась, время от времени до Токло доносился топот, но стоило ему увидеть стадо, как олени скрывались за очередным поворотом, и звуки вновь таяли вдали.

Ненадолго остановившись, Токло обнюхал следы копыт, пытаясь определить скорость продвижения стада по глубине отпечатков и расстоянию между ними. Он отметил, что самые мелкие следы расположены в центре стада, и сглотнул слюну, представив, как бросится на молодого олененка и вонзит зубы в сочное мясо.

Токло снова помчался вперед, торопясь поскорее догнать стадо. Выбежав из-за очередного поворота, он остановился, увидев перед собой огромное стойбище плосколицых: здесь было множество берлог, сложенных из толстых стволов, как и то жилище, возле которого он встретил маленького детеныша.

— Ну вот, новые плосколицые! — проворчал Токло, разочарованно понурив плечи. — Я-то думал, что хотя бы в этой глуши их не будет! Но они всюду забираются.

Внезапно он заметил, что по тропе к нему навстречу семенит еще один медвежонок. Токло потянул носом и с облегчением вздохнул, узнав Уджурака. Что бы он ни говорил Лусе и Каллик, ему вовсе не хотелось случайно убить друга, приняв его за оленя.

— Привет! — прокричал издалека Уджурак. — Ты видел этих оленей? Разве они не чудесные?

Токло пропустил его вопрос мимо ушей.

— Как далеко они отсюда? — спросил он, бросаясь навстречу Уджураку. — Куда они ушли?

— О, они уже далеко, — ответил Уджурак. Глаза его сверкали, судя по всему, он был в восторге от своего недолгого путешествия со стадом. — Теперь тебе никогда их не догнать!

«Куницеголовый! — сердито подумал Токло. — Неужели он думает, что медвежья жизнь — это сплошное веселье? А кто его будет кормить?»

— Все из-за этого паршивого детеныша, — проворчал он. — Если бы не плосколицый, я бы поймал оленя!

— Ох, Уджурак, ты вернулся! — прокричала Луса, подбегая вместе с Каллик к маленькому гризли. — Ну и как это, путешествовать с северными оленями?

— Чудесно! — ответил Уджурак, приплясывая от восторга. — Мы шли все вместе, как единое целое. Ты слышала, как грохотали наши копыта?

Токло досадливо фыркнул.

— Рассказал бы лучше что-нибудь полезное! Куда они идут? Они еще вернутся?

— Нет, — покачал головой Уджурак. — Не вернутся до следующей поры Прыгающей рыбы. Они приходят сюда, когда дни становятся длиннее, чтобы как следует отъесться и обзавестись молодняком. Холодные морские ветры до поры до времени отгоняют насекомых, однако позже здесь появляются тучи мух, которые сильно досаждают оленям. Мне показалось, что именно эти мухи гонят оленей в горы.

— Может, пойдем за ними? — пробормотал Токло, не в силах примириться с мыслью о том, что упустил верную добычу. — Они шли не так уж быстро!

— Но потом появились плосколицые с огненными палками…

— С огненными палками? — перебила Каллик, испуганно оглядываясь по сторонам. — Значит, здесь тоже небезопасно?

— Они очень далеко отсюда, гораздо выше, — заверил Уджурак, указывая лапой на холмы. — Охотники напугали стадо, олени разбежались в стороны. Но тут я решил, что лучше поскорее снова обратиться в медведя, и убежал.

— Смотри-ка, у тебя все-таки есть голова на плечах, — хмыкнул Токло, тыча друга носом. Он все еще был страшно раздосадован, но радовался тому, что друг вне опасности.

— Мне не нравится, что здесь рядом бродят мягколапые с огненными палками! — взволнованно сказала Каллик. — Это, должно быть, такие же убийцы, как те, что гнались за нами на Дымной горе! Лучше держаться от них подальше.

— Мне показалось, что этих охотников медведи не интересовали, — без особой уверенности ответил Уджурак. — Они не были похожи на тех… У этих были… духи зверей!

Токло, разинув пасть, уставился на Уджурака. Что несет эта шерстяная голова? Разве у плосколицых могут быть духи зверей?

— Что ты хочешь сказать? — спросила Луса, задумчиво склоняя голову набок.

— Я и сам до конца не уверен. Но чувствую это, — пробормотал Уджурак, пожимая плечами. — Пойдем, я вам покажу.

Он повел их на вершину холма, откуда было хорошо видно стойбище плосколицых. Токло нехотя последовал за друзьями. Если оленей уже не догнать, то нужно срочно искать другую дичь, а не болтаться около плосколицых! С гребня холма был виден огромный огнезверь, спавший около берлог, и стайка странных маленьких огнезверят, похожих на того, на котором уехали плосколицый самец со своим детенышем. Неужели у огнезверей тоже есть дети?

Несколько плосколицых детенышей пинали какой-то черный кругляш, перебрасывая его лапами друг другу. Токло насторожил уши, прислушиваясь к их писку.

— Ну и какие у них могут быть духи? — проворчал он. — Комары, что ли?

Уджурак пропустил его шутку мимо ушей.

— Посмотри вон туда, — сказал он, кивая головой на самку в ярко-красной шкуре, подметавшую клочок земли перед входом в берлогу. Она переминалась на своих плоских лапах, кивала головой и что-то быстро говорила на непонятном языке, обращаясь к старому плосколицему самцу, сидевшему неподалеку.

— У нее гусиный дух, — сказал Уджурак. — А у старика — дух медведя гризли.

Токло внимательно посмотрел на плосколицего самца. Он был толстый и коренастый, а его лицо и голова поросли курчавой бурой шерстью.

— Никакой он не гризли! — оскорбленно фыркнул Токло.

Он бы ни за что не признал этого вслух, однако в этом месте, действительно, чувствовался странный покой, которого Токло еще никогда не испытывал возле плосколицых. Здесь не пахло смертью и угрозой, как около берлоги охотников на Дымной горе.

«Может быть, они просто очень хитрые и хорошо умеют маскироваться!» — недоверчиво подумал Токло.

— Нам нечего тут делать, — пробурчал он вслух. — Пора идти. Медведям не по пути с плосколицыми.

— Не будь таким ворчуном, Токло, — весело пихнул его плечом Уджурак. — Это же интересно!

— Нет, Токло прав, — с тревогой сказала Каллик. — Разве мало бед причинили нам плосколицые? Нужно уходить отсюда.

— Но здесь нам нечего бояться, — возразила Луса. — Я это точно знаю. Эти плосколицые похожи на тех, что ухаживали за нами в Медвежатнике.

— Ох, только не начинай свои сказки про Медвежатник! — разозлился Токло.

Прежде чем кто-то успел ответить, дверь одной из берлог распахнулась, и маленький плосколицый детеныш, выскочив наружу, посеменил в направлении долины.

Глаза Лусы насмешливо заблестели.

— Смотри, Токло, это же твой друг!

Токло свирепо посмотрел на нее.

«Надо было просто слопать его, и дело с концом!»

Детеныш, похоже, позабыл все свои невзгоды и снова был счастлив. Его раненая нога, наверное, уже не болела, потому что он весело подбежал к старшим детенышам, пинавшим черный шар, и включился в игру. Вскоре из той же берлоги вышел самец, который привез сюда малыша — наверное, его отец — и незнакомый пожилой плосколицый. Старик был высоким, с длинной серой шерстью на голове и в серой оленьей шкуре, бахромчатой на концах. Двое самцов о чем-то заговорили, показывая лапами на играющих детенышей.