Неисполненные желания - Лаванда Риз

Знаешь,…как трудно…быть хрупкой и маленькой…

Строгой…красивой…у всех на виду…

Жить между…сказкой…надеждой и паникой…

И жизнь замечать…второпях…на бегу?

Уже который день ломаю себе голову, но что-то я в этом году совершенно не могу придумать, что подарить Ирвину. Наверное, от погоды даже фантазия отсырела. Вот и сегодня, целых двадцать минут таращилась на прикольные чашки в посудной лавке. Но зачем ему ещё одна чашка? Дома и так уже шкафы от посуды ломятся. Пояс? Галстук? Рубашку? Боже, у него ведь этого всего полно! Как плохо, когда у человека всё есть. Блин, что же подарить мужу на день рождения?!

Захожу в один бутик, в другой. В основном глазею, но за душу пока ничего не трогает. И вот когда надежда почти скисла — я вижу это кашемировое чудо карамельного цвета. Отлично подойдёт к его пальто! Изысканно мягкая, роскошная шерсть, такой приятный на ощупь. Дорогущий, правда, но качество того стоит. Обмотала его вокруг шеи и стою как дура посреди зала. Тёплый, хоть и тонкий, можно смело даже в метель.

— Девушка, это вообще-то мужской шарф, — улыбается мне продавец, нацепив дежурную улыбку. Да что вы говорите! Может это вас удивит, но я ещё и читать умею! Мысленно ворчу я, но тоже изображаю улыбку, потому что в обществе воспитанных людей так принято, но как же иногда тошнит от этих правил.

— Да, спасибо, я знаю. Я может быть, его полдня искала. Заверните. Я беру!

И счастливая, с чувством исполненного долга, выхожу на улицу, улыбаясь, несмотря на пасмурную погоду. В это время года в Ноттингеме  вообще-то солнце редкое явление. Думаю, сегодня пойдём в ресторан, представляю, как вручу ему подарок, его озорные глаза. Надо будет  как-то игриво упаковать и чтобы верхний слой обязательно шелестел. Плюс к подарку сегодня я, наконец, собралась сообщить Ирвину о бабуле, вернее, о моём происхождении, потому что ба уже достала меня, эта вздорная дряхлая тиранка держит меня за горло, требуя принять титул. Ирвин, должно быть, удивится, что женат на герцогине. Целых пять лет мне удавалось скрывать этот «нюансик».  Вечно то повода не было разговор завести, то времени, а то и желания, как-то этот факт меня всегда то ли смущал, то ли напрягал. На самом деле я так далека от всего этого светского аристократического общества, двора, английских сварливых снобов, и прочих пережитков. Мне тридцать два года, я обычная молодая женщина, работающая редактором в местном издательстве, которая любит свою работу, мужа и свою размеренную жизнь, потому что якобы англичане все страшные консерваторы, вот и я впихнула себя в «стандарт». Хотя моя русская кровь по материнской линии иногда требует, чтобы душа развернулась,  хочется взбрыкнуть, показать характер, но постоянно упираешься в «нельзя» и правила воспитания. Эх.

До дома ещё три квартала, но мне почему-то захотелось пройтись. Поворачиваю за угол, свернув с центральной улицы, вдруг замечаю Ирвина, … но мой радостный возглас замирает на губах, так и не успев сорваться, а рука вместо того, чтобы приветственно помахать мужу, чтобы привлечь его внимание, судорожно нащупывает в кармане телефон.

… Наверное, я всё поняла в ту же секунду, просто мозг отказывался верить, он был к этому не готов, я его на это не настраивала. А вот сердце … сердце обмануть сложно, оно в тоже мгновение стало биться … иначе.

Прижавшись к стене одного из домов, заползаю чуть ли не под ступени. Им меня не видно, а вот мне ничего не мешает рассматривать, как мой муж прижимает к себе высокую стройную блондинку, у которой ноги начинаются сразу от подбородка, и лапает её мой благоверный вовсе не по-дружески.

Трясущейся рукой нажимаю «вызов» «Любимый». Он достаёт телефон, смотрит, кто посмел помешать, невольно хмурится. Отбивает звонок. Но я набираю снова и снова, пытаясь осознать, что мой муж оказался скотиной, и что этот … этот … ненавижу… мне изменяет. Наконец, у него не выдержали нервы.

— Да?

— Привет, милый, — какими-то нечеловеческими усилиями мне удаётся изобразить приподнятое настроение. — Какие у нас на сегодня планы? Я тебя, между прочим, заждалась.

Утром я уже успела поздравить его на словах, прочла проникновенные  строчки из стихотворения любимого поэта. Он даже растрогался, мы устроили обнимашки с поцелуями. Вспоминая этот момент — становится противно, особенно глядя на то, как разговаривая со мной, он поглаживает эту девицу. Хочется взять жёсткую мочалку и тереть губы и тело пока даже воспоминания не останется от следов его поцелуев. Я знаю, что сейчас у меня шок, и когда отпустит — будет хуже, будет совсем паршиво.

— Дорогая, … даже не знаю, как сказать. Представляешь, шеф отправляет меня сегодня в Лондон, нужно срочно снять один сюжет, а кроме меня качественно этого не сделает никто, ты же знаешь. Так что через двадцать минут выезжаю. Буду послезавтра. Давай перенесём празднование моего дня рождения на выходные? — и голос главное такой грустный, так сильно этот … ублюдок расстроен.

— Ладно. Удачной поездки! — бросаю в трубку и не дышу. Я не могу пошевелиться. Пульсирует только дыра, которая вдруг образовалась в груди. Пялюсь на эту парочку, не в силах оторвать взгляд. Довольные, засмеявшись, обменялись кротким поцелуем. Конечно, повезло им, избавились на дуры жены на пару дней. И теперь можно со спокойной совестью. … Почему?!

Я всё ещё в ступоре. Недвижима. Только беззвучные слёзы катятся по щекам. Ирвин, усадив свою красотку в машину, уже давно умчал, а я не могу собрать остатки себя в какое-то целое. Осознать ещё кое-как получилось, а вот принять. … Не знаю, сколько я вот так просидела. Уже начало смеркаться. Редким прохожим нет до меня никакого дела, и только одного бездомного заинтересовала одиноко сидящая на земле зареванная мадам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Случилось чего? — участливо склонился он надо мной, прошамкав беззубым ртом.

— Ага. Я сегодня прозрела. … У вас когда день рождения? — встав на четвереньки, стала подниматься я на ноги, опершись на протянутую мне шершавую руку бомжа. В ответ он только плечами дёрнул. Видимо, самый странный вопрос, какой ему в последнее время задавали.

— Ты бы ещё дамочка спросила, кто я по знаку зодиака, — фыркнул старик.