Наемники Фюрера - Максим Кустов

Прошлое в России часто называют непредсказуемым. И в этом есть большая доля правды. Сколько раз уже переписывали историю — и далекую, и близкую! Нашей стране навязывают историческую вину перед соседями и необходимость бесконечного покаяния.

Да, в истории каждого народа и каждой страны есть страницы, о которых не хочется вспоминать. Но либеральные вожди и их западные покровители требуют от России каяться чуть ли не за каждый свой шаг, в том числе и за Великую Отечественную войну.

В не столь уж давние времена советская история Второй мировой войны рассказывала о героической борьбе партизан и подпольщиков Венгрии, Югославии, Польши, Румынии, Чехословакии… В один ряд ставились действительно героическая борьба партизан Югославии и деятельность крохотных подпольных групп в Венгрии — стране, которая почти до конца войны активно воевала на стороне Германии.

Мы привыкли воспринимать Чехословакию лишь как оккупированную немцами страну с героическими подпольщиками, страну Юлиуса Фучика и его «Репортажа с петлей на шее», страну, восторженно встречавшую советских солдат—освободителей. Все это правда, все это действительно было. Но была и мощная чешская военная промышленность, которая исправно работала на немцев. Марионеточная Словакия послала свои войска на Восточный фронт — надо, правда, заметить, что особого рвения на фронте словаки не проявляли, чаще переходили на сторону Красной Армии и партизан.

Об участии Румынии в войне на стороне немцев тоже старались вспоминать поменьше. Дело дошло до того, что был снят фильм об обороне Одессы, в котором слово «румыны» вообще не упоминалось. Сражались в этом фильме советские солдаты и моряки с «немцами», «фашистами» и «противником».

Помимо войск Финляндии, Румынии, Италии, Венгрии, Словакии и Хорватии, у немцев были и другие национальные формирования. Франкистская Испания прислала так называемую «Голубую дивизию» (голубые рубашки и красные береты были обязательной формой фалангистов). В телеграмме от 4 июля 1941 года германский поверенный в делах Хеберлейн сообщил в Берлин:

«На призыв к вербовке в «Голубую дивизию» откликнулось в 40 раз больше добровольцев, чем это было необходимо. Сегодня окончательный отбор проведут все штабы корпусов».

Спустя восемь дней после нападения Германии на СССР началось создание Датского добровольческого корпуса. 3 июля 1941 года первые датские добровольцы, получив знамя, покинули Данию и направились в Германию. С 20 мая по 2 июня 1941 года корпус участвовал в боях под Демянском, где отличился в обороне. После тяжелых потерь уцелевшие датчане вступили в состав дивизии СС «Нордланд».

1 августа 1941 года был официально создан добровольческий легион «Норвегия». К 20 октября 1941 года подразделение насчитывало более 2000 человек. В марте 1942 года легион прибыл на Ленинградский участок фронта, норвежцы были введены в состав 2–й пехотной бригады СС. В конце марта 1943 года легион отправили в Норвегию, где и расформировали. Однако большая часть норвежцев решила продолжить службу в рядах германских дивизий СС.

Из оккупированной Франции также прикатил легион добровольцев. Сражаться с красноармейцами им довелось и на историческом Бородинском поле. Голландские, бельгийские, норвежские эсэсовцы, шведские добровольцы также воевали против Красной Армии. Дивизия СС «Викинг» в значительной степени была укомплектована жителями «малых германских государств» (так гитлеровская пропаганда именовала ряд европейских стран, в первую очередь скандинавских, полагая их жителей «близкими родственниками немцев»). Даже арабское формирование «Ф» в 1942 г. на Восточном фронте появилось. Правда, готовили арабов для диверсионно—разведывательной деятельности на Ближнем Востоке, куда немцы рассчитывали выйти, захватив Кавказ…

Польша за несколько месяцев до немецкого нападения на нее вместе с Гитлером участвовала в разделе Чехословакии. Поляков вознаградили куском земли (так называемой Тешинской областью с населением свыше ста тысяч человек). Поляки до сих пор вспоминают о том, как в сентябре 1939 года Германия и СССР поделили их страну, но очень не любят вспоминать о том, как вместе с Гитлером делили Чехословакию.

Слабым местом вермахта были его союзники, за исключением весьма боеспособной финской армии. Самой, пожалуй, тяжелой обузой считалась фашистская Италия. В начале операции «Барбаросса» при нападении на СССР немцы не торопились задействовать итальянских союзников:

«Уведомление о нападении на Россию было передано итальянцам в четыре часа утра тридцать минут утра 22 июня… Муссолини был еще в постели, когда прозвучал телефонный звонок на его вилле в Риччоне… Муссолини тяжело воспринял известие о начале войны с Россией. Он в отчаянии воскликнул: «…Это означает, что война проиграна!» Однако несколько часов спустя Чиано (министр иностранных дел. — Авт.) позвонил Альфиери (посол Италии в Германии. — Авт.), поручив ему передать личное послание дуче фюреру. Италия считает, что она находится в состоянии войны с Россией начиная с трех часов этого утра, сообщил Чиано Альфиери и затем попросил посла сделать «все возможное, чтобы убедить немцев согласиться с предложением Муссолини об отправке в Россию итальянских экспедиционных войск».

Хотя это предложение было встречено в Берлине без энтузиазма, но тем не менее Муссолини в узком кругу продолжал настаивать на том, что в данном случае он руководствуется не только чувством уязвленного самолюбия. Италия должна внести свой посильный вклад, чтобы обеспечить «молниеносную» победу.

«Если Россия не будет побеждена в первые шесть месяцев, — считал дуче, — то тогда она вообще не будет побеждена».[1]

Немцы не зря так неохотно согласились на участие Италии в новой войне. Уже был накоплен крайне негативный опыт совместных действий. Для начала неумеренные амбиции итальянского диктатора Бенито Муссолини «подарили» Германии необходимость вести войну в Северной Африке, о которой еще в мае 1940 года никто в Берлине и не помышлял. Вот как это произошло.

К концу мая 1940 года британский экспедиционный корпус во Франции был разбит и с большим трудом сумел эвакуироваться из Дюнкерка под непрерывными атаками германской авиации. Французская армия, которую специалисты до 1939 года считали одной из самых сильных в мире, была разгромлена менее чем за 3 недели и больше не представляла серьезной силы.

Все это убедило амбициозного Муссолини в том, что Германия уже практически выиграла Вторую мировую войну. 26 мая он вызвал двух высших офицеров — начальника штаба армии маршала Пьетро Бадольо и маршала авиации Итало Бальбо — в свою резиденцию: палаццо Венеция в Риме.

«Если Италия желает сидеть за столом мирных переговоров, когда будет делиться мир, она должна вступить в войну и сделать это побыстрее», — заявил дуче.