Хозяин Севера - Игорь Леонидович Гринчевский

Игорь Гринчевский, Роман Злотников

Американец 3

Хозяин Севера

Часть 1

«Сбылась мечта — я стал миллионером!»[1]

Глава 1

Здешние условия — просто рай для гиперзвуковиков! Атмосфера Титана «плотная», хорошо «держит» аппарат, а сила тяжести при этом — даже чуть ниже, чем на земной Луне. Одна проблема — с людьми на этом спутнике Сатурна всё ещё плоховато обстоит, бедненько. Так что вывозила «Сивуча» из ангара на взлетную полосу робот-тележка.

Понятно, что яркое освещение включили не для нее — у робота другие методы ориентации в пространстве. Но на таком расстоянии Солнце и так светит очень скудно, а сквозь здешнюю плотную атмосферу к покрытой льдом и жидким метаном мерзлой поверхности пробиваются совсем крохи. Так что иллюминацию устроили для камер, снимающих старт «Сивуча» со всех сторон.

Предполетную «молитву» зачитывали тоже роботы. Разумеется, не просто как дань традиции, а для фиксации на ленту. Страховые компании куда консервативнее космолётчиков, так что проще перестраховаться. Всё! Добро на старт получено, от обоих двигателей «Сивуча» протянулись назад плазменные копья. Аппарат стремительно разогнался по «взлётке», затем задрал нос и оторвался от земли.

Репортеры приучили зрителей к штампу «стремительный взлёт», но «Сивучу» спешить было некуда. Двигатели прямоточные, так что рабочего тела тут — вся атмосфера. А энергию дает компактный термоядерный реактор на гелии-3, его запаса хватило бы и на то, чтобы множество раз обогнуть эту луну на предельной скорости.

Нет, без груза «Сивуч» мог бы добраться до знаменитых «оранжевых облаков» минут за пять, но полёт и затевался ради груза, так что набор высоты и скорости был относительно неспешным. Почти четверть часа прошло, пока поднялись выше. Снаружи сразу посветлело. Еще через минуту звук двигателей изменился, стал выше, пронзительнее. Значит, перешли на реальный гиперзвук. Да, камера, размещенная внутри кабины, показывает, что на одном из приборов горит «5.000» — значит пять махов уже есть, перешли на гиперзвук.

Еще через пару минут «индикатор гравитации», игрушечный Микки Маус, подвешенный перед одной из внутренних камер, неторопливо «всплыл». Ага, значит, уже достигнута первая космическая, она тут невелика — пять с половиной махов примерно. Космолёт перевернулся «кверху брюхом» и продолжил подниматься, одновременно постепенно разгоняясь. «Индикатор гравитации» все сильнее оттягивался к полу аппарата, вызывая довольную улыбку у его создателей. Рай, настоящий рай! Именно для таких аппаратов!

К расчетной точке скорость уже подползла к девятке. Команда компьютера и аппарат ощутимо вздрогнул. Есть сброс!

«Сивуч» начал гасить скорость и снижаться. Задача выполнена. Груз ушел на дальнюю орбиту «своим ходом», а космолету пора возвращаться на базу. Через десять часов предстоит новый рейс.

— Вот этим мой департамент и занимался, — сказал Алексей, когда ролик с полетом космоплана закончился, — проектировал двигатели для «Сивучей».

— А почему «Сивуч»? — тут же полюбопытствовала Леночка.

— Так работа у него похожая! Только и отличия, что живые сивучи кидают дрессировщику и зрителям мячики, а наши аппараты выкидывают на высокую орбиту по десять тысяч пудов груза за раз! — с улыбкой пояснил ей жених.

— Груза! — фыркнул Леночкин дядя и продолжил со своим неподражаемым одесским произношением, — говорите уж прямо — золота! Из той дали на Землю даже серебро пока нерентабельно возить! Так что, поздравляю вас дорогие мои родственнички, ваша дочка выходит замуж за строителя галеонов!

— Ну, дядя Лёва! — возмутилась невеста. — Что ты такое говоришь-то?!

— Не шуми, любимая! В чем-то твой дядя прав! Да, идет новая Конкиста. Сначала в Космос летали для изучения, затем начали тащить серебро с Луны, платиновые металлы с астероидов, ну а теперь начали возить золото с Титана. Ну, вот сложилось так! Ученые говорят, там раньше атмосфера из аммиака была, и теплее было. Да и сейчас в метановых морях хватает цианидов. Вот серебро с золотом из горных пород и вымыло. А в некоторых местах, где метановые моря испарялись, вместо солончаков руды образовались. С кучей меди, золота и серебра. Так что всё в порядке! Сейчас везем золото, а разрабатываем роботами, чуть позже станем возить оттуда и серебро. А там, вскорости, и колонию организуем![2] История повторяется!

— Ага, вскорости! — не удержалась теперь от шпильки Леночкина тётя. — Это золото тащить капиталисты мастера! А если потратиться надо, то век жди — не дождёшься!

— Марина, ну что ты на гостя нападаешь-то?! Алексей здесь причём? — возмутилась уже Леночкина мама. И обратилась уже к Алексею: — Вы извините, Лёшенька, она у нас коммунистка, все время за простой народ радеет! Иногда прямо удержу не знает! Не любит она капиталистов!

Это Алексей уже успел понять из предыдущей беседы. Леночкины родители были умеренными либералами, гордящимися Россией, но слегка фрондирующими к Императору и властям. Дядя Лёва же Империю не любил так, что «аж кушать не мог», и клевал по любому поводу. А его жена, напротив, недолюбливала капиталистов и даже пресловутый «шведский социализм» считала мягким и недостаточным. Но самого Алексея нападки нисколько не обидели. Напротив, похоже, это и был знак, что его «приняли в семью» почти моментально. Сразу в день, когда он официально попросил у Леночкиных родителей её руки.

— Так всё правильно! — улыбнулся молодой человек. — Я ведь из «тех самых Воронцовых». Так что вполне себе типичный буржуй!

При этих словах он невольно вспомнил тетрадки, исписанные «Американцем», ту часть, где описывалось попадание в Соединенные Штаты конца XIX века. Весьма живописно. Тетрадки эти были не для всех, только для членов рода Воронцовых, и дед дал их почитать буквально на днях…

Там так живописно было и про угнетение рабочих, и про жадность дельца, присвоившего себе изобретение предка… Но, с другой стороны, и «угнетенные пролетарии» тоже были хороши! «Бедные» ирландские рабочие, железной рукой держали за горло остальных строителей железной дороги Балтимор-Огайо. И чуть было не повесили