Драгоценная страсть - Трейси Вулф

Профессор Изабелла Морено застыла прямо посреди лекции, не закончив фразы. Дверь в аудиторию открылась, и вошел президент Геммологического института Харлан Петерс.

Изабелла слыла превосходным специалистом, знала свое дело, потому визит босса ее ничуть не страшил.

Дело было не в нем.

Следом за Петерсом в аудиторию вошел высокий темноволосый мужчина, и руки Изабеллы тотчас похолодели, а по спине пробежала колкая волна озноба.

«Я – самая обаятельная и привлекательная!» – сказала она себе и попыталась продолжить рассказ о резке и полировке сапфиров. Однако студенты уже начали шушукаться и ерзать, пытаясь понять, что же отвлекло преподавателя. Внимание было безнадежно потеряно, поскольку всех очень заинтересовало, кто он, этот таинственный незнакомец.

Всех, только не ее.

Она сразу его узнала. Сотрудничать в ювелирной отрасли столько лет и не идентифицировать Марка Дюрана, генерального директора второго по величине предприятия-экспортера алмазов и ювелирных изделий в стране, просто невозможно. Его длинные черные волосы, голубые глаза и лицо падшего ангела трудно не заметить, а еще труднее игнорировать.

Смотреть в яркие, сверкающие презрением глаза и на полные губы, кривящиеся в ироничной усмешке, было непривычно. Сардоническая гримаса превратила его в чужака. Тот Марк, которого знала и любила Изабелла, всегда смотрел на нее лишь с нежностью, обожанием, любовью. Но лишь до той поры, пока их отношения не разрушились. Хотя даже тогда он проявил чувства. Ярость, боль от предательства. Эти эмоции на его лице чуть не убили ее тогда. Изабелла знала, что именно она несет ответственность за них. Нынешнее выражение лица – ледяная, презрительная усмешка – превратило Марка в незнакомца, которого она боялась узнать.

Когда они были вместе, их отношения так пылали, что она удивлялась, сколько времени должно пройти, прежде чем она обожжется. Ответ пришел позже. Шесть месяцев, три недели и четыре дня, плюс-минус несколько часов.

Правда, она не считала.

И не винила его за то, что все так закончилось.

Во всем виновата она сама.

Да, он мог быть добрее. Вышвырнуть ее на улицу Нью-Йорка почти голой – жестокий поступок.

Однако она это заслужила.

Порой Изабелла целыми ночами лежала без сна, уставившись в потолок и гадая, как могла совершить такое. Предать человека, которого любила всем сердцем.

Так вышло. Она оказалась в ловушке меж двух мужчин, которых обожала и для каждого была готова на все. Это, собственно, и осложнило ситуацию.

Отец Изабеллы был вором. Она знала, что он ограбил Марка, и пыталась убедить его отдать камни, при этом и словом не обмолвилась своему любимому. Пока не стало почти слишком поздно. Марк едва успел спасти бизнес. Затем она сделала только хуже, попытавшись убедить его не возбуждать уголовное дело и признав, что в их первую встречу на гала-концерте обокрасть его хотела именно она. Хотела, да. Только планы изменились, изменилась вся жизнь, как только Изабелла заговорила с Марком, как только упала в бездну его сумасшедших голубых глаз.

Теперь уже все кончено.

Изабелла пыталась спрятаться от мучительных воспоминаний. Потеряв Марка, она потеряла все, чем он одарил ее.

И будь она проклята, если, встретив его спустя столько времени, решится сделать то же самое.

Заставив блуждающий ум вернуться к теме огранки сапфиров, она едва пришла в себя. Каждый студент смотрел и понимал: между Изабеллой и Марком явно что-то было. Каждый студент. И президент колледжа. Несмотря на прошедшие годы, связь между ними казалась очевидной, словно натяжение провода, будто пламя, готовое вспыхнуть в любой момент.

Полная решимости не дать этому случиться, Изабелла вернулась к лекции. Она старалась не смотреть на Марка, когда добралась до истории, связанной с похищением элитного сапфира «Яйцо Робина».

Не получилось. Он словно притягивал ее зрачки к своим. У нее никогда не получалось противостоять магнетизму Марка, его силе и воле. Она замерла на секунду, ощущая его сардонический взгляд – острый, будто ограненный алмаз.

Марк знал, что случилось с «Яйцом Робина». До того, как давным-давно глубокой ночью он столкнулся в своей спальне с ней, это был его камень, его бизнес.

Изабелла!

– Прошу простить нас за вторжение, доктор Морено, – обратился Харлан, – я просто показывал господину Дюрану наш институт. Он любезно согласился провести у нас мастер-класс по добыче алмазов, и я хотел дать ему время освоиться. Пожалуйста, продолжайте лекцию. Это интересно.

Слишком поздно.

Студенты взволнованно переговаривались, дисциплина была нарушена. Их вполне можно понять. Не каждый день перед первокурсниками соглашался выступить один из крупнейших в мире алмазных магнатов.

Однако Изабелла как-никак профессор. И сейчас ее лекция. Нужно восстановить контроль если не над классом, то, во всяком случае, над ситуацией в целом. Она не могла позволить Марку Дюрану снова взять верх. Ведь он забрал у нее все. Или, если уж начистоту, это она дала ему все, а он швырнул это ей в лицо. В любом случае, она заплатила слишком высокую цену.

Но это случилось шесть лет назад. Затем она переехала в другой конец страны и построила абсолютно новую жизнь. И, черт возьми, не позволит ее испортить. Никому. Даже себе.

Изабелла не хотела, чтобы Марк увидел, какой сумбур вызвало его появление, и продолжила лекцию.

Студенты успокоились и снова заняли свои места.

Марк и Харлан покинули аудиторию куда более незаметно, чем вошли.

Если кто-нибудь спросил бы ее, что говорила в эти двадцать минут лекции, Изабелла не смогла бы вспомнить. Разум остался далеко в прошлом. Она горько сожалела, но изменить человека, который повлиял на ход всей ее жизни, было невозможно.

Изабелла умела скрывать эмоции, и ни один студент не задал ей неудобного вопроса. Хотя, вероятно, все были настолько в восторге от Марка Дюрана, что не хотели никаких объяснений.

Наконец бесконечная лекция подошла к концу, и она отпустила студентов. Обычно Изабелла задерживалась в аудитории на несколько минут, чтобы ей могли задать дополнительные вопросы или просто пообщаться, но сегодня у нее не было желания оставаться ни на секунду. Изабелла чувствовала, что истекает кровью воспоминаний, и любое неосторожное движение сейчас разрушило бы тот мир, который она так прилежно строила. Мир, который, наконец, восстановился в ее душе.

Взяв в охапку книги и студенческие работы, Изабелла направилась к двери. Она припарковалась на заднем дворе и, если бы сейчас прошла через боковой выход, через пять минут оказалась бы за пределами кампуса. Дальше только она и кабриолет, бесконечность океана. Она полетит домой по набережной вдоль шоссе. Подобно ветру.