Кочегарка - Бентли Литтл

* * *

Представитель правительства стоял на краю продуваемой всеми ветрами равнины и с ужасом смотрел на сцену кровавой бойни, открывавшуюся перед ним. Все было еще хуже, чем ему рассказывали. Ему называли цифры и даже доставили с курьером описания самых страшных зверств, но словами было просто невозможно описать весь ужас произошедшего.

Даже такому привыкшему ко всему человеку, как он, пришлось поднять глаза, чтобы не смотреть на мертвые тела. К северу от себя он увидел абсолютно голую территорию, на которой кое-где виднелись заросли кустарника. К югу находилось несколько невысоких холмов, за которыми располагалось озеро. Над ним простиралось затянутое облаками небо, чья белизна резко контрастировала с мертвыми телами, покрывавшими поле под ним.

С трудом сдерживаясь, чиновник еще раз перевел взгляд на землю. Части тел были разбросаны по всей площади в немыслимых позах, перемешиваясь с частями лошадиных трупов, что свидетельствовало о необузданной жестокости убийц. Руки с отсеченными пальцами торчали из гниющей плоти валяющихся трупов, а отрубленные ноги лежали поверх изуродованных человеческих лиц и гривастых лошадиных голов. Сейчас на почве виднелись пятна темно-красного цвета, но было ясно, что, прежде чем кровь впиталась в землю, ее здесь текли потоки, реки и стояли целые озера. Ее наверняка было так много, что она залила бы его сапоги до половины.

Но во много раз страшнее этого жуткого зрелища был запах – проникающая всюду вонь смерти и разложения, экскрементов и гнили.

Единственными звуками, слышавшимися на равнине, было клекотание стервятников и неумолчное жужжание мух, которые были настолько сильными и давящими, что не позволяли чиновнику сосредоточиться.

В его задачу входило изучить место происшествия, определиться с необходимыми действиями и представить отчет. Стараясь не дышать, чиновник сделал несколько шагов вперед, пытаясь измерить площадь бойни, хотя идти по прямой линии было совершенно невозможно из-за кучи наваленных мертвых тел и постоянно кружащихся в воздухе птиц и мух. Он старался продвигаться вперед с осторожностью и морщился, когда ему приходилось наступать на отрубленные мужские половые органы или скользить, чуть не падая, по все еще липкой почве. В какой-то момент он наступил на раздавленную грудную клетку и сумел сохранить равновесие, только раздавив правым сапогом валяющийся рядом человеческий череп. Да, это будет непростая работа… Команду придется формировать гораздо более многочисленную, чем предполагалось с самого начала, а когда они закончат свое дело, то надо будет обеспечить их молчание. Если только об этом станет известно…

Но, конечно, этого не произойдет. Президент Грант ясно приказал, что расследование должно быть проведено в обстановке максимальной секретности, полную информацию должны получить только несколько человек, и теперь обязанностью чиновника было неукоснительное выполнение распоряжения президента. Он должен был обеспечить проведение расследования в соответствии с намеченным планом. Конгресс следил за Грантом, как ястреб-стервятник, но здесь, в этой дикой местности, наблюдателей не было, и у них была некоторая свобода действий. Президент мог делать то, что считал нужным.

Потому что президент был военным человеком.

Потому что он знал, что такое кровопролитие.

Потому что он был знаком с ужасом.

И знал, что надо делать.

Правительственный чиновник продолжал двигаться, делая необходимые измерения. Работал он со всей скоростью, на которую только был способен, но вернулся к лошади уже ближе к закату. Усевшись на нее, направился тем же путем, которым и появился.

Назад он вернулся через месяц, местность была зачищена, а трупы сожжены.

Сожжены.

Это был единственный возможный способ избавиться от улик, но дым от горящих тел был виден на расстоянии пятидесяти миль, а черная сажа с неприятным запахом еще несколько дней покрывала близлежащие постройки. Местность пришлось окружить кордоном из военных, чтобы отгонять любопытствующих городских жителей.

Но в целом зачистка прошла успешно, поэтому тщательная инспекция не обнаружила никаких следов кошмара, произошедшего на этом месте. Ветер трепал полы сюртука чиновника, когда он, придерживая рукой шляпу, шел по равнине, внимательно рассматривая территорию. Ему показалось, что в одном месте земля была более красного оттенка, чем повсюду, но различие в оттенках было столь незначительно, что обнаружить его мог бы только человек, который специально его искал.

Чиновник не был медлительным человеком, но работал с методичной тщательностью и только к концу дня смог с удовлетворением признать, что кризиса удалось избежать и что никаких свидетельств того, что здесь произошло что-то необычное, не осталось.

Он взобрался на лошадь. До лагеря было два часа езды, а потом еще два дня до ближайшего телеграфного офиса. Счастье, что такое зверство было совершено именно здесь, вдали от всевидящего ока цивилизации.

Скорее всего, он доберется до лагеря и своих помощников только после заката, но это была небольшая плата за успешное выполнение этой, в высшей степени непростой, задачи.

Завтра они свернут лагерь, и в пятницу, добравшись до телеграфа, он пошлет телеграмму Хоугу, которой доложит президенту, что все в порядке и что местность успешно зачищена.

Так что им ничто не угрожает.

По крайней мере, на данный момент.

Флагстафф, штат Аризона

Стоя в очереди в университетскую канцелярию, Анджела Рамос в четвертый раз за последние десять минут посмотрела на часы. Очередь не двигалась. Хотя какой-то слабый намек на движение вперед она почувствовала, но это был результат непроизвольного движения самих студентов, которые, переминаясь с ноги на ногу, все уменьшали расстояние между собой и все больше и больше давили друг на друга в тщетной надежде заставить сотрудников канцелярии работать побыстрее. Настоящим продвижением это никак нельзя было назвать.

В эту очередь Анджела попала потому, что ей было обещано жилье на территории университетского кампуса, о чем гласила распечатка документа, которую она держала в руках. Однако, когда она приехала и справилась в приемной комиссии, ей объяснили, что в связи с большим наплывом студентов в нынешнем семестре ей не смогут предоставить место в одном из общежитий. Преимущество здесь имели учащиеся старших курсов и демобилизованные из армии ребята, а первокурсникам жилье предоставлялось в зависимости от того, как далеко они жили от университета. Как жительница Калифорнии, Анджела не могла рассчитывать на место в общежитии.

Она надеялась, что, достоявшись до головы очереди, сможет объяснить сотрудникам канцелярии, что это абсолютно неприемлемо. В своем воображении она произносила эти слова твердым, решительным и авторитетным голосом. И твердо и не отрываясь смотрела на своего противника из администрации. В реальности ничего подобного у нее никогда не получалось, именно поэтому Анджела использовала время в очереди, чтобы подготовиться и мысленно проговорить свою речь, обращенную к равнодушному университетскому бюрократу, с которым ей вскоре предстояло столкнуться лицом к лицу.