– Тинараг, а ты не считаешь, что многим мне обязан? Нельзя ли мне в порядке ответной любезности ожидать большей откровенности, если не помощи?

Взгляд неймарца полыхнул ярко-алым, пусть и на миг, но я заметила. Поэтому, когда прозвучал безразличный вопрос, уже не сомневалась в правильности своей догадки.

– О чем ты?

– О Ниранде. Вы ведь очень заинтересовали друг друга? Полагаю, в вашем случае есть все предпосылки для гармоничного союза. А эниаром обменяться и завершить пробуждение вы не могли по причине того, что ее предопределили Гайяру. Видимо, найти ему пару было даже важнее, чем объединить предопределенных супругов. Я, знаешь ли, заметила, что к появлению моей персоны все проявили неожиданное рвение. А я ведь землянка. Землянка! И это, честно говоря, настораживает. Так что не появись я на его жизненном пути, у тебя не было бы надежды. Так что давай и ты мне немного поможешь, – спокойно разъяснила я.

В алых глазах сидящего напротив мужчины появилась грусть. Он задумался, глядя почему-то на Оболтуса. Последний тоже явно преисполнился любопытства, всеми отростками сосредоточившись в направлении неймарца и буквально подпрыгивая в предвкушающем нетерпении.

– Хорошо, – наконец решился Тинараг, – кое-что я тебе расскажу.

Кира

– Итак, что конкретно тебя интересует? – Тинараг стал очень собран и непривычно серьезен.

Тоже собираюсь с мыслями, стараясь ничего не забыть.

– Что вообще подразумевает первородство? Какая связь между ним и нашими детьми? Для них это несет какую-то опасность? Почему все так рады факту моего появления? Как Гайяр может влиять на зачатие?

Тинараг еще на середине моей речи вскочил. Но до конца все же выслушал.

– Оля, извини, но об этом ты можешь только Гайяра расспрашивать. Я и так подозреваю, что за этот разговор с его дейраной меня ожидают большие неприятности от капитана, а сообщи я тебе все желаемое…

– Он не узнает о нашем разговоре. Я обещаю ему не говорить!

Неймарец усмехнулся:

– Ты связала жизнь с единственным в своем роде представителем нашей расы, незаменимым для нас. Но это не преимущество, наоборот. Первородство – это колоссальная ответственность. Сейчас, пока жив его отец, это, возможно, не так ощущается. Хотя ты заметила, как он сдержан? Как никто другой из нас. И он с детства знает о том, что ему предстоит. Я расскажу об одной из его задач. Мы – раса, умеющая влиять на сознание, чувствующая, осязающая любые формы излучения, издаваемые живыми организмами. Но подумай о том, каково нам существовать в любой естественной среде? Когда кругом не мертвый мир, а перенасыщенное жизнью пространство? Это что-то сродни ощущениям удушья. Мы все «перегорели» бы в этой колоссальной мешанине импульсов и потоков живого излучения, тем более что в определенном смысле связаны друг с другом сознанием в единый гигантский муравейник, поэтому и друг на друга воздействуем тоже. И изначально среди нас существовали созданные эволюцией несколько особей в каждом поколении – мы называем их первородными, – которые, помимо прочего, постоянно оттягивают собственным сознанием и гасят вот эти излишки сторонних излучений.

– А для них это не опасно? – тут же перебила я.

– Нет, они в разы сильнее по ряду причин. У них природой предусмотрено иное строение сознания. Поэтому сами «перегореть» не могут. Они могут сублимировать, перенаправлять эти потоки, пропуская через себя. Это происходит естественно и не требует от них дополнительных усилий. Всю эту энергию, трансформированную в собственное излучение, они могут раздавать обратно в измененном виде. Такое возвращенное излучение нам полезно, оно лечебно, гармонично, оно оздоравливает духовно. Мы тянемся к нему, постоянно улавливаем сознанием на инстинктивном уровне. Поэтому первородные могут так же влиять на нас, управляя и направляя. В нашей расе не будет расколов, войн, диссонансов любого рода, пока есть они, пока они оттягивают негативные излишки, пока направляют наше развитие. Они – основа поддержания жизненного баланса нашей расы, залог ее существования.

– Значит, мой муж – несгораемый предохранитель и вечная батарейка? – несколько изумленная значимостью вопроса, подытожила я.

– Да. И он гиперактивен во всем, начиная от работы и заканчивая личной жизнью. Это я тебе к тому, что скучать в союзе с ним точно не придется.

– Но их, получается, совсем мало. Как хватает на всю расу?

– Повторяю, все мы связаны в единую цепь, поэтому хватает каждому, но сейчас момент очень критический. Если у Гайяра не будет наследников мужского пола…

– И кто его пара, не важно? Значит, обрадовались не мне, а вообще факту его объединения с кем-то?

– Тому, что он наконец собрался завести семью, конечно, обрадовались. До этого, как ни старались объединить его с Нирандой, он все тянул и откладывал. Хотя поначалу тебя всерьез не воспринимали, полагая, что ты легко подчинишься его воле. Ну и раса твоя… Все же стереотипы сильны и у нас. Но когда он осознанно подверг себя такому риску, отправившись лично к Измененным, всем – и Совету Верховных – стало ясно, что твоя значимость для него колоссальна. А когда выяснили, что он тебя выбрал разумом и у вас будет гармоничный союз, а значит, большая вероятность нескольких потомков… К тому же в таком союзе первородный более продуктивен в силу того, что лично мотивирован, изначально «заряжен» на созидание. Ты, Оля, придаешь ему жизненные силы, а значит, и нам всем тоже. Так что, уверяю тебя, мы – заявляю от лица нашей расы – очень рады твоему в конечном итоге воссоединению с нашим первородным. И я полагаю, что скрывать это от тебя неверно. Ты достаточно разумна и ответственна, чтобы понимать, что в любом союзе присутствуют не только блага и привилегии, но и налагается ответственность. В данном случае это ответственность за всю нашу расу.

Да уж… Сейчас, подумав о том, что вынудила его пойти на переговоры с Измененными, я испугалась, если можно так сказать, задним числом. Что бы я натворила, не осуществись эта рискованная задумка? Если бы Измененные знали значимость того, кто оказался в их руках? Понятно, почему они столько скрывают о себе. Это же неимоверная уязвимость! Смогу ли я быть достойной его и помогать на его пусть и в какой-то мере физиологически естественном поприще? Служить поддержкой в его нелегкой судьбе? Вот уж точно, Советом Верховных вариант моего последующего ухода не рассматривался. А что я? Достаточно ли будет просто любить его, всегда быть рядом, разделять с ним груз принятых решений? И тут меня запоздало торкнуло:

– Подожди, как это – выбрал меня разумом? Ведь дело в том, что Крейван в плену впрыснул мне в рану его эниар, – боясь поверить в такую возможность, переспросила я.

– Оля, если бы было иначе, ты бы не сдернула тогда с него эту капсулу. Не будь на то его подсознательного желания, ничего бы не вышло. Сам шнурок, на котором мы ее носим, – это наше рудиментарное образование, отделяющееся от тела на третьем году жизни. Оно подобно покрову наших крыльев – неимоверно прочное. Разорвать без соответствующего импульса от сознания владельца его нельзя. И Крейван понимал это глубоко внутри, уверен. Даже если сам и не мог поверить в такую возможность, он не мог не считаться с тем фактом, что капсулу ты сняла сама. Потому и впрыснул, потому и спасал до конца. Ведь это был эниар первородного, а значит, залог дальнейшего благополучия его народа.