Разумеется, план Наставника был идеальный во всем. Ну кто же догадается, что милая девушка с букетом цветов представляет смертельную опасность? А если вкратце, то пока Оборотень будет отвлекать внимание толпы, Молния швырнет в Императора и его сына бомбу, а Лорн ее прикроет и тем самым спасет. Все гениальное просто, это знают все. И конечно же, они с Наставником войдут в Историю как герои.

Вопросы приличий, терзавшие лорда Джевиджа и мистрис Эрмаад, относительно того, кто должен первым выскользнуть из-под одеяла, решились сами собой. Ни свет ни заря примчался профессор Кориней, решительно выгнал из спальни посторонних (читай, Фэймрил) и провел Россу тщательный осмотр. Определив цвет языка, белков глаз и внутренней поверхности век, тщательно прощупав щитовидную железу, желудок и печень, прослушав легкие на наличие шумов, а затем еще и заставив помочиться в чистую ночную вазу, неутомимый лекарь поверг Джевиджа в ужас. Потом последовал совершенно рестрикторский допрос с пристрастием относительно мельчайших подробностей самочувствия вплоть до интимных нюансов.

– Я не уверен, что личный врач – это такое уж благо. Вряд ли я выдержу столь интенсивное лечение, – пробормотал Росс, с отвращением наблюдая, как мэтр изучает содержимое горшка, принюхиваясь и присматриваясь, точно к дорогому коньяку.

– А вы не болейте, соблюдайте режим и диету, принимайте лекарства, откажитесь от вредных привычек, и тогда мы будем встречаться гораздо реже, чем я себе планирую, милорд, – невозмутимо ответствовал Кориней.

Он-то как раз пребывал в прекрасном настроении, донельзя обрадованный результатами обследования. Честно говоря, Ниал ожидал увидеть подопечного чуть живым.

– Тогда я умру от скуки и благопристойности.

– Враки, милорд. Авторитетно вам заявляю, что от этого еще никто не умирал, – хохотнул отрекшийся маг. – Можете умываться, бриться, одеваться и садиться завтракать. Мистрис Филфир расстаралась – приготовила удивительно нежную манную кашку. Со слабым чаем будет в самый раз.

Возможно, именно из-за проклятой кашки утро выдалось столь пресным и унылым, невзирая на яркое солнце за окном и дьявольски бодрящую горечь лечебных тинктур, которые профессор на пару с Кайром залили в горло лорд-канцлера.

– Вот видите, милорд, вы уже на полпути к образу «идеального пациента», – удовлетворенно промурлыкал Кориней. – Не капризничаете, не упираетесь. Славненько, славненько.

– У вас сложилось обо мне превратное мнение, мэтр, – заявил Джевидж. – Некапризным уродился, и если ваши снадобья добавят мне сил, то я буду пить их вместе с хиной, скипидаром и дегтем.

– Слава ВсеТворцу, таких подвигов от вас не потребуется, ваше высокопревосходительство, – парировал профессор.

Кто-кто, а Ниал Кориней за ответным словом никогда в карман не лез.

Поздняя осень в качестве прощального подарка внезапно расщедрилась на теплый ветер, высокое небо и удивительную прозрачность воздуха. Не маячь у Росса впереди перспектива встречи со своим двойником, он бы наслаждался поездкой в фиакре. Лекарства худо-бедно подействовали, он чувствовал себя отлично, пусть не телесно, то душевно. Теперь он полноценный человек, помнящий себя, имеющий опору в прошлом, с нажитым опытом, цельный, в конце концов. А болезни… плевать он хотел на них, главное, чтобы дух оставался силен, а воля непреклонна.

– Разделимся или пойдем вместе? – спросил Гриф Деврай.

Бывшего рейнджера нервировало полное отсутствие оружия, которое пришлось оставить дома, ибо таково было требование к посетителям Выставки. В развешанных на каждом углу объявлениях с государственными гербами обер-полицмейстер лично обращался к законопослушным согражданам и грозил немалыми штрафами в пользу короны и даже тюрьмой появившимся на территории Града Науки и Техники с личным оружием, будь то кинжал, дамский пистолетик или дробовик.

– Будем держаться вместе.

– Милорд, а куда пойдем? На что смотреть?

Кайр вертелся на своем месте, как маленький мальчик. Его, как и прочих эльлорцев, страшно интересовала Выставка, достижения прогресса, чудеса техники, в которых нет ни капли магии, а следовательно, доступные абсолютно всем людям, обычным людям, а не магам.

– На воздухоплавательные аппараты, – заявил Росс.

– Почему именно туда? – удивился юноша.

– Потому что там обязательно появится Император с наследником. Майдрид просто помешан на полетах, с самого раннего детства мечтает летать, как птица.

Принца лорд Джевидж знал с самого рождения. Славный мальчишка, совершенно не похожий на свою взбалмошную мать. Особым чадолюбием Росс никогда не страдал, но юный наследник ему всегда нравился своей недетской серьезностью. И так как ее императорское величество на детей внимания практически не обращала, то она и не успела привить им собственного отношения к жизни – как к некоему месту, где все существуют только для того, чтобы угождать ее капризам и прихотям. Вдовствующая Императрица тоже самоустранилась от воспитания внуков, посвятив всю себя страданиям над тяжкой долей старшего сына – отрекшегося от престола принца. Поэтому наследник и его младшая сестра росли вполне нормальными детьми, радуя Раила успехами в учебе и хорошими манерами.

Лорд Джевидж сдержанно улыбнулся воспоминаниям. Позапрошлым летом императорская семья жила в Ривиджие, в роскошной летней резиденции, представляющей собой стилизованный под древний замок дворец, стоящий в на редкость благоустроенном лесу. Там между столетних елей и дубов шли аккуратные дорожки со скамеечками для отдыха, с отвесной скалы струился живописный водопад и повсюду бродили совершенно ручные косули. Дети были в восторге, а Росс, по долгу службы наезжающий туда для еженедельных докладов Раилу, провел, должно быть, лучшее лето в своей жизни.

– О-о-о-о! – восторженно выдохнула Фэйм.

На месте старого пустыря, оставшегося от сгоревших пятьдесят лет назад казарм, за какой-то год вырос целый сказочный город – Град Будущего. Самые лучшие архитекторы, конструкторы, изобретатели со всего мира трудились не покладая рук, чтобы потрясти зрителей возможностями Науки и Техники. Что ж, им это удалось на славу.

– ВсеТворец Милосердный! Это ж надо такое придумать! – охнул бывший рейнджер.

Первое, что видели посетители, был вход в виде колоссальной триумфальной арки, которую венчала позолоченная статуя Леди Науки – прекрасной девушки с механическими, похожими на огромный веер крыльями. Она как бы приветствовала гостей своей удивительной страны, где станет возможным самое невероятное, где осуществятся мечты и сбудутся надежды.

– Шикарная аллегория, – похвалил Кайр.

– Только вот на таких крыльях наша Леди никуда полететь не сможет, – ухмыльнулся лорд-канцлер, выходя из экипажа и подавая руку Фэймрил. – Размах маловат.

– Ну, это же символ, – с мягким укором молвила женщина.

– Наука требует точности, а не символики, – проворчал Джевидж, не столько из жажды противоречия, сколько из недовольства тем, что открылось его взору.