угрожающей человечеству в ближайшем будущем. Культ Машины — вторая ментальная абстракция, ответственная за приближение идеального шторма, грозящего будущему человеческой природы, и она не менее опасна, поскольку в конечном итоге ее Граалем, ее высшей целью является полное устранение из мировой экономики человеческого труда. В наше время Культ Машины предполагает, что путем сочетания современных технологий в сфере искусственного интеллекта и робототехники большинство форм работы, осуществляемой сегодня людьми, будет вверено новому поколению разумных машин и экспертных систем, основанных на цифровой логике. Более того, цель этой человеческой антиутопии заключается в том, чтобы заменить человеческий мозг некоторого рода цифровой симуляцией с помощью очень мощного суперкомпьютера, что в конечном итоге позволит имитировать и воспроизводить все элементы и свойства, определяющие человеческое существо, хотя, как мы обсуждали в предыдущих главах, в реальности не цифровые компьютеры смогут имитировать человеческий мозг, а скорее человеческий мозг начнет подражать цифровым компьютерам.

Приверженцы идеи искусственного интеллекта с энтузиазмом заявляют, что замена человека машинами установит рай на земле. Они утверждают, что при завершении процесса рабочего замещения себя машинами миллиарды людей получат массу свободного времени для того, чтобы исследовать пределы наших творческих возможностей и способностей и заниматься всякого рода интеллектуальными делами и досугом. Конечно, этот новый стиль жизни, получается, будет реализован за счет массовой безработицы; и еще одна маленькая деталь: по-видимому, от внимания творческих людей, предлагающих заменить нас компьютерными кодами, экспертными системами и человекоподобными роботами, ускользнул вопрос о том, каким образом каждый из нас, живя в этом контролируемом машинами рае на земле, сможет зарабатывать на наслаждение этим новым стилем жизни и по-прежнему питаться, одеваться, перемещаться, платить за жилье и по кредитам, а также отправлять детей в школу. Кто-то предположил, что, как только машины займут большинство рабочих мест, каждому из нас следует установить минимальный доход, покрывающий жизненные потребности. Интересно, что не так много говорится о том, кто же будет заниматься определением этого минимального дохода и что и для кого может означать выражение «минимальные жизненные потребности». Не нужно быть конструктором ракет или нейробиологом, чтобы понять, что в представлениях пророков искусственного интеллекта эта работа может быть поручена только величайшему оракулу нашего времени — Церкви Рынка! Учитывая, какой совет этот оракул дал в отношении минимальных жизненных потребностей греков, я настроен весьма скептически, если не сказать категорически против того, чтобы поручать принятие такого судьбоносного решения ментальной абстракции, не имеющей никакой человеческой эмпатии.

Сейчас важно задать вопрос: почему эта безумная игра в бога и желание производить машины, пытающиеся заменить людей и даже человеческий мозг, заразили многих блестящих ученых? И почему идея искусственного интеллекта встала на первое место на повестке дня деловых кругов в качестве потенциального решения всех проблем и панацеи от всех забот человечества на этой стадии развития, несмотря на все ее широко известные чудовищные недостатки?

Я считаю, что ажиотаж вокруг исследований в области искусственного интеллекта и его современных и будущих приложений проистекает из слияния воедино двух главных ментальных абстракций нашего времени — Церкви Рынка и Культа Машины. Как я полагаю, возникшая в результате этого слияния навязчивая идея внедрения искусственного интеллекта во многих отраслях промышленности связана с ложным представлением о том, что путем замены человеческого труда или его жесточайшего сокращения в этих сферах удастся очень значительно снизить производственные расходы, включая самые неприятные затраты на оплату человеческого труда, и при этом поднять прибыль до небес. В таком случае экономические рассуждения в основе этого нового толчка в развитии искусственного интеллекта, по-видимому, можно описать следующим образом: если компания показывает, что элемент кода или умный робот справляется с функцией опытного рабочего, она получает невероятное преимущество в отношении затрат и прибыли, которые практически невозможно сравнивать с таковыми при использовании человеческого труда. Соответственно, по моему мнению, занижение ценности человека и его физических и умственных способностей путем заявлений (и, возможно, демонстрации) о том, что кусок металла или несколько тысяч линий кода могут делать дело лучше, чем рабочие, которые его делали раньше, является частью хорошо продуманной стратегии современных капиталистов и большого бизнеса, направленной на получение почти бесконечной прибыли. Единственная проблема заключается в том, что они, по-видимому, забыли заключить соглашение с экономистами и учеными, которые не готовы скрывать свое мнение и подтверждающие его данные о том, что это утверждение современных капиталистов является ложным и крайне аморальным. Я говорю так, поскольку большинство из этих «предпринимателей в сфере высоких технологий» либо не знают, либо не беспокоятся о возможных социальных последствиях уничтожения миллионов рабочих мест из-за внедрения своих творений. Более того, они оставляют в стороне серьезную проблему, заключающуюся в том, что увольнение трудящихся также приведет к массовому сокращению как размера, так и покупательной способности их же потребительской базы.

Но продвижение идеи искусственного интеллекта направляется не только деньгами. Вообще говоря, современная «золотая лихорадка» в поисках искусственного интеллекта также объясняется расширенным и достаточно пугающим тезисом Оруэлла, стоящим за большинством современных стратегий и планов на будущее: «Тотальный контроль ради тотальной безопасности!»

Купившись на эту антиутопию, некоторые правительства представили своим избирателям ложную идею о том, что для обеспечения всеобщей безопасности в отношении всех возможных врагов — реальных и воображаемых — людям нужно согласиться на отказ от неприкосновенности частной жизни и разрешить официальное наблюдение, позволяющее осуществлять тотальный контроль граждан. Как элемент этого кошмара некоторые правительства надеются использовать технологии искусственного интеллекта для предсказания любого решения и перемещения каждого из своих граждан. Конечной целью активнейшего стремления внедрения искусственного интеллекта со стороны оборонных и разведывательных служб всего мира является не что иное, как установление «государства тоталитарной слежки» — тоталитарного режима нового типа, в котором данная технология используется правительством для предвосхищения действий и, при желании, даже мыслей каждого индивидуума. В этом оруэлловском мире потенциальные «преступления против государства» можно обнаружить в зародыше в головах отдельных людей еще до того, как они воплощаются в реальном мире в виде тех или иных действий. Кто-то может заявить, что это очень полезно для снижения уровня преступности, но важно подчеркнуть, что, даже если такая технология будет реализована, государство легко может злоупотребить ею для создания идеального метода полицейского надзора на невиданном ранее уровне. По сравнению с таким инструментом политических преследований сталинский НКВД и гитлеровское гестапо покажутся детскими игрушками.

Забавно, что эта золотая мечта диктаторов, разведывательных служб и военных и гражданских деспотов родилась вовсе не в структурах государственных аппаратов современных стран. Она была выдвинута и впервые приведена в действие в рамках нового бизнес-плана одной из самых знаменитых компаний Силиконовой долины