В точке, где удобнее всего поставить заслон.

– Полное торможение, – приказал Ллеши. – Управление истребителями! Доложите обстановку.

– Истребители занимают позицию для перехвата и отрезают лайнеру путь к бегству, – ответил командир истребительного звена, перекрикивая рокот двигателей «Комитаджи», который начал сотрясать мостик.

– Лазеры ускорителя открывают огонь, – добавил Кэмпбелл с пренебрежением в голосе. – Похоже на примитивную противометеоритную защиту.

– Тем не менее она способна нанести урон, – натянутым тоном заметил Телтхорст. – Истребители тоже недешевы.

– Передайте пилотам, пусть держатся подальше, – велел Ллеши. Ему было плевать на деньги Телтхорста; он заботился о своих людях. – У нас будет вполне достаточно времени подавить оборону ускорителя, когда мы затормозим и вернемся к нему.

– А потом? – с вызовом произнес Телтхорст.

Ллеши улыбнулся.

– Может быть, потом мне удастся добыть для вас жалкий трофей, о котором вы говорили.

– Мы выключили все сети, кроме этой, – сказал генерал Ахмед, постукивая пальцем по точке на тактическом дисплее. – Тем самым мы оставили лишь один пункт входа, который должны защищать. Наши дредноуты расположены следующим образом… – Он указал на зеленые треугольники, окружавшие корабли, которые держали оси четырех ускорителей. – Истребители и вспомогательные суда образуют еще два эшелона. Это обычная трехуровневая оборона, которая без труда удержит свои рубежи в течение времени, необходимого для того, чтобы ускорители выбросили в космос любого агрессора

– Как обстоят дела с сетями для кораблей-охотников в системе Серафа и «Ангелмассы-Центральной»? – спросил Пирбазари.

– Они служат только для переброски в пределах соединяющего их двунаправленного канала, – ответил Ахмед. – В своих расчетах мы не принимаем их во внимание.

Форсайт покачал головой.

– Плохи дела, – пробормотал он.

Ахмед вскинул брови:

– Прошу прощения, Сенатор?

– Стандартная тактика сдерживания эффективна, только если мы имеем дело с единичными кораблями – шпионами Пакса, – сказал Форсайт, указывая на схему. – Но сейчас мы говорим о полномасштабном вторжении. Пакс может и не принять условий игры, которую вы ему навязываете.

Пирбазари откашлялся.

– Речь идет не об играх, сэр, – произнес он. – Сети – единственный путь в систему. Если мы успеем выбросить противника до того, как он вышел из зоны действия сетей, он бессилен.

– Каким же образом кораблям Пакса удалось проникнуть в систему Лорелеи? – осведомился Форсайт. – Ведь они уже там, Зар. Курьер, которого мы отправили, уже больше двадцати часов не дает о себе знать. Сколько времени требуется для сборки портативного ускорителя?

На лбу Пирбазари залегли складки.

– Десять часов, – ответил он. – В худшем случае двенадцать.

– Следовательно, у экипажа было достаточно времени, чтобы осмотреться и доложить обстановку, – сказал Форсайт. – Если они молчат, значит, кто-то мешает им установить связь. Кто, кроме Пакса, мог сделать это?

– Я позволю себе спросить Верховного Сенатора, – почтительно произнес Ахмед, – чего именно он от нас хочет?

– Во-первых, вооружить корабли-охотники, – ответил Форсайт, протягивая руку и выводя на экран очередную страницу. – Они защищены лучше всех кораблей Эмпиреи.

– Они предназначены для работы в условиях сильной радиации, но не для боевых действий, сэр, – заметил Пирбазари. – Они легко выдержат удары лазеров и плазменных излучателей Пакса, но против мощной взрывчатки им не устоять.

– Чепуха, – твердо произнес Форсайт. – Взрывчатка – это всего лишь запас энергии в компактной форме. Корабли, способные противостоять энергетическим потокам Ангелмассы, выдержат и удары нескольких боеголовок. Оснастите из оружием, и мы получим еще один эшелон обороны.

Пирбазари и Ахмед переглянулись.

– Сэр… – нерешительно заговорил Пирбазари.

– Что? – осведомился Форсайт, переводя взгляд с одного собеседника на другого. – Вам не нравится мое предложение начать подготовку к войне?

– Не в том дело, сэр, – сказал Пирбазари. – Мы просто… думаю, генерал поддержит меня… нам кажется, что вы несколько преувеличиваете.

Форсайт глубоко вздохнул. В его мозгу с четкостью патрона, досланного в ствол, возник уничтожающий ответ.

Потом он еще раз присмотрелся к выражению лица Ахмеда… и похолодел.

Он забыл, что должен носить ангела.

Едва он бросил взгляд на подвеску на шее генерала, язвительная гневная отповедь застряла у него в глотке. Форсайта охватила паника. Он совершил опасный промах. Может быть, непоправимый. Политики с ангелами на шее никогда не торопятся отстаивать силовые решения, даже ради самообороны. Им присущи умеренность, терпимость и уверенность – три качества, которые Форсайт явно не сумел проявить в этот момент. Если у Ахмеда возникнут подозрения, и он потребует предъявить ангела для осмотра, тогда Форсайту конец. Его ждет скандальная отставка, возможно, даже судебное преследование.

А тем временем Пакс захватит Эмпирею и уничтожит ее.

– О чем вы? – спросил он, с трудом шевеля губами.

– Доктрина Пакса общеизвестна, – объяснил Пирбазари. – Для него существуют только выгода либо ущерб. Даже если противник сумеет нейтрализовать оборонительные суда и ускорители, вряд ли он захочет уничтожить Сераф.

– Иными словами, что бы ни происходило, у нас есть время, – добавил Ахмед. – Время для переговоров и политического маневра. – Он бросил взгляд на подвеску Форсайта. – Либо для подготовки к схватке, если до этого дойдет.

– Надеюсь, что так, – пробормотал Форсайт, пристально вглядываясь в его лицо. Но если Ахмед и заподозрил что-то, он ничем этого не выдал. – Итак, вы предлагаете оставить это дело на ваше усмотрение?

– Думаю, так будет лучше всего, Сенатор, – с нескрываемым облегчением произнес Ахмед. Даже генералу СОЭ стычка лоб в лоб с Верховным Сенатором не сулила ничего хорошего.

А это значило, что Форсайт в конечном итоге действительно преувеличил опасность. Нет, конечно же, не опасность вторжения Пакса, а угрозу, которая поджидала бы его, если бы Ахмед понял, что при нем нет ангела. Образ мышления генерала, навеянный его собственным ангелом, сыграл на руку Форсайту, сделав подобные подозрения попросту абсурдными.

И все-таки секундное замешательство пошло ему на пользу. Даже в тот миг, когда Форсайт в одиночку пытался заставить Эмпирею готовиться к борьбе, он не должен был забывать о той личине, которую вынужден носить. Он запомнит этот урок навсегда.

– В таком случае позвольте откланяться, – сказал Форсайт, отступая от экрана и протягивая Ахмеду руку. – Если появятся новые сведения, немедленно сообщите мне.