А игра сложилась зверски интересной. "Набатовцы" держались вдвоем против полного состава противника. "Кремлевские", почувствовав близость победы, усилили натиск, прессовали силовыми приемами, надеясь сломать противников раньше, чем тех срубит мяч.

"Если двое завалят шестерых, Бог на моей стороне", – загадал Филатов.

"Набатовец", вырвавшись из "коробочки", в которую его приняли два мощных "кремлевца", в подкате рванулся к мячу, успел поднять его в свечку. Партнер, перепрыгнув через подскользнувшегося противника, завалился на бок, "ножницами" послал мяч в стену. Мяч отразился под острым углом, врезался в голову лежащего противника.

Гул ударов мяча о голову и головы об пол слились в один удар. На пол плеснуло красным. Мяч со всей нерастраченной энергией влепился в живот зазевавшегося "кремлевца". Парня согнуло пополам, не помогли даже тугие мышцы пресса. Удар вышиб весь воздух из легких. Лицом вниз "кремлевец" рухнул на пол. Даже не попытался встать, только дрябло подергивал разбросанными в стороны ногами. Полный нокаут.

Трибуна начальства взвыла раньше, чем снизу поднялся восторженный рев подчиненных. На поле выскочил рефери, констатировать нокаут и врач, убедиться, что летального исхода не последовало. За ними высыпали девчонки из групп поддержки. Синие топики и золотые юбочки у "кремлевских", камуфляжные – у "набатовок". Задрыгали ногами в смеси канкана и приемов рукопашного боя. Получалось, впрочем, довольно эротично. Особенно повизгивания при больших батманах.

Нокаутированных унесли с поля товарищи. Мяч установили в центре поля. "Набатовцы" получили право первого удара. В двух метрах впереди них, спиной к ударной стене выстроились в ряд "кремлевские". На отскоке мяч мог сбить, как кеглю, любого из них. Поворачиваться раньше, чем раздастся удар о стену запрещалось. За трусость игрок сразу же дисквалифицировался.

"Набатовцы" обменялись только им понятными знаками. Один накатил мяч другому, а тот из всех сил послал мяч в угол. Двойной удар отразил мяч по диагонали. "Стенка" "кремлевцев" рассыпалась, все повернулись лицом к стене, готовясь перехватить мяч. Чего не ждал крайний слева, так это того, что мяч окажется прямо напротив его лица.

Баскетбольный мяч, тугой и тяжелый, как ядро, выбил кровавые брызги. Ударом "кремлевца" сорвало с ног. Он взлетел почти вертикально, высоко забросив бутсы. И плашмя рухнул на пол.

"Сруби-и-ил!" и "Уби-и-ил!" слились в единый боевой клич. "Кремлевцы" закружились в индейском танце победы. Девчонки из "набатовской" группы поддержки гурьбой высыпали на поле. Одна поскользнулась на полосе крови, выплюнутой при падении "кремлевским", шлепнулась на попу, чем вызвала дружный гогот. "Кремлевские" канканщинцы трясли ляжками без особого воодушевления. Видимо, женским чутьем уловив кислый запашок поражения.

Розыгрыш мяча прошел в гробовой тишине. Все поняли, что сейчас начнется беспощадное р у б и л о в о.

Мяч, отлетев от стены, не задел "кремлевских". На отскоке от пола его с разворота послал в противоположную стену "набатовец". Мяч пошел назад в полуметре от пола. "Кремлевский", высоко вскинув ногу, изменил направление, загнав в угол. От туда мяч вылетел точно в ногу партнеру, тот виртуозным боковым справа срезал мяч влет и запулил им точно в центр стены.

Пошла серия ударов, когда противники, прямыми ударами гоняли мяч от стены к стене, накачивая его сокрушительной мощью. Удары о стену громоподобным эхом ухали под армированными сводами потолка. Вой, с которым мяч вспарывал воздух, был слышен даже на трибуне. Игроки дышали с зверинными всхлипами, по буграм мышц ходила нервная дрожжь. Всю ярость они вкладывали в удары по мячу, забыв о силовом единоборстве.

Зрители затаили дыхание. Было ясно, первый же удар в тело, напрочь переломает кости. А если в голову, то даже страшно подумать…

Филатов успел бросить взгляд на Татищева. На бледном лице прокурора змеилась сладострастная улыбочка. Глаза жрали мускулистых человекообразных зверей, танцующих танец смерти на бетонной арене.

"Набатовец" вырвался из-за спины "кремлевского", готового ударом в догон еще больше ускорить мяч, закрыл ему обзор, иммитировал завал в прыжке. Все видом показал, что будет бить мяч встречным ударом. И вдруг чуть согнул ударную ногу в колене. Мяч просвистел мимо, не встретив сопротивления.

"Кремлевец" застыл, отклонив корпус назад, выгнувшись в спине и лишь носком выставленной вперед ноги касаясь пола. Не увидев, а, скорее, почувствовав летящий в корпус осатаневший мяч, он уже не успевал развернуться. Решение принял моментально и в долю секунды. Просто опрокинулся на спину. Мяч все же чиркнул по груди. Срезался, по короткой дуге ушел под удар "набатовцу". Тот свернулся, упал навзничь, выбросив вверх ногу. Мяч точно попал в мыс бутса. Блокировавший "набатовца" противник не ожидал такой точности. По инерции продолжил отклонятся от возможного столкновения с мячом.

Мяч с ревом отлетел к ближней стене. Взвизгнули девки. Грохнула стена. Филатов с балкона не увидел момент удара. Только услышал треск костей. Показалось, что "кремлевца" на раз-два-три раскачала и выкинула на средину поля орда болейщиков. Он сломанной куклой пролетел метра три, беспомощно разбросав тряпичные руки. Покатился по полу, размазывая по бетону красную слизь. В гробовой тишине бумкал о пол мяч.

А потом уши заложило от дикого воя. Кричали все разом, все до единого. Даже тихоня Татищев распахнул до отказа рот, выблевывая из нутра зверинный рев. Филатов только по спазму желваков на скулах и саднящей боли в горле понял, что тоже орет. А в глазах плещет алая муть.

Бесновались "набатовцы", бились в яростных конвульсиях "кремлевцы", девки, забыв про "цвета", безумными амазонками носились между плящущих на поле мужиков.

Уцелевший "кремлевский" игрок держался в стороне от всеобщего ликования. Он слюнявил кровавую ссадину, мяч содрал лоскут кожи на груди. Отвернувшись от всех, готовился к последнему сету. Единственным шансом было рубить противника в силовом противостоянии, забыв о вышибании мячом. Правила это позволяли. Удар в колено или локтем в печень считались "столкновениями".

Розыгрыш прошел под нарастающий вой зрителей. Теперь голоса слились в унисон. Хриплый рев ударами плескал в стены. Показалось, даже воздух от этого стал пульсировать в так выдоху толпы.

Первый удар прошел мимо "кремлевца". Он, увидев мяч, вылетивший из-за спины, рванулся вперед, встретил его на отбиве от противоположной стены, со всей дури влепил бутсом по пупырчатому ядру. Мяч, взвыв, молнией устремился обратно к стене, впечатался в нее, пискнув резиной о бетон. Понесся по прямой.

"Набатовец" что-то крикнул партнеру, указав на "кремлевца". Скорее всего, требовал прикрыть с тыла. Сам пошел на перехват мяча. Изловчился поднять его в свечку. Напарник, налетев на "кремлевца" сзади, подсечкой сбил его с ног. В это время его партнер, обработав мяч двумя касаниями, развернулся и прицельным ударом выстрелил в лежащего "кремлевца". Парень успел вскинуть локти. Но жестокий удар легко пробил блок.

"Кремлевца", сжавшегося в комок, прокрутило по полу. Мяч отразился от него прямо на грудь "набатовцу". Он, замедленно, с форсом, влепил добивающий удар в изогнутую спину противника. Гукнуло так, словно мяч врезал в пустую бочку. Крик "кремлевца" заглушил победный рев.