– Какое описание внешности он вам дал? Как выглядел тот человек? – спросил Брайс.

– Я уже не помню всех деталей. Крупного сложения мужчина, обычно гладко выбритый, хотя имелись и особые приметы. По словам Брэйка, у Райе был шрам на левой стороне щеки, а на левой руке отсутствовал средний палец. Он потерял его при неосторожном обращении с ружьем. В общем, он… Эй, что с вами, приятель?

Брайс уронил трубку. И долго возился, стараясь поднять ее. Когда же распрямился, его лицо было совершенно спокойным, хотя немного покраснело от приложенных усилий.

– Прикусил трубку больным зубом, – пробормотал Брайс. – Надо показать его дантисту. Значит, вы не видели того мужчину и ничего не слышали о нем?

– Никогда! – воскликнул Глассдейл. – Но после происшествия в Райчестере начал думать, уж не встретил ли случайно Брэйк одного из этих людей здесь, почему и погиб. Послушайте, доктор! Я внимательно прочитал материалы следствия о смерти Брэйка. Хотел явиться сам, но не осмелился. Я тогда еще не мог даже решиться посетить герцога. Не знал, как поступить, и предпочитал держаться подальше. Но в отчете я заметил одну странную деталь, хотя полиция не обратила на нее внимания.

– Что же именно? – поинтересовался Брайс.

– Я имею в виду того человека, который назвался Деллингемом, появившегося вместе с Брэйком в отеле «Митра» в Райчестере. Кто он такой? Где Брэйк познакомился с ним? Куда он исчез? Мне представляется, что полиция проявила небрежность в подобных вопросах! Все приняли его слова на веру, а потом позволили тихо удалиться. Насколько мне известно, никто не проверил его личность!

Но Брайс, уже глубоко погруженный в размышления, поднялся с явным намерением уйти.

– Да, – кивнул он, – в ваших рассуждениях присутствует рациональное зерно. Они не проверяли его показаний. А ведь он мог оказаться не тем, за кого себя выдавал.

– Вот именно! И судя по отчету, его даже не допросили, чтобы выяснить, где он находился тем утром, – заметил Глассдейл. – Очень странно! Я слышал, что назначена какая-то награда за информацию, не так ли, доктор? Развешены плакаты или листовки, хотя сам я их не видел, потому что нахожусь здесь со вчерашнего дня.

Брайс молча вынул из кармана кипу бумаг. Среди них нашел две листовки, которые ему вручил Митчингтон, и передал их Глассдейлу.

– Что ж, мне пора в путь, – сказал он. – Не сомневаюсь, мы еще увидимся с вами в Райчестере в связи с этими делами. Но до тех пор пусть наш разговор останется конфиденциальным, договорились?

– Разумеется, доктор, – ответил Глассдейл. – Разумеется!

Брайс вышел из гостиницы, сел на велосипед и покатил обратно в сторону Райчестера. Задержись он в саду, то увидел бы, как Глассдейл сначала прочитал обе листовки, а потом зашел внутрь и попросил хозяйку найти для него коляску с хорошей лошадью как можно скорее. Ему тоже срочно понадобилось в Райчестер. Но Брайс крутил педали, бормоча себе под нос:

– Левая щека и левая рука. Левая щека и левая рука. Ошибки быть не может.

Брайс уже видел главную башню собора Райчестера, когда наконец принял решение, какой следующий шаг необходимо сделать. Он уезжал из гостиницы «Герб Саксонстедов» с чувством, что нужно немедленно что-то предпринять. А сейчас, одолев последний подъем и увидев Райчестер, простершийся в низине с подсвеченными солнцем красными крышами и серыми стенами домов, внезапно все понял. Брайс не направился в центр города, а свернул на проселок, пересек северную окраину и выехал к полю для гольфа. Можно было не сомневаться, что в этот час он застанет там Мэри Бьюэри. Время для нанесения сокрушающего удара наступило.

Но Мэри Бьюэри в гольф-клубе не оказалось. Она вообще не появлялась там в этот день, сообщил распорядитель. Игрой были заняты всего несколько человек, и в одном из них, направлявшемся к зданию клуба, Брайс узнал Сэквилла Бонэма. И при виде этого молодого человека его вдруг посетило вдохновение. Мэри Бьюэри появится теперь на поле для гольфа только после обеда. Он, Брайс, пообедает в клубе, а потом двинется в сторону Райчестера той же тропой, где он устроил на нее засаду после поездки в Лестершир. А пока втянет в беседу Сэквилла Бонэма. Тот попался в расставленные силки мгновенно – Сэквилл любил поговорить, особенно о тайнах и секретах. И когда Брайс, угостив его аперитивом в клубном баре, предложил вместе пообедать, заманив в тихий угол ресторана, Бонэм сразу затронул злободневную тему.

– Слышали о том, как обнаружились украденные бриллианты Саксонстедов? – спросил он, едва они с Брайсом успели взяться за ножи и вилки. – Странный случай, не правда ли? И конечно, он связан с двумя убийствами!

– Вы так думаете? – произнес Брайс.

– А вы можете высказать иное предположение? По-моему, все предельно ясно. Выводы из той информации, которой сочли нужным с нами поделиться, пусть этого и маловато, вытекают однозначные.

– И какова же ваша версия?

– Мой отчим, а он, как вы знаете, человек проницательный, стреляный воробей, просчитал все как дважды два. Этот старикан Брэйден, как известно, владел секретом бриллиантов. Приехал в Райчестер. Но только знал тайну и кто-то другой. И он избавляется от Брэйдена. Зачем? Да чтобы секрет знал впредь только один человек – сам убийца! А для чего?

– Да, для чего? – повторил Брайс.

– Вы туговато соображаете, – заявил Сэквилл тоном превосходства, который свойственен людям его возраста. – Из-за вознаграждения, разумеется! Разве вы не слышали, что за информацию о бриллиантах сулили баснословную награду в пять тысяч фунтов?

– Нет, не слышал.

– Но это факт. Бесспорный факт. Теперь разделим пять тысяч на двоих, и каждый получает по две с половиной. А если ни с кем не делиться?

– Все пять тысяч достаются одному.

– Именно так! А на пять тысяч, – заметил Сэквилл со знанием дела, – можно много чего позволить.

– Да и за две с половиной тоже, – усмехнулся Брайс. – Так к чему же вы – или, вернее, ваш отчим – пришли? Что подозревать следует того, кто делил секрет с Брэйденом?

– Да. Примите во внимание все, что нам известно. Взять хотя бы статью в сегодняшней газете. Этот тип Глассдейл выжидает немного, пока шумиха из-за Брэйдена уляжется, а потом сам отправляется к герцогу с рассказом, где искать похищенные сокровища. Для чего? Чтобы самому получить все пять тысяч! Ясно же как божий день! Но только наши полицейские такие тупицы!

– А что тогда случилось с Коллишоу? – поинтересовался Брайс.

– Часть той же игры. Тот, кто убрал Брэйдена, устранил затем и его. Коллишоу, вероятно, что-то знал, вот и пришлось заставить его замолчать. Но сделал это Глассдейл один или у него был сообщник – вот что осталось выяснить, как говорит мой отчим. Точно определить, на ком лежит вина и за что. Увидите, все так и будет. Это подсказывает здравый смысл!