У нас был секс. Ян признался мне в любви и сказал, что хочет все вернуть.

Я могу ему верить?

Он вообще вернется сегодня?

Боже! Я снова превращаюсь в Хатико.

Обхватываю голову руками и сажусь на диван. Думаю.

Если постоянно мысленно возвращаться в прошлое, то можно смело ставить крест на будущем и настоящем.

Сейчас нужно сосредоточиться именно на настоящем. Лишь оно важно. Приободрившись и выбросив из головы все плохие мысли, иду на кухню. Достаю из морозилки мясо, из холодильника овощи.

Режу все это и включаю гриль. С момента, как Ян уехал, прошло четыре с половиной часа. Проснулись мы около двух, и раз я все еще в стране, то самое время приготовить ужин.

Этим и занимаюсь, пританцовывая под треки, что крутят по музыкальному каналу.

Когда заканчиваю с едой, смело переодеваюсь в короткое летнее платье на тонких бретелях. Оно яркое. Оранжевое, я похожа в нем на сочный апельсин.

Закручиваю волосы на макушке в пучок, закрепляя всю эту конструкцию шпильками. В голове кончено, все еще проскальзывают мысли, что он не придет, но я от них отмахиваюсь.

Раз уж решила давать этим отношениям второй шанс, то какой смысл негативить?

Правда, в половину девятого вечера, мой настрой слегка сдувается. Беру телефон, а потом понимаю, как тупо это будет выглядеть.

Вчера я сама к нему приехала по первому зову, а утром он ушел от меня после секса.

Сколько раз девушки в его окружении поступали точно так же? Сотни.

Ко скольким из них он приезжал на ужин после? Ответ очевиден.

Кидаю телефон на кровать и возвращаюсь на кухню. С сожалением смотрю на томленое мясо с овощами, а потом счищаю все прямо с противня в мусорку.

Как была дурой, так и осталась.

В ванной безжалостно смываю макияж, платье отправляю обратно в шкаф, натягивая вместо него растянутую футболку, а волосы завязываю в низкий хвостик.

Вытаскиваю из морозилки ведерко мороженного и устраиваюсь на диване перед телевизором.

Для какого-то фига смотрю на часы. Начало десятого. Теперь уже точно не придет. Засовываю в себя мороженое ложку за ложкой, и в какой-то момент понимаю, что плачу.

Ем и рыдаю. Периодически стреляю глазами в кактус. Так его и таскаю за собой все пять лет. А стоило бы выкинуть.

Когда звонят в домофон, появляется маленькая надежда, что это Ян, но услышав в трубке голос соседки, которая вечно путает номера квартир, она тут же исчезает.

Плетусь обратно в комнату и забираю со стола банку с мороженым.

Звонок в дверь нервирует. Эта бабка по соседству сейчас снова начнёт рассказывать мне, что живет тут, а не напротив.

Лучше вообще притворится, что меня тут нет. Только вот трель не прекращается.

Тру глаза и фурией лечу в коридор.

— Хватит сюда названивать, вы, — кричу, распахнув дверь, да так и замираю с приоткрытым ртом.

Гирш стоит на лестничной клетке с большим букетом пионов.

Шмыгаю носом и как дура хлопаю глазами. Пялюсь на него, будто впервые в жизни вижу.

— Я тебе звоню, — осторожно начинает Ян, — а ты не отвечаешь…

Телефон валяется где-то в спальной с отключенным звуком.

— Это тебе, — протягивает букет, а потом касается пальцами моего лица, аккуратно вытирая слезы.

Глава 43

Ян

— Спасибо, — Ника прижимает цветы к груди и отходит в сторону. — Проходи, — взмахивает рукой и отворачивается.

Пока к ней ехал, ожидал увидеть все что угодно, но точно не ее слезы.

— Я сейчас, — срывается с места и хлопнув дверью в ванной, включает там воду.

Разуваюсь и заворачиваю на кухню. Судя по запахам, она что-то готовила. А по наличию грязного противня в раковине и ошметкам мяса в ведре, видимо, для меня.

Взъерошиваю волосы и останавливаюсь у открытого окна.

Так себе расклад.

Быстро осматриваюсь, цепляясь глазами за фотки прилепленный к холодильнику магнитами. Штук десять точно. На всех Ника, либо одна, либо в компании друзей. Подцепляю ту, где она в тот самом красном платье, что надевала вчера.

Красивая, раскрепощенная с обворожительной улыбкой на лице.

В моей голове запечатлелось другая Ника. Такая же красивая, но постоянно думающая о других девчонка. У нее также блестели глаза, только в них было полно наивности.

Я любил ее, но почему-то молчал об этом. Считал слова глупостью, а на самом деле, думал так о своих чувствах к ней. Сам себе не верил. Какие у меня к черту могут быть чувства и отношения?

Дурак.

— Мой друг, фотограф, — голос Ники отвлекает от размышлений.

Поворачиваю голову.

— Красиво.

Ника слабо улыбается и обтирает мокрые руки о футболку, свободно сидящую на бедрах. Переступает с ноги на ногу.

Ощупываю глазами ее от пяток до макушки и возбуждаюсь. Просто, оттого, что блядь смотрю на нее.

Весь день думал о нашем сексе. Первые минуты утром, даже не верил, что все это реально было. Проснутся с ней в одной кровати спустя столько лет, то еще волшебство.

Опасался ее реакции. Не хотел видеть сожаления в глазах. К счастью, не увидел.

— У меня вазы нет.

Всматриваюсь в Никино лицо, не сразу улавливая о чем она.

— Пришлось положить цветы в ванну пока.

— В следующий раз подарю сразу с вазой, — нервно тру шею.

Повисшая между нами неловкость напрягает. По инерции тянусь за сигаретами, но вовремя вспоминаю, что в чужой квартире нахожусь.

Вчера все было в разы проще.

— Может, сходим поедим? Знаю одну хорошую летнюю веранду.

Оба на этих словах косимся на мясо в ведре.

— Подгорело, — Ника передёргивает плечами.

— Я так и подумал, — киваю и наконец-то делаю шаг. Потом еще один и еще. Пока, не чувствую тепло ее тела, под своими ладонями.

Касаюсь губами прохладной щеки, мимолетно губ. Хотел сделать это, как только она открыла дверь. Прижать к себе, ощутить ее тепло, мягкость губ. Вдохнуть. Надышаться ей, до гребанного передоза.

Именно этим сейчас и занимаюсь. Зарываюсь пальцами в шелк волос, притягиваю ее к себе теснее. Трогаю, будто никогда в жизни этого не делал. Как оголодавший зверь, ее ощупываю, пытаясь, наконец, донести до себя, что на реальная. Что она правда стоит передо мной.

Ника напрягается и самое ужасное, что в ответ ко мне не прикасается. Стоит будто статуя. Полностью обездвижена.

— Если честно, у меня нет настроения, куда-то идти, — смотрит прямо в глаза.

—