Небольшое прозрение наступило в пути.

Мое копье убьет части Эльфов в Фионе, даруя ей в результате смерть, которую она желала, но очень медленную. Потребовались месяцы, чтобы Мэллис умер. Когда я закалывала Эльфа, он был полностью Эльфом и умирал мгновенно. Но когда человек ест Невидимых, они опутывают тело человека всеми нитями бессмертной плоти, и нет никакого способа заколоть каждую ниточку, таким образом, вместо этого рана работает, как медленный яд. Интересно, тот, кто создал оружия убийства бессмертных, преднамеренно создал их для осуществления ужасных наказаний за ужасные преступления.

Однако существует один потенциальный способ казни, который либо убьет ее немедленно, либо ответит на вопрос, ответ на который я очень хотела знать.

Все то время этой ночью, что я сражалась, я думала об этом.

Я хотела испытать Зеркало в Белом Дворце.

Может быть, некоторые люди и Эльфы могут пройти сквозь него.

Я подумывала взять Невидимого в плен и заставить его пройти сквозь Зеркало.

Теперь мне не придется этого делать. У меня был доброволец.

И даже лучше, что она только отчасти человек.

Если Фиона сможет пройти сквозь Зеркало Короля, не умерев, это будет означать, что легенда была блефом.

Оно убило Бэрронса.

Я пожала плечами. Это могло быть аномалией. Бэрронс бросал вызов законам физики. Возможно, люди просто могут проходить сквозь него. Возможно, Темный Король, не защитил его так хорошо, как ему казалось. Возможно, люди на нашей планете, отличаются от его смертной Возлюбленной, а как ты сможете быть защитить от чего-то, о чьем существовании ты даже не знаешь? Я точно знала, что я не Король, и на данный момент у меня был шанс доказать это. Я не нравилось терять много времени, но мое душевное спокойствие того стоило.

Я вышла в переулок и медленно направилась к ней.

— Капюшон одень.

Она выдала звук почти похожий на смех, но ничего не сделала, чтобы поднять его.

— Ты хочешь умереть? Если да, то одень капюшон.

Глаза горели ненавистью, передвигаясь неуклюже и с тщательной осторожностью, она накинула ткань на тень ее лица.

Когда она опустила свои руки вниз, ветер донес до моего носа ее запах. Я подавилась. Она пахла кровью и разлагающейся плотью с сильным запахом лекарств, так будто она ела обезболивающие горстями.

— Иди за мной.

— Куда?

— Копье убьет тебя, но это будет очень медленно. У меня есть способ убить тебя мгновенно.

Капюшон повернулся ко мне, так если бы он искала мое лицо чтобы угадать мои мотивы.

Папа сказал мне однажды, что мы считаем, будто другие способны поступить с нами также плохо, как мы с ними поступаем.

Фионе было интересно, буду ли я также жестока по отношению к ней, как была она ко мне в похожей ситуации.

— Это будет адом для тебя идти туда. Но я думаю, лучше потратить двадцать минут добираясь туда, чем неделями или даже месяцами умирать от раны копья. Потому что из-за Невидимых, которых ты ела, ты будешь умирать медленно.

— Копье… не мгновенно?

Шок прозвучал в ее голосе.

— Нет.

Я почувствовала момент, когда она согласилась на это. И когда я повернулась и направилась к Зеркалу в кирпичной стене, она пошла следом. Я слышала мягкий шелест ее плаща позади меня.

— Все же есть цена. Если ты действительно хочешь умереть, ты должна рассказать мне все, что знаешь о…

— Я не могу оставить Вас и на минуту, не так ли? — сказал Бэрронс.

— Куда, черт побери, Вы идете на этот раз, Мисс Лейн? И кто это с Вами?

И все трое мы вошли внутрь.

Это была одна из самых трудных и неудобных прогулок, которые у меня были.

У меня был один из тех моментов взгляни-на-себя-со-стороны. Восемь месяцев назад, когда я впервые вошла в Книги и сувениры Бэрронса, в поиске убежища после моей первой встречи с Темной Зоной, я никогда не могла бы представить себе этот момент: вхожу в кирпичную стену позади магазина — я имею в виду, действительно кирпичную стену! — с плохо оскальпированной и сильно накачанной лекарствами женщиной, которая управляла КиСБ вместе с Бэрронсом, который ожидал от меня, чтобы я привела его в хорошее настроение с помощью секса, и который по случаю превращается в девятифутового зверя; все для того, чтобы я могла выяснить — была ли я Королем и создателем монстров, которые захватили мой мир. Если бы я подумала, что моя жизнь придет к этому, я бы пошла прямо в аэропорт и в тот же день улетела бы домой.

Фиона не произнесла ни слова с тех пор, как Бэрронс появился в переулке. Она обернула капюшон плотно вокруг своего лица. Я не могла представить, что она должна была чувствовать, идя на самоубийство между мужчиной, которого она любила до своего собственного разрушения и женщиной, которая, как она верила, отобрала его от нее.

Сначала, Бэрронс категорически не согласился с моим планом.

Он хотел использовать копье и убить ее без возвращения обратно в Зазеркалье и тратя недели, возможно месяцы, делая это. Но после того, как я оттащила его в сторону и объяснила что она была идеальным тестом, он нехотя согласился, и я поняла, что он тоже надеялся, что легенда была ложным мифом.

Почему? Он думал, что я была Возлюбленной. Учитывая то, кем боюсь, я была, быть Возлюбленной мне уже казалось не слишком плохим.

Возможно, он сделал вывод, что если я — Возлюбленная, то самому Королю, в какой-то момент, суждено прийти за мной. А Король — это враг, с которым он не сможет справиться, даже в форме Зверя. Возможно, его беспокоило, что Король заберет его ОС-детектор, и где он тогда окажется?

— Но если вы спросите у нее хоть что-нибудь обо мне, мисс Лейн, — пробормотал он мне прямо в ухо, — я убью ее там, на месте, и вы не проведете свой маленький тест.

Я взглянула на него краем глаза. Он это мог? Он так же убивал Эльфов, где бы они ни были? Однако он предложил это не из милосердия. Я подумала, что он чувствовал, когда мы спустились в розовый коридор. Оплакивал ли он эту женщину, которая годами управляла его магазином, которой он доверил множество своих тайн, которые он никогда не доверял мне? Он не предложил убить ее быстро, чтобы положить конец ее страданиям. Он использовал это только как угрозу, чтобы держать меня подальше от своих дел.

Его лицо выглядело жестким и холодным. Он посмотрел вниз на макушку Фионы, и его лицо изменилось, потом он увидел, что я смотрю на него, и оно снова стало каменной маской.

Он оплакивал ее — не страдания или смерть, это она выбрала путь, который привел ее сюда. Я подозревала, что он никогда бы не перестал ухаживать за ней и заботиться, если бы она не набросилась на меня. Но этот поступок окончательно решил ее судьбу.