меня за то, что ее постоянно атаковали всевозможные издания не только британского происхождения, поэтому мой шеф предложил мне взять отпуск за свой счет. С другой стороны, когда название компании стало появляться в различных пабликах, являясь практически бесплатной рекламой, меня решили не увольнять, пока поднялись продажи туров. Теперь я верила в то, о чем говорил Коул, что его имя может принести много денег совершенно в этом не заинтересованным людям. И ему это не нравилось, но… Сейчас это спасало мою работу.

Пришлось сидеть несколько дней в прекрасной квартире с видом на Гайд-парк, которую Джонатан снял специально для нас. Это была огромная студия, в которой я чувствовала себя одинокой и всеми покинутой, поэтому все, что я делала, – это ждала ежедневных звонков Коула и жалела себя.

Мою страничку в Фейсбуке вскрыли, а профиль во ВКонтакте пришлось удалить самой, но часть информации все равно утекла в интернет, где теперь каждый мог узнать дату моего рождения, место обучения, увидеть некоторые фото и увлечения. Из этого слепляли практически правдоподобные статьи, оказалось, что не только королевская семья может мелькать в заголовках желтой прессы. Слава богу, нигде не был указан мой адрес, и никто не знал, где живет моя семья. Хотя, наверное, это был вопрос времени и самые прожорливые журналюги смогли бы их разыскать, а то и кто-то из нашего нескучного поселка и сам смог бы предложить продать информацию обо мне. Оставалось надеяться, что вся эта шумиха не так скоро докатится до моей мамы.

Но самое обидное было то, что на форумах, посвященных Джонатану Коулу, меня поливали грязью, начиная с внешности и заканчивая угрозами. Никто не хотел видеть рядом с Натаном простую провинциалку, да еще и иностранку. В идеале он должен был быть свободен, на худой конец… принадлежать только несравненной Скарлетт.

Журналисты называли Джонатана «непостоянным и неумеющим вести дела человеком», кинокомпании временно приостановили подписание новых контрактов. Выглядело это все как апокалипсис с ноткой гротеска. Весь мир был против нас!

Мне хотелось найти виновного, но Том сбрасывал мои звонки и не хотел со мной разговаривать. Он игнорировал нас с Джонатаном, надеюсь, наслаждался своей подлостью по максимуму, но я, если честно, была уже готова на все, только бы весь этот кошмар прекратился.

В пятницу перед отлетом из Америки Натан сказал, что его агент и менеджер нашли выход из ситуации и скоро все решится. Мне верилось с трудом, и поздний звонок Райли, агента Джонатана, был тому подтверждением.

– Привет, это Настя? – не дожидаясь ответа. – Это Райли, агент мистера Коула.

– Здравствуйте, – осторожно произнесла я в трубку.

– Я бы хотела с тобой поговорить насчет сложившейся ситуации и роли, которую ты в ней играешь, – холодность ее тона и то, как она видела все это, меня настораживали.

– Да, конечно, – односложно отвечала я, потому как оправдываться перед ней я не собиралась, раз все уже случилось, а инициатором являлась не я.

– Настя… – Мое имя она произнесла дергано, растягивая последнюю букву, отчего по спине пробежал холодок, который предостерегал. – Я… Ходить вокруг да около я не привыкла, поэтому скажу прямо. Я недовольна тем, что произошло во Франции. Джонатан заверил нас, что его личная жизнь будет скрыта от посторонних глаз, как требуют условия контрактов и главы кинокомпаний, которые вкладывают деньги в кинобизнес. Но случилось то, что случилось. Надеюсь, это не ваших рук дело?

– Нет. Я ни о чем не знала, да и хотела бы как можно дольше скрывать наши отношения, – оправдывалась все-таки я.

– Он говорит, что тоже не подозревал о такой подставе, – ехидно заметила она, явно подозревая меня во всех земных грехах. – Хм… Допустим, вы оба ни о чем не подозревали. Но вы подумали хотя бы о том, что случится, когда фото попадут в руки желтых изданий?

Она немного помолчала, давая мне время на раздумья.

– Нет, конечно, не думали… Мистер Коул теперь должен заплатить штраф по некоторым контрактам. Ему нужно восстановить свое доброе имя. И мое тоже.

– Я все понимаю… Но я не знаю, что мне делать, – заикалась я, теряя свою уверенность.

– Нет, дорогая… Ты вообще ничего не понимаешь. Кхм… – Она откашлялась и дала кому-то там рядом с ней распоряжение. – Так вот. Джонатан не знает о моем звонке.

– Угу…

– И я бы хотела, чтобы он остался между нами, – железным голосом просила она.

– Хорошо, – согласилась я.

– У меня есть предложение. – Она опять медлила, видимо, решала, как и что сказать. – Ник и я, мы уверены, что ты просто легкое увлечение для мистера Коула, у него постоянно появляются новые девушки, но до этого он пытался скрывать свои похождения. Скоро он и тебя забудет, как любую другую.

Я сглотнула подступающий к горлу ком и слезы. Не знаю почему, я, наверное, понимала, что никакой мужчина не любит проблем. Всем нужны легкие и необременяющие отношения.

– Ты ведь это понимаешь?

– Я думала… – начала осторожно я.

– Не стоит воображать себе неземную любовь. Мы же обе знаем, кто он, а кто ты. Ему уже в тягость все эти переезды и встречи.

Я пыталась бороться с паникой, нахлынувшей на меня, глотая короткими вдохами воздух. Комната сужалась вокруг меня, делая мой мир более уязвимым. Теперь я вспоминала тот разговор о понимании друг друга, и мне подумалось, что Джонатан ошибся во мне, не увидел того, чего он ожидал?

– Не переживай. Так бывает. – Ее слова должны были успокаивать, но имели противоположный эффект. – Натан непостоянен.

Ее смешок в конце фразы выбил весь воздух из легких, и из глаз хлынули слезы, туманя вид из окна.

– Но… – Я все еще пыталась возражать, не веря в это.

– Будет лучше, если сейчас все закончится, – продолжала она как ни в чем не бывало. – И у тебя будет шанс бросить его первой. Подумай.

В голове все смешалось.

Я вспоминала последние слова Джонатана во Франции: «Верь мне».

Для чего тогда эта женщина говорила мне все это? Для чего он звонил только перед вылетом и говорил, что любит? Я надоела? Такое может быть? Так быстро? А как же слова «будь со мной»? Нет, я не могла поверить в слова Райли, хотя часть меня никогда не верила, что я могу так много значить для звезды мирового масштаба Джонатана Коула.

– Я хочу сначала поговорить с ним, – насколько было сейчас возможно, уверенно сказала я, стирая слезы.

– Конечно. Ведь он уже завтра будет рядом с тобой. Только не забудь, что наш разговор должен остаться между нами. – Она опять замолчала, обдумывая речь. – И еще, мы