– И все? Так просто?

Она наградила его ироничным взглядом через плечо.

– А почему должно быть сложно? В любой мир, кроме Улья богов, можно попасть легко. Я даже бывала в одном из них, туда мы и идем. Там много воды, света и зелени. Это рай, каким его видят люди.

– А другие миры?

– Есть разные: пустыни, миры-океаны, без суши и неба. Есть такие, которые человек даже представить не может. Только боги в курсе, что они создали. Верь мне, Хаблов. Я что попало для жизни не выбираю.

– Но мы там будем совсем одни, – квело сказал он. – Тебя это не тревожит? С народом как-то веселее.

– А мы привнесем туда жизнь, как когда-то сделали сами боги, – властно прозвучала ведьма. – Человек появился из пыли Перекрестка. Протащим с собой, забросим в воды океана и начнем эволюцию, как на этой Земле. Только настоящими богами будем мы. Видишь, как я все продумала?

– Ну да. Это по твоей части: продумывать.

Данила встал, выглядя изможденно. На кресле он заметил Пушистика, который сидел, прикрыв зеленые глаза, и тихо урчал, даже не ведая, что творится за пределами квартиры.

Кларисса сунула кота под мышку и взяла Хаблова за руку, выглядя довольной и умиротворенной. Все ее дела были завершены.

– Готов? – спросила она беззвучно.

– Готов.

Как недавно, они взялись за ножи и пустили первую каплю крови, выводящую их на Перекресток. Кот утробно завыл, но ведьма крепко прижимала его к себе, тем самым давая свою защиту. Похоже, Пушистик был единственным, о ком она заботилась в этой жизни. Данилу всегда удивляло сочетание в ней жестокости к людям с такой трепетной любовью к жирному коту…

Они снова были на Перекрестке, и Кларисса сразу двинулась к Стражу.

Надо было действовать быстро, чтобы опередить ее. Она не должна дать свою кровь раньше Фидель, иначе Страж не будет разбираться и исполнит ту волю, которая вольется в него первой.

– Стой.

Его рука вкрадчиво уцепилась за ее локоть, и он играючи потянул ведьму к себе. Единственные жесты, которые ему не надо отрабатывать. Талант не продашь и не пропьешь.

– Что ты? – насмешливо и слегка подозрительно спросила она.

Ее слова множились в здешнем воздухе и казались эхом самих себя.

– Это исторический момент. – Губы Данилы дернулись в уверенной усмешке. – Ты, я, конец света.

Он притянул ее к себе и впился в ее рот. Страсть и похоть в поцелуе были искренними. Отличная телка, все при ней: от сисек до гнойного характера.

Кларисса оценила. Она запустила свои отточенные ногти в волосы на его затылке, и вскоре их языки слились в единое целое. Данила целовал ее жадно и напористо, не давая ей опомниться. Она должна забыть обо всем в эти драгоценные секунды, что им нужны… И какой бы прожженной ведьмой она ни была, в первую очередь она была женщиной до мозга костей и имела неосторожность втрескаться в него.

Сквозь хитрый туманный прищур Данила увидел, как Фидель вышла из-за Стража и начала заливать в его каменный рот свою кровь, нашептывая их волю. Почти тут же она обернулась к нему и бросила умоляющий взгляд. Страж высасывал ее с неимоверной скоростью. Нужен был второй человек.

Данила резко отбросил от себя ведьму, разрезая на ходу слегка заживший шрам. Позади раздался отравленный клекот Клариссы. Но он успел засунуть руку по локоть в статую. Их сделка началась, вмешательство уже невозможно.

Страж ухватил его и стал питаться, вбирая в себя их с Фидель намерение. Что творится внутри него? Кто поглощает эту кровь? Что за адский механизм она смазывает?

Вскользь Данила подумал, что, возможно, Страж и есть самое могущественное создание. Он стал таким не по замыслу богов, появившихся раньше него. Его сделали время, прах и кровь всех тех, кто заключал с ним сделки. Стража сотворили они все, и поэтому он мог выполнять волю каждого без разбора.

«Хочешь, чтобы я переткал прошлое и будущее? Отдай мне причину».

– ТЫ ОБМАНУЛ МЕНЯ! – вибрировал вокруг визгливый голос Клариссы. – ТЫ И ЭТА ЗМЕЮКА!

Данила обернулся, хохоча оттого, что все заканчивалось. За его спиной дрожал облик ведьмы, которая не могла пошевелиться, и ее ноги увязали в золотой пыли. Страж втянул ее в ритуальную сеть, расставленную Хабловым и Фидель. Кларисса бессильно вытянула руку, пытаясь выбросить магическую атаку.

– Кто первый встал, того и тапки! – проорал он сквозь растущий вой, исходящий из Стража. – Так тебе и надо, сволочь!

Было уже невмоготу, но надо держаться. Данила перестал различать контуры окружающего мира, все расплывалось. Фидель тоже находилась на исходе сил.

В какой-то момент им показалось, что они не выдержат, умрут прямо здесь, так и не доведя дело до конца. Руки словно не было: он не чувствовал ее. Ноги Клариссы дрожали, и она оседала как подкошенная. Обездвиженный кот выпал у нее из рук и, может, сдох…

Первой Страж отпустил Фидель. Шатаясь, как от ветра, она подбежала к ведьме, хватая ее поперек туловища.

Затем и Данила почувствовал, что онемевшая, вялая конечность тяжело выпадает изо рта Стража. Голова смертельно кружилась, но они сделали все так, как задумали.

Главное – что хватило: их крови, их самих.

Рана затягивалась на его глазах… Он потряс рукой, помогая кровообращению восстановиться.

Обелиск дрожал, и золотая пыль у их ног разлетелась, обнажая щербатую землю, по которой пошла сеть трещин. На их глазах статуя стала вырываться из земли, становясь больше и шире. Прах богов летел во все стороны, поднимая золотой смерч. Сквозь него едва удавалось разглядеть обелиск.

Данила добрался до Фидель и тоже перехватил ведьму. Кларисса вперила в Стража бешеный взгляд, в котором перекатывалось жидкое золото. Фидель теперь знала, что это взгляд Трехликой богини. Это и ее взгляд…

Вой уже рассеялся повсюду. Был ли это ветер или глас Стража?

Едва удерживаясь на ногах, Данила с Фидель стали делать шаг за шагом, таща окаменевшую ведьму к обелиску. Путь перед ними сам стал расчищаться, образовывая в шторме узкий коридор.

На их глазах рот статуи начал расширяться, напоминая устье. Когда он раскрылся достаточно широко, Данила с Фидель сделали последнее усилие.

И закинули Клариссу в Стража.

Так Гензель и Гретель отправили ведьму в печь.

Земля под ними сотрясалась, и вибрация уходила в них самих: обессиленных, обескровленных и победивших.

Рот Стража начал смыкаться. Но Кларисса не долетела, застыла у самого провала. Ее глаза испуганно вылезли на лоб, и она испустила страшный крик.

Страж сомкнул челюсти и перекусил ее пополам. Кровь брызнула во все стороны, сопровождаясь звуком рвущейся плоти и дробящихся костей. Еще раз. Еще раз. Ведьму перемалывали, и она пропадала внутри Стража.