Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ньютон посмотрел на учителя невидящим взглядом, продолжая слушать его пламенную речь, но с трудом сдерживая порывы ненависти и мысль, которая крутилась в голове: Нет, сволочь! Он поверил тебе лишь потому, что я привёл его к тебе чуть ли не за руку. Я буквально скормил его тебе, и никогда он не верил в твою сраную цель, в отличие от меня – идиота. Он всего лишь был одинок и верил, что кому-то в этом мире есть до него дело!
Ньютону показалось, что Гуру услышал его мысли, и сердце у него ушло в пятки, когда учитель отпрянул назад и подозрительно наклонил голову.
– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – он посмотрел на Ньютона испытующим взглядом.
Глаза ученика забегали:
– Вообще-то, кажется, я действительно хотел кое-что сообщить…
… Внуши ему доверие! – всё ещё звучал в голове голос Корвича.
– Я слушаю тебя, – серьёзно произнёс учитель.
– В смерти Хосе только я и виноват, – сказал Ньютон. – Тогда в пещере…
Он рассказал ему всю правду. Угрюмое выражение на лице учителя почти не менялось во время рассказа. И лишь когда Ньютон признался, что тайком отыскал Лигу Весов в его отсутствие, Гуру неожиданно всепрощающе улыбнулся, и его глаза заблестели любопытством.
– Они хотят устроить засаду и попросили, чтобы я привёл вас в назначенное место.
– И куда же это?
– Полигон прыжков.
Гуру презрительно прыснул:
– Больше они ничего не говорили? Может, что-то о своём предводителе?
– Вы про Абиаса? – спросил Ньютон и тут же поспешил добавить, заметив на лице учителя напряжение. – Сказали только, что вы его убили и должны заплатить за это.
– И всё?
– Вроде всё.
Учитель долго вглядывался в глаза ученика и, наконец, сказал:
– Хорошо. Спасибо, что предупредил насчёт них.
Ньютон пожал плечами:
– Да как будто бы не за что. А что мы будем с этим делать?
– А разве мы должны что-то с этим делать? – Гуру удивлённо приподнял бровь.
– Я думал, мы воспользуемся эффектом неожиданности и нападём на них первыми. Как вы это сделали тогда на башне.
Гуру тепло улыбнулся:
– Как всегда, быстро схватываешь. Но откуда такое рвение поквитаться с Лигой?
– Но они же наши враги! – разгорячённо сказал Ньютон. – Они набирают силу. И ещё они напали на нас и едва не прикончили! Мы должны с ними поквитаться! Отомстить за Хосе!
– Ценю твой порыв, Ньютон. Но сейчас у нас есть дела поважнее этой войны.
– Если война мешает нам идти к высшей цели, разве есть что-то важнее этой войны? – Ньютон подался вперёд. – Что может быть важнее будущего? Будущего, – Ньютон сглотнул солёный ком. – В которое верил Хосе. И к тому же, – он сжал кулаки. – Корвич должен заплатить. Так или иначе, он тоже причастен…
– Я сказал – война подождёт, – суровым голосом перебил Гуру. – Пусть эти фанатики готовят свою засаду и ждут сколько хотят. А нам нужно обсудить наши искания.
Ньютон повержено опустил взгляд.
– Не раскисай. Мы ещё поквитаемся с Корвичем и его стервятниками, – учитель вернулся на своё место и сел. – Вообще-то я хотел поговорить с тобой о наших делах. Но вижу, как ты расстроен. Тебе нужно отдохнуть и успокоиться.
… Затем он станет говорить с тобой о делах…
Ньютон шмыгнул носом, прочистил горло и сказал:
– Да нет, всё в порядке. Я спокоен. Лучше расскажите как дела с артефактом, – он кивнул на лежащий перед учителем разорванный дневник Биаса. – Вы уже изучили его?
– Не до конца, – ответил учитель и серьёзно нахмурился, почесывая бакенбарды. – Вещь эта очень древняя, состоит практически из неподвижной энергии, которую впитать просто невозможно. Так что приходится в буквальном смысле расшифровывать эти письмена, написанные языком первых, – его бледные губы растянулись в усталой улыбке. – Повезло, что это хотя бы дневник, а не какой-нибудь горшок из глины. Ума не приложу, что бы мы в таком случае делали.
Ньютон тоже улыбнулся.
– Что мне удалось выяснить? – Гуру покровительственно положил ладонь на рукопись. – Это определённо то, что мы искали. Здесь именно те знания, которых нам не доставало. Биас точно был одним из тех древних, кто владел техникой переноса энергии мира снов в реальность.
Ньютон вспомнил улиточную деревню среди пустыни и спросил:
– Он был магом?
– Одним из их предков, – поправил его учитель.
– Так и что, теперь мы сможем соединить мир снов с реальностью? – голос ученика дрогнул от волнения.
– Пока я не нашёл здесь никаких чётких инструкций. Это своего рода летопись, – заметив разочарование на лице ученика, Гуру словно забеспокоился и заговорил с большей увлечённостью. – Но, тем не менее, здесь всё равно больше того, на что я рассчитывал. Здесь нередко упоминается о «вратах», которые «возникают, когда поток «тонкой» энергии разрывает оболочку между мирами».
– Энергия мира снов? – спросил Ньютон.
– Она родимая, – почти с нежностью ответил Гуру. – А если ты не забыл, мир снов питается энергией сноходцев. И я полагаю, что разорвать оболочку между миром снов и реальностью возможно, если выпустить энергию прямиком из наших комнат! Но этот поток должен быть колоссальным!
– Перед нами стоит вопрос: как усилить этот поток?
– Нет. Скорее, как справиться с хранителями, – Гуру посмотрел на ученика, а затем на дневник Биаса. – Здесь должен быть ответ, хотя бы намёк. Как пустить поток из комнаты, через общую территорию, и прямиком в реальность, да так, чтобы хранители этому не препятствовали. Ведь если они вмешаются раньше, чем поток энергии прорвёт оболочки миров, то вряд ли они будут ласковы… – Гуру взял паузу, и затем подытожил. – Так что, прежде чем начать эксперименты с потоком, мы должны как-то «договориться» с хранителями.
– Получить таможенное разрешение? – пошутил Ньютон.
– Вроде того, – Гуру не улыбнулся. Он устало откинулся на спинку стула и посмотрел на ученика. – Ну как, есть мысли по этому поводу?
Ньютон с минуту раздумывал, пока учитель терпеливо ждал.
… Он обязательно спросит тебя, и тогда ты подкинешь ему одну идейку…
– Может, Аня могла бы нам помочь? – предложил вдруг Ньютон.
Казалось, Гуру ожидал услышать какой угодно ответ, но только не этот.
– Просто я решил, – стал объяснять Ньютон. – Раз уж она вроде как «неприкасаемая» для хранителей, она могла бы подкинуть нам пару идей, как с ними «договориться». Да и вы сами не раз говорили, что она «великая»…
Гуру скользил по потолку взглядом, словно взвешивая эту идею, а затем сказал: