Грубоватые действия двух крепышей, споро закатавших ее в черный полиэтилен, не помешали размышлениям девушки. Анна стоически выдержала экзекуцию, дождалась, когда упаковщики ушли, выпустила несколько тонких щупалец, наладив теплообмен и доступ кислорода, но все — машинально. Гораздо больше девушку занимали другие вопросы.

«Кит сказал, что Бруджа знает, как выиграть в „Королевский Крест“. Оговорился? Вряд ли. Могли барон солгать Крылову? Мог. Но Кит неглуп. Он бы не стал вести себя подобным образом, не получив стопроцентных доказательств… Получается, Судьбой можно управлять?»

Услышав, что вампиры и Крылов покинули квартиру, Анна освободилась от полиэтилена, поднялась на ноги и с наслаждением вздохнула. Все-таки традиционный способ дыхания гораздо приятнее аварийного. Затем прошла в ванную и критически изучила свое отражение в большом зеркале. Не так плохо. Несколько движений расческой привели в порядок волосы, рана давно затянулась, и единственной потерей стало платье, украсившееся безобразным пятном крови и аккуратной дырочкой на груди. Девушка сбросила испорченную тряпку, смыла засохшую кровь. «Вот бы удивился Кит, узнав, что я давно ношу сердце справа…»

«Кит, Кит, Кит… Как я могла влюбиться в игрока?»

«А ты влюбилась?»

«Он хороший».

«Это не ответ. К тому же не забывай, кто тебя убил».

«Его обманули! Это был не он!»

«Он!!»

До сих пор Анна старалась рассуждать хладнокровно, по-деловому, но обида ворвалась наконец в душу, кровь прилила к лицу, спутались мысли, и стало горько-горько. В душе, на сердце, на губах… или это слезы?

«Кит, как ты мог так поступить со мной? Кит… Ты меня предал. Ради чего?»

Она сумела справиться с начинающейся истерикой, загнала обиду глубоко внутрь, сдавила, сжала железной хваткой, высушила злые слезы и распахнула дверь ванной.

В коридоре стоял Ахметов.

За его спиной телохранители. Занятая переживаниями девушка не заметила, что в квартире стало многолюдно.

«Кажется, я окончательно расклеилась».

— Привет. — У Эльдара заходили желваки: Анна в доме Крылова, в ванной, кожа влажная — принимала душ? — на теле лишь тоненькие трусики… Накатило бешенство, но он не торопился выпускать гнев наружу. — Отлично выглядишь.

— Спасибо. — Девушка постаралась ответить максимально спокойно. — Ты к Никите?

— В том числе.

— Он уехал.

— Давно?

— Минут двадцать.

А охранники уверяли, что Никита не покидал квартиру.

— Ладно… — Ахметов кивнул на большое полотенце. — Будешь выходить — прикройся.

Дверь закрылась. Анна грустно улыбнулась.

Она появилась в гостиной, завернувшись в мягкое, очень приятное на ощупь синее полотенце. С гордо поднятой головой прошла мимо застывших телохранителей, грациозно опустилась в кресло, позаботившись о том, чтобы Эльдару открылся замечательный вид на ее бедра, и, спокойно выбрав из пачки Ахметова сигарету, закурила. Сам Эльдар не курил, сидел молча, поглаживал рукой подбородок. Справа от него на диване лежала наполовину развернутая газета «Советский спорт». Читал в ожидании? Сомнительно. Скорее — думал. Пауза продержалась недолго — пару глубоких затяжек Анны. Затем Эльдар едва заметно шевельнул рукой — телохранители вышли из гостиной — и тихо спросил:

— Ты давно с ним?

— Нет.

Ахметов ошибся, надеясь, что уличенная девушка начнет рыдать или вымаливать прощение. Анна оставалась спокойной, хладнокровной и чуточку отстраненной. И Эльдар вдруг подумал, что потерял чертовски много…

— Кит тебя обхаживал? Уговаривал?

— Нет, я сама.

— Сама прыгнула к нему в постель?

— Можно сказать и так.

И обжигающий взгляд черных глаз. Резанул, как ножом. Ахметов сбился, потерял контроль над собой:

— Но почему?!

Никогда не задавайте вопросы слабака, ибо в ответ можно услышать:

— Потому что я так захотела.

Жестокий удар привел Эльдара в чувство, заставил собраться. Даже расстроенный мужчина не должен спрашивать так. Не должен унижаться.

— Оставим это.

— Хорошо, — согласилась Анна. — А то я испугалась, что ты захочешь узнать подробности.

Последняя фраза была лишней. И девушка поняла это еще до того, как увидела вспыхнувшую в глазах Ахметова ярость. И пожалела, что слова слетели с губ. Но Эльдар удержался.

— Пожалуйста, не хами мне.

— Извини.

Он помолчал.

— Поговорим о бизнесе. Я подозреваю, что ты работаешь на Гори. Это так?

— Ты поверишь моему ответу?

— Будет зависеть от того, как ты его произнесешь.

Анна затушила сигарету, внимательно, впервые с начала разговора, посмотрела Эльдару в глаза.

— Я не работаю на Гори. И никогда не работала. И не выполняла никаких заданий против вас. Мое общение с вами — с тобой и с… Никитой — носило исключительно личный характер.

Ахметов не поверил ни одному ее слову, но вышибать информацию не собирался. Нет, только не из Анны, пусть даже она и оказалась недостойной дрянью.

— Я был бы очень разочарован, окажись ты шпионкой.

Он откровенно любовался ею: черные волосы, огромные глаза, стройная шея. Ласкал глазами фигуру. Тер подбородок рукой, которая никогда больше не прикоснется к телу любимой. Он любовался ею. На прощание. Ибо все уже решил. Ибо, несмотря на все договоренности «оставаться свободными людьми», Ахметов не собирался никому отдавать эту женщину. Свою женщину.

— Прежде чем мы расстанемся, — спокойно произнесла девушка, — я хочу тебя предупредить.

— О чем?

— С Никитой происходит что-то непонятное, он не похож на себя.

— Мне уже доводилось видеть его в этом состоянии.

— Тогда ты понимаешь, о чем идет речь.

— Да, понимаю.

Короткое мгновение тишины.

— У него появились новые друзья.

— Люди Гори? — насторожился Ахметов.

— Нет. Поверь мне — нет. Но эти люди очень опасны.

— Насколько?

— Тебе их не одолеть.

— Спасибо, что предупредила.

— Пожалуйста. — Анна с улыбкой посмотрела на мужчину. Помолчала, словно вспоминая что-то, улыбнулась чуть шире: — Ты сам отказался от меня, Эльдар.

Голос прозвучал с хриплой нежностью. Мужчина вздрогнул, сжал кулаки. Но взгляд не отвел, выдержал: