– Но все-таки он его убил. Почему?

Глеб пожал плечами.

– Кто знает… А зачем он убил Ричарда? Тоже вроде никакой логики. Однако лишь в том случае, если Куроедов перед смертью не выдал адреса дачи, у нас есть шанс застать Ньюгартов в живых.

Глядя в окно автомобиля, Сато сказал:

– Если б я верил в бога, я бы за это молился.

8

В Голицыно по-прежнему было тихо и спокойно. Заглянувшее в окна солнце застало Джорджа и Люси в лаборатории. Невзирая на воскресенье Люси колдовала над пробирками, Джордж ворчал, вперившись в окуляр микроскопа:

– Ферменты опять не фиксируются, черт бы их драл! Распадаются, словно карточный домик!

Люси переставила колбы.

– Владимир не ночевал. Такое с ним впервые.

– Скучаешь? – Джордж подрегулировал микроскоп. – Дай-ка хлористый аммоний.

Люси задумчиво щурилась на солнышко.

– Скучать не скучаю, но как-то странно.

– Хлористый аммоний, курица! – прикрикнул Джордж. – В городе он остался, девица у него там обалденная! Слыхала ведь!

– Да, но… дорогой, он собирался привезти ее сюда.

– Черт с ним и с ней! Либо ты дашь мне хлористый аммоний, либо я тебя уволю! Без выходного пособия! И занесу в черный список военно-морского флота!

Люси едва улыбнулась.

– Я просто устала, дорогой. Если б ты знал, как я устала.

Джордж отстранился от микроскопа. Солнечный луч, скользнув по его плеши, утонул в голубых, полных тревоги глазах.

– Ну-ну, детка, не так все плохо. Может, устроим себе выходной? Погуляем по этому концлагерю.

– Давай погуляем, милый! – обрадовалась Люси. – От этих твоих слов я становлюсь законченной пессимисткой!

Супруг воззрился на нее в недоумении.

– Почему пессимисткой?

– Я начинаю думать, что ты самый лучший Джордж из всех Джорджей.

Муж ее хмыкнул.

– Мы погуляем, детка, но прежде – закончим эксперимент. И если ты, черт тебя дери, сию минуту не передашь мне чертов хлористый аммоний, я живо сделаю из тебя оптимистку.

– Как ты это сделаешь, дорогой?

– Надеру тебе задницу. Тут ты мигом осознаешь, что я не самый образцовый Джордж и бывают Джорджи получше.

Люси рассмеялась, едва не разбив колбу.

9

«Опель» Луганского въехал на автозаправку. Поблизости, как назло, не было ни одной машины. Будто читая мысли майора, Ямото усмехнулся.

– Все пойдет по-моему, бой. Заправляй бак и четыре канистры. Дернешься – убью мгновенно.

Луганский вполне ему поверил.

– Канистры-то зачем? – полюбопытствовал он.

Ямото вперил в него злобный взгляд.

– Просто делай, что я говорю.

Они вышли из машины. Достав бумажник, майор направился оплачивать бензин. Ямото следовал за ним вплотную. Женщина за окошком смотрела на них со скучающей миной. Не надеясь привлечь ее внимание, Луганский расплатился, сунул в карман сдачу, и они с Ямото двинулись к колонке.

Майор молча залил бак и принялся наполнять канистры. Ямото стоял рядом, словно приклеенный. Когда Луганский закрыл последнюю канистру, подкатил красный «Хаммер». Из «Хаммера» выпрыгнул бритоголовый здоровяк и с благодушной улыбкой проорал:

– Мужики, вы даете! Расставили, блин, на дороге! – подхватив две канистры, он всучил их Ямото. – Оттаскивай, мужик! Дай подъехать!

Ямото автоматически принял канистры.

Майор Луганский без промедления чесанул в сторону леса. Застыв с канистрами в руках, Ямото пытался принять решение. Момент, однако, был упущен: беглец скрылся за деревьями.

Бритоголовый водитель «Хаммера» изумленно спросил:

– Че это с ним?

Не понимая по-русски, суть вопроса Ямото уловил. Он указал на свой живот и выразительно скорчился. Версия желудочного расстройства бритоголового удовлетворила. Ямото спешно погрузил канистры в багажник и помчался далее по начерченной майором дорожной схеме.

Среди поредевших облаков сияло солнце. Воздух заметно потеплел, будто осень вздумала притвориться весной. Но это не улучшило настроения Ямото. Клокоча от бешенства, он обдумывал детали убийства Ньюгартов.

До Голицыно оставался один поворот.

10

Глеб и братья Абэ неслись в «жигуленке» со скоростью сто тридцать. Посольский автомобиль не отставал. После продолжительного молчания Такэру произнес:

– Может, мы зря не взяли с собой Стаса?

Сато сердито на него покосился.

– А может, мы зря взяли тебя?

Глеб сжимал руль.

– Спокойно, ребята. Нам только бы успеть, а уж там… Только бы успеть.

11

Даша, Илья, Светлана и Стас бестолково слонялись по кухне. Говорили мало, обмениваясь в основном односложными репликами.

– Шли бы вы в шкаф! – не выдержала Даша. – Искупались бы, что ли!

Илья поцеловал ее в щеку и сунул под нос кукиш.

Стас буркнул:

– Вот именно.

А Светлана предложила:

– Даш, может, тебе прилечь?

Зеленые глаза Даши сверкнули.

– Свет, приляг сама. Я спою тебе колыбельную.

Рыжий изобразил улыбку.

– Могу чечетку сбацать. Жутко бодрит.

Илья обеспокоенно всех оглядел.

– Ша, бояре. Не перейти ли нам в голубую гостиную?

– На хрена? – поинтересовалась Светлана.

Илья пожал плечами.

– Я знаю?.. Для перемены обстановки.

Предложение было принято, и они перешли в комнату. Затем – опять на кухню. И опять в комнату… Ожидание было мучительным.

12

Дачу Куроедова Глеб отыскал без труда: она располагалась на огромном земельном участке, несколько в стороне от поселка для богачей. Двухэтажный деревянный домина поблескивал на солнце резными окнами и окружен был, как водится, высоким сплошным забором. У приоткрытых ворот стоял распахнутый золотистый «Опель*. Глеб и братья Абэ выскочили из „жигуленка“, посольский автомобиль притормозил сзади. Сато подал знак водителю, чтобы тот не двигался и ждал. Вокруг царила какая-то неестественная тишина. Глеб, Такэру и Сато скользнули в приоткрытые ворота.

Представшая их взору картина ошеломляла. Перед домом, на широком газоне, лежали восемь мертвых охранников с лопоухим своим начальником. Почти рядом с каждым валялось оружие – автомат или пистолет, – воспользоваться которым покойнику, очевидно, не удалось. Три откормленных бульдога также лежали мертвыми. Крови не было. Тела людей и собак были изломаны, как тряпичные куклы.