— Сначала ты сам выроешь себе могилу. После этого начнется казнь. И наконец тебя похоронят в этой могиле. Возможно, заживо, а может быть, и нет. Я еще не решил.

Пендергаст никак не отреагировал.

— Возьми кирку и лопату. — Бергер махнул рукой в угол камеры.

Солдат показал стволом винтовки в ту же сторону и рявкнул:

— Beweg dich!

Пленник медленно побрел в дальний угол, прихрамывая и звеня цепями.

— Копай здесь. — Бергер топнул ногой и очертил каблуком прямоугольник на полу. — И побыстрее. Spute dich![104]

Пендергаст начал копать, а Бергер отошел за пределы досягаемости лопаты и стал следить за тем, как приговоренный поднимает кирку и неловко ударяет ею по вулканической породе, разбивая верхний слой. Пендергасту мешали оковы и слишком короткая цепь, не дающая как следует размахнуться. Стоило ему чуть замедлить темп, как Бергер шагнул вперед и несколько раз хлестнул его кнутом. Тяжело дыша, пленник отложил кирку и взял лопату, чтобы отбросить раскрошенную породу. Потом он опустил лопату и пробормотал что-то насчет отдыха. Бергер в ответ снова ударил его кнутом и сбил с ног. После этого работа пошла чуть быстрее.

— Не останавливайся, — приказал Бергер.

Могила понемногу углублялась. Пленник продолжал копать, громыхая цепями, с измученным и отрешенным выражением лица. «Вот человек, потерпевший поражение и не мечтающий уже ни о чем, кроме смерти, — подумал Бергер. — И он получит свое».

Работа продолжалась уже больше часа, и в конце концов терпение Бергера лопнуло.

— Хватит! — крикнул он. — Schluss jetzt![105]

Яма была глубиной не больше двух с половиной футов, но Бергер спешил перейти к следующему этапу. Пленник ждал его, стоя у самого края могилы. Обернувшись к солдату, Бергер произнес по-немецки:

— Прикрой меня, пока я буду с ним возиться. И не рискуй. Если что-то пойдет не так, сразу стреляй.

Солдат сделал несколько шагов вперед и поднял винтовку.

— Положи лопату, — приказал Бергер.

Пленник выпустил инструмент и остался стоять с разведенными в сторону руками и опущенной головой, ожидая смерти. Бергер подошел, поднял лопату и, собравшись с силами, ударил ею пленника по почке. Тот с громким стуком повалился на колени, на лице его не отразилось ничего, кроме боли и удивления. Бергер толкнул его ногой в грудь и опрокинул в яму. Убедившись, что караульный держит жертву на прицеле, Бергер отошел назад и достал из рюкзака горелку и баллоны. Подняв сопло горелки вверх, словно свечу, он повернул вентиль. Струя газа с громким хлопком вспыхнула ярким белым пламенем, наполнив камеру резкими тенями.

— Ich werde dich bei lebendigem Leib verbrennen[106], — сказал Бергер, покосившись в сторону Пендергаста, и многозначительно вытянул перед собой горелку.

Он подошел к могиле и посмотрел вниз. Пленник лежал там с расширенными от ужаса глазами, затем попытался сесть, но Бергер наступил ему ногой на грудь, снова придавив к земле, наклонился и поднес острое, как игла, пламя к лицу жертвы. Мерцающие искры отразились в глазах жертвы. Огонь придвигался все ближе и ближе. Пленник пытался освободиться, отвернуть лицо в сторону, но Бергер продолжал придавливать его ногой, удерживая на месте. Кончик пламени задел щеку, кожа начала вздуваться пузырями, и Бергер с удовольствием смотрел в наполненные ужасом глаза жертвы…

Внезапно пленник с необычайной быстротой и силой — и в то же время с легкостью — извернулся, хрустнув суставами. Бергер отшатнулся и с удивлением посмотрел на тянущуюся к нему руку. Горелка неожиданно вырвалась из его пальцев, а через мгновение невыносимо яркий свет заслонил все вокруг. Он отдернул голову и испуганно вскрикнул, почувствовав, как холодная стальная цепь обвилась вокруг его шеи и потянула обратно к огню, все ближе и ближе. Это продолжалось целую вечность, но на самом деле не заняло и двух секунд. Шипящее и сверкающее белое копье кольнуло его в губы, в нос, в глаза и взорвалось в голове кипящей, непереносимой болью. А потом все исчезло в белом раскаленном свете.

Пендергаст упал обратно в могилу, таща за собой тело Бергера и прикрываясь им от выстрелов. Солдат уже пришел в себя от шока, вызванного таким неожиданным поворотом событий, и по краю могилы застучали пули, поднимая фонтаны пыли. Яма была не той глубины, что устроила бы сейчас Пендергаста, но выбирать не приходилось. По-прежнему прикрываясь Бергером, он направил пламя горелки на цепь, соединяющую наручник на правом запястье со стальным поясом. Перерезав ее ближе к поясу, он получил почти шестифутовую цепь, прикрепленную одним концом к руке. Пули свистели вокруг него, несколько раз с легкими шлепками угодив в тело Бергера. Внезапно Пендергаст с громким криком выскочил из могилы, отбросил в сторону бесполезный теперь труп и взмахнул цепью, словно кнутом. Она по дуге взлетела к потолку и разбила лампочку.

Как только камера погрузилась во тьму, Пендергаст рванулся вперед, пригнувшись, чтобы не попасть под шальную пулю перепуганного караульного. Он мгновенно пересек помещение по диагонали и еще раз взмахнул рукой. Цепь обвилась вокруг винтовки, вырвала ее из рук солдата и доставила прямо к Пендергасту. Первым же выстрелом он сразил караульного наповал и тут же нырнул обратно в могилу. В тот же миг дверь рывком распахнулась, и в камеру вбежали солдаты, беспорядочно стреляя по всем углам. Пендергаст немного подождал, пока не убедился, что за дверью никого не осталось, а затем, продолжая лежать в яме на спине, поднял «штурмгевер» и открыл огонь, в считаные секунды опустошив длинный коробчатый магазин.

Внезапно наступила тишина.

Пендергаст выбрался из могилы и направился к ближайшей стене, переступая через все еще дергающиеся тела солдат. Он сделал два глубоких вдоха и со всей силы ударил плечом в стену, вправляя сустав, выскочивший из суставной сумки во время схватки с Бергером. Содрогаясь от боли, он выждал время и убедился, что сустав встал на место. Затем взял горелку, разжег ее и разрезал цепи, кандалы и пояс. В спешке он подпалил на себе рубашку, и пришлось срочно сдергивать ее с себя. Забросив рюкзак с горелкой и баллонами на здоровое плечо, Пендергаст реквизировал у мертвых солдат пистолет, нож, зажигалку, часы, фонарь и несколько запасных магазинов. Прихватил кирку, которой рыл могилу, выбрал из солдатских мундиров наименее запачканный кровью и забрал его себе. Открыл дверь и выбежал в коридор.

На бегу засовывая руки в рукава, он услышал взволнованные голоса и топот солдатских ботинок, усиленные эхом, бродящим по каменным недрам старой крепости.

Полковник Соуза с тридцатью лично им отобранными бойцами продвигался сквозь густой тропический лес к востоку от Нова-Годой. В просветах между деревьями он видел холмы, окружающие вулканический кратер, в котором расположен город. Полковник остановился, чтобы свериться с GPS-навигатором, и с удовлетворением отметил, что находится всего в миле от расчетной точки на кромке кратера.