– Даже ее брат не знает ответа на этот вопрос. Как и я.

– Но ты…

– Верю ли я? Это ты хотел спросить? Посмотри вокруг! – Маг взмахнул рукой. – Целое войско марширует на одной вере! Значит, и нам нужно.

– Вот и отлично, – прорычал Калам. – Вопрос только в том, сможет ли Паран довести дело до конца сам?

Быстрый Бен потер виски и поморщился.

– Послушай, – тихо произнес он. – Ты замечал?

– Что?

– Ну… когда он идет или едет через лагерь, солдаты кричат ему – колкости, шутки, остроты и прочее. Они идут за ним, потому что хотят идти за ним. С потерей Дуджека Однорукого армия должна была распасться, но этого не случилось. Наш бывший капитан теперь ведет за собой Войско. Ты говоришь, что Тавор просит, а вот ее брату достаточно захотеть.

Калам медленно покивал.

– Ставлю пять монет. И, Бен… – Он пристально посмотрел на мага. – Тебя ведь сюда прислал Престол Тени?

Быстрый Бен закатил глаза.

– Император тянет за старые нити. Признаться, меня поражает, что ему это до сих пор удается. Какими узлами он привязал нас к себе, а? Нижние боги…

– Ты ему доверяешь?

– Престолу Тени? С ума сошел?

Убийца замолчал и тряхнул головой.

– Ладно, – произнес он. – Вопросы от Калама закончились. Прикрывай мою спину, маг, и я прикрою твою. Пойдем убивать форкрул ассейлов. Чем больше, тем лучше.

– А я все ждал, когда ты вернешь себе свой истинный облик безмозглого медведя. Итак, наверху – за всеми линиями обороны – есть лагерь, в котором засели командиры. Водянистые, Чистые и прочие. Наша задача – найти Чистых и убрать их. Без них остальные будут не так опасны.

– Понятно. А почему мне нельзя доставать мой отатараловый кинжал? Что с ним не так?

Быстрый Бен пожал плечами.

– Как получают отатарал?

– Понятия не имею.

– Конечно, не имеешь! – выпалил маг. – Отатарал получают, вливая в одно место за раз как можно больше магии. Если порог будет преодолен, то возникнет огненный смерч, который пожрет все, оставляя после себя…

– Отатарал.

– Может, не будешь перебивать? Что получится, если то же самое решат сделать десять тысяч драконов и несколько сотен Старших богов?

– Отатараловый остров? Тот, который рядом с Семью Городами? Неудивительно, что там так много…

– Да помолчи ты! Нет. Отатараловый остров – это лишь осколок, образовавшийся миллион лет назад. А я говорю, Калам, об отатараловом драконе.

– Худ меня побери… Погоди, только не говори, что они такое сотворили.

– Ладно, не скажу. Суть все равно не в этом.

– А в чем же?

– В том, что этот дракон на свободе и направляется сюда, а самое главное – может чуять отатарал. Поэтому каждый раз, когда ты достаешь… Кх-х-х!..

Калам схватил мага за горло и подтянул к себе.

– Вал был прав насчет тебя, – прошептал он, глядя в выпученные глаза Быстрого Бена на синеющем лице. – Ты сумасшедший, да еще и наслаждаешься этим!

Тощими руками Бен пытался разжать пальцы Калама. Убийца с ревом отшвырнул друга в сторону.

Маг упал на колени, кашляя и задыхаясь.

Трое солдат подбежали к ним, но Калам жестом их остановил.

– Возвращайтесь к своим. Я не буду его убивать, может, пну разок. Или пару раз. – Увидев выражение на лицах солдат, он хмыкнул. – Да-да, это Высший маг. И я о том же. А теперь, – голос его посуровел, – кыш отсюда!

Солдаты ретировались.

Калам подошел к Быстрому Бену, сверля его грозным взглядом.

– Вал всегда держал про запас шрапнель с твоей рожей. Говорил, если твой очередной план приведет его к гибели, то он разобьет ее тебе об затылок. Раньше мне казалось, что это перебор.

Оставив мага на четвереньках приходить в себя, Калам двинулся дальше.

Брат не мог этого спланировать. Чтобы все, чего он добивался, рассыпалось в прах? Он понимал важность равновесия, но также понимал, какое чудо – жизнь. Нет, он не мог такого замыслить.

Силкас Руин оглянулся на Туласа Остриженного, который стоял на краю обрыва. Бегство от смерти всегда принимает неожиданную форму.

– Стал бы он так поступать? – крикнул он.

Неживой воин повернул голову, слегка склонил ее набок.

– Мы были молоды. Все возможно.

– Тогда один из нас плакал бы над телом другого.

– Не исключено.

– А теперь… Тулас, похоже, нам придется сражаться бок о бок, только никто над нами плакать не будет.

– Мои Гончие на свободе, я чувствую. Вынюхивают чужаков, мечтают о погоне. Бродят по осколкам Куральд Эмурланна.

Силкас Руин молчал, не вполне понимая, к чему ведет друг.

Тулас Остриженный вздохнул – длинно и хрипло.

– Знаешь, в чем я больше всего завидую своим Гончим? Их жизнь проста. Они лишены… необходимости выбирать.

Силкас покивал и отвернулся.

– Перед нами как раз стоит непростой выбор, да?

– Элейнты впадут в безумие. Все их существо будет алкать смерти Корабас. Разве ты не чувствуешь того же порыва в своей крови, Силкас?

Чувствую.

– Грядущее – вопрос веры, – продолжал Тулас. – Боюсь, даже Аномандр не ожидал, что Старшие боги окажутся столь отчаянными и мстительными.

– Это-то меня и беспокоит, – признал Силкас Руин. – Однако нельзя считать, будто все они согласились участвовать в освобождении отатаралового дракона.

– А это важно?

– Не знаю.

Тулас Остриженный отошел от края.

– Будет ли кто-то из них горевать о гибели богов? Сомневаюсь. Как только их детей не станет, они смогут возродиться.

– Возродиться ради чего, Тулас?

– Ах да, при условии, что элейнты убьют Корабас. Это непременная часть их плана.

– Должны ли мы им подыграть? – спросил Силкас.

Тулас Остриженный замолчал. Его мертвое лицо ничего не выражало, а глаза были непроницаемы, будто закрытые двери.

– А есть ли у нас выбор, друг мой? Если Корабас выживет, этот мир погибнет, а за ним и прочие.

– Останется земля, лишенная магии. Однако жизнь не прекратится.

– Уверенности в этом нет. Мы много копались в тайнах волшебства, но по-прежнему знаем очень мало. Но мы видели, что происходит, когда сущее лишают жизненной силы.

Силкас Руин молча посмотрел на друга, затем присел и обратил взор на долину к югу.