1 массы таких несчастных скапливаются в гетто больших городов, да и во множестве мест в сельскохозяйственных районах. Это не считая отдельных людей, которым попросту не везет и которых тоже немало везде. Мне представляется, что всех этих людей можно было бы с помощью вашего открытия переместить в прошлое, где они нашли бы возможность поправить свое положение. И насколько я могу судить, они явились бы новым поколением пионеров, осваивающих новые земли, которые стали бы их собственностью. Это земли с нетронутыми природными богатствами, и там они смогли бы жить гораздо лучше. Я с прискорбием должен признать, что далеко не все! из них смогут стать пристойными пионерами. Их бедность и приниженность, их отрицательное отношение к обществу, их повышенная жалость к самим себе могут воспрепятствовать им и не дать встать на собственные ноги. И весьма возможно, что эти люди не сделаются лучше, чем сейчас…

— Хотя, по крайней мере, — вставил я, — вы сможете от них избавиться…

Сенатор бросил на меня негодующий взгляд.

— Молодой человек, — произнес он. — Это несправедливый и даже недостойный выпад с вашей стороны!

Кортни вмешался:

— На словах то, что вы сказали, выглядит значительно проще, чем окажется на деле. Потребуются очень большие вложения. Вы же не сможете просто засунуть этих людей в какое-нибудь другое время и объявить им, что оно, мол, ваше! И правительство, и общество обязаны будут взять на себя ответственность за них. Им должны будут обеспечиваться приличные стартовые условия. И я предполагаю, что многие из них вовсе не захотят никуда перемещаться, попросту откажутся от этого. Конечно, какие-то преимущества эта идея дать может. Вы уменьшите расходы на пособия бедным, хотя подозреваю, что на реализацию вашей идеи денег понадобится еще больше. Но как бы там ни было, вы не сможете сильно сэкономить на социальных расходах, просто так отправив людей в унылое дикое пространство и объявив им, что умываете руки!

Сенатор мотнул головой.

— Кортни, вы меня рисуете каким-то людоедом! Не можете же вы предполагать, что я эти факторы попросту отмел? Программа, если ее можно будет так назвать, должна весьма тщательно прорабатываться. Первоначальные расходы, возможно, и превысят то, что вы называете «экономией». И превысят, скорее всего, в несколько раз. Но гуманитарный аспект проблемы должен соизмеряться с экономическим… Я еще не говорил об этом ни с кем. Об этом первыми узнали вы трое. И прежде чем я уеду, мне нужно получить от вас несколько ответов. Я полагаю, что, несмотря на все хитроумие вашего изобретения, качество перемещений во времени вы обеспечиваете вполне надежно. И вы, предлагая себя как службу перемещений, делаете на этом бизнес. У меня же твердое личное убеждение, что ваше дело должно стать общественным предприятием, подверженным регулированию и управлению. Но, действуя в своей Мастодонии, вы достаточно удалены от возможности управления. Я даже не предполагаю, что понятие «Мастодония» будет признано как нечто суверенное…

— А мы убеждены, что оно будет признано, — ответил Кортни. — По моим ощущениям, его суверенитет никак нельзя будет опровергнуть!

— Вы просто блефуете, — возразил сенатор, — и все переводите на язык судебных крючкотворов. Возможно, так оно и будет, как вы говорите. Но это понятие не означает ни «здесь», ни «там». И все, чего я от вас сейчас добиваюсь, — это ответа на вопрос: насколько сочувственно вы бы отнеслись к такого рода программе и на какое сотрудничество с вами мы могли бы рассчитывать?

— Мы не можем дать вам никакого ответа, — сказал Кортни наиболее важным и сумрачным адвокатским тоном, на какой он был способен. — Мы можем принять к рассмотрению лишь конкретные предложения и тщательно их изучить. Вы отдаете себе отчет в том, что, призывая нас к поддержке ваших предложений об использовании обширных временных пространств, вы лишь провоцируете нас на продажу более выгодных лицензий на то же самое другим клиентам?

— Я отдаю себе отчет вот в чем, — отозвался Фримор, — я понимаю, что суть вопроса в том, что кто-то в обществе деградирует. И я спрашиваю вас: можете ли вы подключиться к моей программе социального спасения? Готовы ли вы принести дар обществу? Нелишне отметить, что, если вы потребуете за это нечто вроде гонорара и обратитесь за этим к другим клиентам, моя программа будет обречена. Она не сможет ни на что опереться. Мои предложения достаточно дорогостоящи и без выплаты денег за лицензии Ассоциации Времени. Это не предусмотрено бюджетными ассигнованиями.

— Если вы апеллируете к нашей совести, — ответил Кортни, — то мы очень хотели бы соответствовать вашим ожиданиям. Но на данном этапе никаких обязательств мы на себя взять не можем.

Сенатор обратился ко мне:

— Если такая программа будет принята, то в какой исторической эпохе можно было бы ее осуществить? Прямо здесь? Непосредственно в Мастодонии?

Райла рванулась вперед, не дожидаясь моего ответа.

— Только не в Мастодонии! — выпалила она. — Здесь обосновались мы сами. И мы этого места никому не уступим!

Первая группа приехала сразу после полудня. Они поместились в двух тяжелых грузовиках и трех четырехколесных вездеходах. Их было двадцать пять человек. Оборудование прибыло в Миннеаполис на арендованном грузовом самолете, в котором летели и многие члены экспедиции. Трое клиентов прилетели обычным рейсом, без груза. Из Миннеаполиса группа сафари двинулась к Виллоу-Бенду. Перед входными воротами их облепили репортеры и телевизионщики с камерами.

— Пресс-конференция, или как вы ее там назовете, задержала нас больше чем на час, — сказал мне Перси Эспинволл, руководитель экспедиции. — Однако я не смог им отказать и постарался быть как можно любезнее. Там, в Нью-Йорке, люди ведь ждут максимальной информации о нас!

— То, через что вы прошли сегодня, — заметил я, — ерунда по сравнению с тем, что ожидает вас по возвращении, особенно если вы принесете с собой несколько приличных голов-трофеев.

— Стил, я рад случаю пообщаться с вами, — сказал он. — Я надеялся, что мы некоторое время там пробудем вместе. Вы можете рассказать мне, каких неожиданностей нам следует остерегаться? Ведь вы один из троих, побывавших в меловом периоде!

— Мы пробыли там чуть больше суток, — ответил я. — И увидели немало представителей фауны того времени. Но местность просто кишит необычными зверями, и далеко не все из них попали в поле зрения наших палеонтологов. Вы видели фильм, снятый Райлой?

— О да! Хорошая работа. Пожалуй, чуточку жутковатая…

— Ну, тогда вы видели почти то же, что и мы. Вы запаслись крупнокалиберными ружьями?

— Шестисотками. Теми же, что были у вас.

— Учтите одно, — посоветовал я. — Не дожидайтесь, пока ваши клиенты будут готовы выстрелить. Если какая-нибудь тварь двинется на вас и вы ни в ком из охотников не будете уверены, бейте по ней сами! А каковы ваши клиенты? Что за публика?

— Публика вполне надежная, — ответил Эспинволл, — Слегка староваты, на мой взгляд, но все имеют приличный опыт охоты. Например, в Африке, до того как охотничьи зоны стали там иссякать… У этих людей есть полевой опыт, они не бахвалы и вполне дисциплинированны. Скажем, Джонатан Фридли и его жена. Он добыл в свое время самые крупные из виданных мною бивней. Фридли — председатель совета стальной компании. Потом еще Горас Бриджес. Он президент химической корпорации. Все трое — весьма респектабельные люди. Другие — не хуже.