— Посольство Ганзы тоже… вы? — даже откинулась на спинку стула Анна Николаевна.

— Да там не только посольство, — пожал я плечами со вполне искренним расстройством. — Еще много всего набралось, и я если честно боюсь что меня государь-император велит вздернуть за это.

— Вы гражданин, а не поданный. Поэтому вздернуть вас могут только по решению суда, — утешила княгиня.

— Ну, это совсем меняет дело, — с показательной благодарностью кивнул я, вызвав едва заметное шевеление уголка губ княгини.

— Так о чем же вы с ней разговаривали? — голос вновь едва подрагивает.

— Елена Владимировна получила от меня уверение, что я буду сопровождать ее младшую дочь Ольгу на петербуржский бал дебютанток в феврале. И в связи с этим она собирается прислать мне учителя танцев. Сюда, на время новогодних каникул.

В этот раз княгиня сумела сохранить спокойствие, но я кожей чувствовал — она напряжена как струна.

— И это все?

— У нас было совсем немного времени, — кивнул я. Но мгновение раздумья, и все же решился открыть все карты: — Елена Владимировна задала еще один вопрос.

— Какой-же? — словно рысь перед прыжком подобралась княгиня.

— Во избежание кривотолков, снова процитирую: «Аннет уже сосватала за тебя свою Настеньку?»

«С-сука» — прочитал я по губам Анны свет Николаевны.

Несколько долгих минут сидели в молчании.

Спрашивать о том, кто такая Елена Владимировна, и почему «Аннет» должна была по ее мнению сватать мне «свою Настеньку» не стал. Даже если получу ответ, то никак не буду уверен в том, что он близок к истине. Поэтому зачем лишний раз пробовать на прочность едва появившийся кредит отношений?

— Анна Николаевна, — прервал я слишком затянувшееся раздумья княгини. — Дело в том, что это не все, что я хотел вам сказать.

— Да? Продолжайте, — уже с нескрываемым интересом обернулась ко мне княгиня.

— Когда… я оказался в центре неблагоприятных обстоятельств, во время эвакуации из протектората, мне пришлось применить силу своего запретного дара. Это имело неприятные последствия, которые грозят мне физической смертью в самое ближайшее время.

Я сделал небольшую паузу, но по эмоциям и лицу княгини невозможно было ничего прочитать, поэтому продолжил.

— Как сказал Максимилиан Иванович, необходимо выжечь пятно тьмы из моего тела. Со слов профессора сделать это можете только вы, гарантируя сохранение произошедшего в тайне, потому что вы заинтересованы во мне как в активе рода. О том, что в процессе вы можете выжечь мой разум, он также предупредил. Но, опять же с его слов, выбора у меня нет, так как при любом другом раскладе возможно распространение ненужной информации об особенностях темных искусств.

Я перевел дыхание, глядя в глаза княгини и закончил:

— Барон фон Колер недвусмысленно предупредил, что попытка изыскать любой иной вариант действий может закончиться для меня несчастным случаем. Выбора как такового у меня нет — лишь просить вас помочь справиться с тьмой у меня в теле. При этом надеяться на то, что вы предпочтете оставить меня в живых.

— А разговаривать при Максимилиане Ивановиче ты не стал, потому…

— …что несчастный случай, как понимаю, произойдет не только со мной, но в скором времени и с вами — вы ведь также уже в курсе необычности моих способностей.

Княгиня, внимательно глядя мне в глаза, задумалась. Меня же молний пронзила догадка — Измайлов, докладывающий о моем ему ультиматуме. Получается, что информация уже вышла за пределы осведомленности нескольких лиц. Хотя что это я… Фон Колер же знает об участии Измайлова, а отряд спецов наверняка напрямую подчиняется организаторам моей эвакуации, курирующим именно темные искусства. Поэтому утечка информации вряд ли возможна — да и от Измайлова могут банально избавиться. Произошедшее останется в тайне, если не произойдет чего-то невероятного — к примеру, сторонний от интриг жандармов и канцелярии высокопоставленный чин или даже сам Император лично не вызовет штабс-капитана, чтобы допросить с особым тщанием, при этом вникая в самые мелкие детали. Да ну, бред — у царя других дел достаточно, для подобного специально обученные люди есть.

Анна — которая действительно свет, судя по пламенеющим глазам, Николаевна, хранила молчание. Я, уже практически не нервничая и не переживая, обернулся к стене рассматривая родовой герб. На огненных львов на щите смотрел с интересом, подмечая мелкие, незамеченные ранее детали. На смену переживаниям пришел самый настоящий фатализм — ну а что мне сейчас трепыхаться? Как в русской рулетке — я уже нажал на спуск и жду, или-или. Бежать куда-то? Да куда я убегу, смешно.

В точности так, как совсем недавно на балу в Республиканском дворце я вновь оказался в безвыходной ситуации, в которой от меня больше ничего не зависело. Вот только отряда конфедератов за забором больше не было, и сейчас моя судьба висит на тонком волоске решения княгини.

Сохранить мне жизнь, с неясной перспективой пользы для рода в будущем, или просто расплавить мне мозг, убив без возможности воскрешения слепком души. При этом княгиня не может не понимать — наш разговор наедине значит то, что мы теперь с ней в одной лодке. И если я умру, то фон Колер будет вынужден постараться сделать так, чтобы произошедшее осталось тайной для всех. Сможет он в родовом имении княгини совладать с ней? Вряд ли. Но приобретать столь могущественного врага путем избавления от меня… та еще дилемма сейчас у Анны Николаевны.

Хм, — споткнулся я вдруг об одну из своих мыслей. Вопрос. Фон Колер, когда только что рассказывал мне о возможной опасности… Не планировал ли он то, что княгиня просто выжжет мне мозг и дело уберут в архив? Если, как он говорит, произошедшее со мной «невозможно», а я — не кривя душой, уже по-настоящему непредсказуем, может быть проще от меня избавиться? Да, и почему я поверил ему безоговорочно о том, что окружающий мир спит и видит, как уничтожить одержимых? Может я надумал лишнего, а барон просто решил избавиться от меня руками княгини из-за произошедшего в протекторате?

Черт, да никакой тьмы уже не надо — сейчас голова от сонма догадок просто взорвется, как упавший на асфальт с высотки арбуз.

— Анна Николаевна, — медленно протянул я. Понимая, что сказав то, что сейчас собираюсь озвучить, целенаправленно кидаю все фишки на красное.

— Мама? звала? — одновременно с моими словами прозвучал из-за спины девичий голос.

Я даже не оборачиваясь понял, кто пришел. Княгиня поверх моего плеча посмотрела в сторону двери и глазами показала чуть в сторону. Анастасия, когда подошла и встала в указанном месте, очень удивилась моему присутствию. Но быстро справилась с собой. Я же на краткий миг с интересом задумался о том, каким образом княгиня вызвала старшую дочь.

— Вы что-то хотели сказать, Алексей, — отвлекла меня Анна Николаевна.

«У-ух ты». Я, значит, уже не Артур, а Алексей. Очень интересно.